Маскарад, или Искуситель - Герман Мелвилл
- Дата:13.07.2024
- Категория: Классическая проза / Русская классическая проза
- Название: Маскарад, или Искуситель
- Автор: Герман Мелвилл
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Аудиокнига "Маскарад, или Искуситель"
🎭 "Маскарад, или Искуситель" - захватывающая аудиокнига, написанная Германом Мелвиллом. В центре сюжета - загадочный герой, способный обольстить любого своим обаянием и хитростью. Он как искусный актер, надевает маску, скрывая свою истинную сущность.
Главный герой книги ведет игру, в которой каждый шаг - загадка, каждое слово - тайна. Он искусно манипулирует окружающими, создавая атмосферу загадочности и интриги. Каждый, кто вступает в его игру, рискует потерять себя в этом маскараде.
Автор Герман Мелвилл - талантливый писатель, чьи произведения поражают глубиной и философским подтекстом. Его книги всегда вызывают интерес и заставляют задуматься над главными вопросами жизни.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения классической прозы, в том числе и "Маскарад, или Искуситель".
Погрузитесь в мир загадок и интриг с аудиокнигой "Маскарад, или Искуситель" и окунитесь в историю, где каждый персонаж - как актер на сцене, где каждое действие - часть большого плана.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ах, сэр, хотя все должны радоваться при мысли о наличии в общественных местах такой книги, всё же есть что-то, что портит удовольствие. Посмотрите на этот томик; по внешней стороне он разбит, как какой-то старый чемодан в багажном отделении, а внутри – белый и девственный, как сердцевины несозревших лилий.
– Это так, это так, – печально сказал старик, направив всё своё внимание на данное обстоятельство.
– И это не единственный случай, – продолжал другой, – когда я видел эти общественные Библии на кораблях и в отелях. Все во многом такие же, как эта, – старые снаружи и новые внутри. Что, по правде говоря, точно символизирует их внутреннюю свежесть, лучший показатель истины, хоть и древней; но тогда это говорит о ней не так хорошо, как можно говорить об уважении к хорошей книге в умах путешествующей общественности. Я могу ошибаться, но мне кажется, что вряд ли большая вера была вложена в неё путешествующей общественностью.
С уже иным чувством, весьма отличающимся от того, с каким он склонился над Определителем, старик сидел, размышляя о своих компаньонах, виденных им в последнее время, и, наконец, с увлечённым взглядом сказал:
– И всё же у людей путешествующих потребность надеяться на ту опеку, о которой сообщает эта книга, выше, чем у всех прочих.
– Верно, верно, – глубокомысленно согласился другой. – И можно подумать, что они хотят этого и будут этому рады, – продолжал старик, распаляясь, – поэтому во время всего нашего блуждания по этой долине становится приятно то, что нам не обязательно сознавать отсутствие нужды поднимать безумные тревоги, предполагать какие-либо безумные опасности, веря в ту Силу, которая всегда готова защитить нас в тот момент, когда мы не сможем сделать этого самостоятельно.
Его поведение вызвало ответную реакцию у космополита, который, склонившись к нему, грустно сказал:
– Хотя это тема, на которую путешественники редко говорят друг с другом, всё же вам, сэр, я скажу, что разделяю ваше чувство некой защищённости. Я много ездил по миру и всё ещё продолжаю путешествие; но, хотя на этой земле, и особенно в этих её пределах, некоторые истории, рассказывающие о пароходах и железных дорогах, создавали некоторую тревогу, тем не менее я всё же могу сказать, что ни на земле, ни на воде они никогда меня серьёзно не беспокоили, однако время от времени мимоходом доставляли неудобства; но с тех пор, как я оказался вместе с вами, сэр, я верю в Хранителей, тихо парящих над всеми, в невидимый патруль, который более бдителен в те часы, когда мы спим здоровым сном и биения наших сердец так же проносятся через леса, как и через города, и вдоль рек так же, как и вдоль улиц. Короче говоря, я никогда не забываю отрывок из Священного Писания, в котором говорится: «Иегова должен быть вашей верой». У путешественника, у которого нет этой веры, должно быть предчувствие несчастья, или, что тщетно, он должен лишить самого себя недальновидных устремлений.
– Даже так, – тихо сказал старик.
– Есть глава, – продолжил другой, снова беря книгу, – которую, как безошибочно верную, я должен прочитать вам. Но эта лампа, солнечная лампа, горит уже тускло.
– Так и есть, так и есть, – сказал старик уже иным тоном. – Дорогой мой, должно быть, очень поздно. Я должен спать, спать! Позвольте мне взглянуть, – поднимаясь и задумчиво глядя повсюду вокруг, сначала на табуреты и диваны и затем на ковёр, – позвольте мне взглянуть, позвольте мне взглянуть; есть что-то, что я забыл, – забыл? Что-то я вроде бы смутно помню. Что-то, что мой сын – осторожный человек – сказал мне при отплытии этим утром, этим самым утром. На что-то обратить внимание – на что-то, прежде чем я приду на своё место. Что бы это могло быть? Что-то о безопасности. О, моя худая старая память!
