Маскарад, или Искуситель - Герман Мелвилл
- Дата:13.07.2024
- Категория: Классическая проза / Русская классическая проза
- Название: Маскарад, или Искуситель
- Автор: Герман Мелвилл
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Аудиокнига "Маскарад, или Искуситель"
🎭 "Маскарад, или Искуситель" - захватывающая аудиокнига, написанная Германом Мелвиллом. В центре сюжета - загадочный герой, способный обольстить любого своим обаянием и хитростью. Он как искусный актер, надевает маску, скрывая свою истинную сущность.
Главный герой книги ведет игру, в которой каждый шаг - загадка, каждое слово - тайна. Он искусно манипулирует окружающими, создавая атмосферу загадочности и интриги. Каждый, кто вступает в его игру, рискует потерять себя в этом маскараде.
Автор Герман Мелвилл - талантливый писатель, чьи произведения поражают глубиной и философским подтекстом. Его книги всегда вызывают интерес и заставляют задуматься над главными вопросами жизни.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения классической прозы, в том числе и "Маскарад, или Искуситель".
Погрузитесь в мир загадок и интриг с аудиокнигой "Маскарад, или Искуситель" и окунитесь в историю, где каждый персонаж - как актер на сцене, где каждое действие - часть большого плана.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С этими словами и без поклона мыслитель ушёл.
Глава XXXVIII
Последователь не поддаётся и соглашается играть сценическую роль
В присутствии учителя его адепт стоял, не сознавая своего места; скромность его заключалась в демонстрации некоего подобия распластанного почтения. Но как только его руководитель удалился, он, казалось, изящно выскочил из-под него, словно заводной человечек из игрушечной табакерки.
Это был, как прежде сообщалось, молодой мужчина приблизительно тридцати лет. Выражение его лица было весьма обыкновенным, которое, во время спокойствия, не было ни привлекательно, ни неприятно; поэтому казалось довольно сомнительным, что оно может поменяться. Его платье было опрятным и модным настолько, насколько можно было спасти его от упрёков в оригинальности, и при общей респектабельности, хотя и с переделкой в деталях, его костюм казался скроенным по его владельцу. Но в целом он был, судя по всему, последним человеком в мире, которого можно было бы принять за изучающего какую-то необыкновенную философию; впрочем, пожалуй, что-то в его остром носе и бритом подбородке, казалось, намекало на то, что если мистика как наука когда-нибудь и повстречалась бы у него на пути, то он смог бы с характерной ловкостью истинного жителя Новой Англии обратить эту бесполезную вещь даже себе на пользу.
– Хорошо, – сказал он, теперь уже садясь рядом на освобождённый стул, – что вы думаете о Марке? Возвышенная личность, не так ли?
– То, что каждый член человеческой гильдии – мой друг, достойный уважения, – согласился космополит, – есть факт, который ни один поклонник этой гильдии не подвергнет сомнению; но это, ввиду более высокой натуры, возвышенное слово, так часто относимое к нему, без конфуза также можно отнести к человеку, к точке зрения, которую человек избирает для себя; хотя, действительно, если он решится это утверждать, то я возражать не стану. Но мне любопытно узнать больше о той философии, о которой в настоящее время я не догадываюсь. Вы, его первый ученик среди остальных людей, как кажется, весьма грамотны для того, чтобы разъяснить её. У вас есть какие-либо возражения против того, чтобы начать сейчас же?
– Ни единого, – придвигаясь к столу. – С чего мне начать? С первых принципов?
– Вы помните, что существует практический путь, который вы представили вполне подходящим для чистого обозрения. Теперь то, что вы называете начальными принципами, я в некоторых вещах нахожу более или менее неопределённым. Разрешите мне тогда попросту представить некую общую ситуацию из реальной жизни, относительно которой я хотел бы услышать слова, где сообщалось бы, как вы, обученный интересуемой меня практической философии, себя бы в ней повели.
– Вполне наглядно. Предложите пример.
– Не только пример, но и людей. Вот пример: есть двое друзей, друзей с детства, закадычных друзей, один из которых впервые нуждается, впервые просит ссуду у другого, который, насколько позволяет состояние, более чем способен её предоставить. И людей должны будем изображать вы и я: вы – того приятеля, у которого ссуда испрашивается, я – друга, которому она нужна; вы – изучающий рассматриваемую философию, я – обыкновенный человек, менее знакомый с философией, чем с сознанием того, что, когда я нахожусь в комфорте и тепле, я не чувствую холода, и если у меня лихорадка, то я дрожу. Следите за тем, что теперь вы должны будете включить своё воображение и по возможности говорить и вести себя так же, как если бы предполагаемый пример оказался реальным фактом. Для краткости вы должны называть меня Фрэнком, а я назову вас Чарли. Вы согласны?
– Отлично. Вы начинаете.
Космополит сделал небольшую паузу, затем, приняв серьёзный и озабоченный вид, наиболее подходящий для предписанной роли, обратился к своему предполагаемому другу.
Глава XXXIX
Гипотетические друзья
– Чарли, я собираюсь довериться вам.
– Это всегда можно сделать, и не без причины. Что случилось, Фрэнк?
– Чарли, у меня нужда – срочная нужда в деньгах.
– Это плохо.
– Но всё будет хорошо, Чарли, если вы дадите мне взаймы сто долларов. Я не попросил бы вас об этом, только вот у меня мучительная нужда, и поскольку у вас и у меня давняя общность сердец и мыслей, то неадекватно с моей стороны доказывать нашу дружбу, используя факт нужды с моей стороны, при помощи раздела кошелька. Вы сделаете мне одолжение, не так ли?
– Одолжение? Что вы подразумеваете под этим, прося сделать вам одолжение?
– Да ведь, Чарли, вы никогда раньше не говорили так.
– Поскольку, Фрэнк, вы со своей стороны никогда не использовали таких слов.
– Но разве вы не дадите мне деньги взаймы?
– Нет, Фрэнк.
– Почему?
– Потому что мой здравый смысл запрещает. Я отдаю деньги, но никогда не даю взаймы их; и избегаю человека, который называет себя моим другом, стоящим выше получения милостыни. Переговоры о ссуде – деловой процесс. И я не веду дел с другом. Какой бы ни был друг, в социальном ли отношении или интеллектуальном, я оцениваю социальную и интеллектуальную дружбу слишком высоко для того, чтобы осложнить её с обеих сторон денежным эквивалентом. Я уверен, что у меня есть те, кого называют деловыми друзьями, то есть знакомые по бизнесу, очень нужные люди. Но я отрицаю двойное сокращение дистанции между ними и моими друзьями в истинном смысле – моими социальными и интеллектуальными друзьями. Короче говоря, истинный друг не имеет никакого отношения к кредитам, его душа должна быть выше кредитов. Кредиты – столь недружеское соглашение, что обычно заключается с бездушной банковской корпорацией, которой дают постоянную гарантию и платят регулярный процент.
– Недружеское соглашение? Разве эти слова красиво сочетаются?
– Как и хозяйство бедного фермера, состоящее из старика и коровы, – некрасиво, но цельно. Посмотрите, Фрэнк, ссуда денег ради прибыли – это денежный кредит. Продать вещь в кредит можно по дружбе, но где тут дружелюбие? Немногие люди из этих соображений, за исключением мошенников, занимают деньги из интереса не иначе, как по необходимости, которая сродни голоду. Ну, тогда где дружелюбие в моём разрешении для голодающего человека, скажем, получить денежный эквивалент барреля муки с условием, что в конкретный день он должен будет предоставить мне денежный эквивалент из расчёта полутора баррелей муки, особенно если я добавляю дальнейшее условие, что если он так не сделает, то тогда я обеспечу себе денежный эквивалент моего барреля и ещё половины его барреля, выставив его сердце на публичных торгах, и разве это не будет так же жестоко, как разделять семью, разлучая его с женой и детьми?
– Я понимаю, – с патетической дрожью, – но даже если и был бы такой шаг со стороны кредитора, то позвольте нам ради чести человеческого естества понадеяться, что тут меньше намерений, чем непредвиденных обстоятельств.
– Но, Фрэнк, непредвиденное обстоятельство не было учтено заранее при оформлении долговых ценных бумаг.
– Однако, Чарли, разве ссуда не была первым действием друга?
– И аукцион в завершающий момент, как недружественное действие. Разве вы не видите? Вражда выделяется на фоне дружбы, как и руины на рельефе местности.
– Я, должно быть, очень глуп сегодня, Чарли,
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- И грянул гром… (Том 4-й дополнительный) - Вашингтон Ирвинг - Научная Фантастика
- На озере Фертё - Лайош Мештерхази - Классическая проза
- Воспоминания розы - Консуэло Сент-Экзюпери - Биографии и Мемуары