– Позвольте мне высказать небольшое предположение, сэр. Спасательный жилет?
– Да-да. Он велел мне не упускать из виду спасательный жилет в моём купе; сказал, что корабль также снабжён ими. Но где они? Я не вижу ничего. На что они похожи?
– Что-то вроде этого, сэр, я уверен, – поднимая коричневый табурет с кривым оловянным отсеком внизу. – Да, это, я думаю, и есть спасательный жилет, сэр, и очень хороший, я должен сказать, хотя и не претендую на то, чтобы больше знать о таких вещах, никогда не используя их самостоятельно.
– Почему же, действительно, вот! Кто бы подумал, что это он? Это спасательный жилет? Это же табурет, я сидел на нём, не так ли?
– Истинно так. И это показывает, что жизнь выглядит иначе, чем кажется кому бы то ни было. Фактически любой из этих табуретов, находящихся здесь, будет держать вас на плаву, сэр, если кораблю случится столкнуться с препятствием и утонуть в темноте. Но так как вы хотите остаться один в вашей комнате, умоляю, возьмите этот, – вручая его ему. – Я думаю, что могу порекомендовать его; оловянная часть, – постучав на ней костяшками пальцев, – кажется, весьма прекрасна – по звуку очень полая.
– Уверен, что вполне прекрасная. Хотя… – Затем, с тревогой надев свои очки, он тщательно исследовал его с довольно близкого расстояния. – Хорошо спаянная? Вполне крепкая?
– Я должен сказать, что это так, сэр; хотя я, как уже говорил, действительно, сам никогда эти вещи не использую. Однако думаю, что в случае аварии в отсутствие хвойных древесных пород вы сможете полагаться на этот табурет из-за особой предусмотрительности.
– Тогда доброй ночи, доброй ночи; мы оба под хорошей защитой у Провидения.
– Будьте уверены, что это так, – глядя на старика с симпатией, пока тот стоял, держа денежный пояс в руке и спасательный жилет под мышкой. – Будьте уверены, сэр, с того самого момента, как вы и я одинаково понадеялись как на Провидение, так и на человека. Но, благослови меня Бог, нас оставляют здесь в темноте. Тьфу! И к тому же какой запах!
– Ах, мне пора идти, – вскричал старик, всматриваясь перед собой. – Где там моё купе?
– У меня зоркий глаз, и я покажу вам; но сначала, ради здоровья лёгких всех присутствующих, позвольте мне погасить эту лампу.
В следующий момент угасающий огонёк потух, и вместе с ним исчезли огонь из рогатого алтаря и ореол вокруг лба одетого человека; затем в наступившей темноте доброжелательный космополит повёл старика дальше. Чего и следовало ожидать в этом маскараде.
КОНЕЦ
Мелвилл и Булгаков: эстафета. Послесловие переводчика
После публикации в 2016 году русского перевода романа Германа Мелвилла «Confidence-man: his masquerade (Маскарад, или Искуситель)» появилась версия, свидетельствующая о том, что главная идея «Мастера и Маргариты» – философия Сатаны – была подсказана вышеуказанной книгой. «Маскарад», очевидно, прочитала и перевела Булгакову его вторая жена Любовь Белозерская, хорошо знавшая английский язык и англосаксонскую литературу. Булгаков настолько проникся идеей и фабулой романа Мелвилла, что не мог отказать себе в стремлении «отбить мяч» после пятидесятилетнего писательского забвения великого и забытого, но возрождаемого в 1920-х годах творчества гениального американца. Даже первые варианты названий булгаковского романа совпадают с переводом названия книги Мелвилла.
Так например, многие детали у Мелвилла и Булгакова либо одинаковы, либо абсолютно противоположны. Воланд появляется на закате, а Сатана под личиной кудрявого блондина – на рассвете. Месяц ниссан (апрель) у Мелвилла конкретизируется до точной даты – Первого апреля, Дня дурака. В «Маскараде» диалог Сатаны со студентом об исторических хрониках напоминает разговор Воланда и Берлиоза на Патриаших прудах, а диалог Азазелло с Маргаритой построен в ритме диалога Сатаны с благотворительницей, единственным женским персонажем
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- И грянул гром… (Том 4-й дополнительный) - Вашингтон Ирвинг - Научная Фантастика
- На озере Фертё - Лайош Мештерхази - Классическая проза
- Воспоминания розы - Консуэло Сент-Экзюпери - Биографии и Мемуары