Форма входа
0/0
Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин
- Дата:22.11.2024
- Категория: История / Публицистика
- Название: Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1
- Автор: Игал Халфин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин. Жанр: История / Публицистика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин:
Масштабный исследовательский проект Игала Халфина посвящен ключевому ритуалу большевизма – критическому анализу собственного «я», перековке личности с помощью коммунистической этики. Анализируя процесс этой специфической формы самопознания, отраженной в эго-документах эпохи, автор стремится понять, как стал возможен Большой террор и почему он был воспринят самими большевиками как нечто закономерное. Данная книга – вторая часть исследования, которая отличается от первой («Автобиографии большевизма») большим хронологическим охватом (повествование доходит вплоть до 1937 года) и основывается преимущественно на материалах сибирских архивов. Герои этой книги – оппозиционеры: рядовые коммунисты, крестьяне с партизанским опытом, подучившиеся рабочие, строители Кузбасса, затем исключенные из партии и заключенные в лагеря как троцкисты или зиновьевцы. С помощью их эго-документов и материалов контрольных комиссий 1920‑х годов Халфин прослеживает внутреннюю логику рассуждений будущих жертв Большого террора, а также те изменения в языке и картине мира, которые сопровождали политические и идеологические трансформации постреволюционной эпохи. Игал Халфин – профессор департамента истории Тель-Авивского университета, специалист по ранней советской истории, теории литературы и кино.
Читем онлайн Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
защищать погибшие бесславно принципы оппозиции.
Понимая всю неопределенность индивидуального опыта в дискуссии, преодолевая героический субъективизм оппозиции, Пищалко идентифицировал себя с партийным коллективом. Он понял, что революционное движение есть проявление закономерности, которую невозможно остановить. Каждый, кто принимал в нем участие, был призван продемонстрировать безальтернативность исторического пути. Тем, кто не был способен распознать объективную логику происходящего, оставались лишь растерянность и упадочничество. Автор очерчивал историю оппозиционного заблуждения: прежде его видение было субъективным, теперь он проникся объективным пониманием Истории. Возможность действовать в Истории субъект получает, только став частью исторического движения, причем это условие подразумевало противопоставление, невозможность диалога, разрыв между партийцем как частью движения Истории, созидающим будущее, и парализованным отчаянием оппозиционером, не понимающим сути происходящего.
Но увы! – бодро завершает свой фельетон Пищалко, – я пережил свои мечты (неточная цитата из Пушкина «Я пережил свои желанья, я разлюбил свои мечты»… – И. Х.). Теперь даже неудобно как-то вспоминать, что месяц назад я был оппозиционером. Теперь я реально осознал, что шел по пути, чуждому ленинизму, по пути, подрывающему строительство социализма в нашей стране и вовлекающему в свой круговорот деградировавшие элементы советской общественности и вообще все элементы, чуждые советской власти и коммунистической партии.
В январе 1928 года Пищалко из партии исключили. Вопрос заключался лишь в том, являлся ли Григорий Федорович в феврале 1928 года тем же человеком, который справедливо понес партийное наказание месяцем раньше. Фельетон, который он сочинил, давал отрицательный ответ на этот вопрос. Пищалко мог строить из себя рабкора сколько угодно, но на самом деле, как считал Старостин, знавший его хорошо по институту, Пищалко врал от начала до конца. Он не только не изменился, но и бравировал своей оппозиционностью.
27 февраля Старостин строчил в управление ГПУ:
Пищалко знаю с 1922 года. Вместе учились в Омском рабфаке и в СТИ, за время этого знакомства около 5 лет жили вместе, чему способствовала общность взглядов (оба были комсомольцы). С момента его активного участия в томской оппозиции (Кутузов, Тарасов и др.) наши отношения резко стали меняться, и с каждым днем мы делались более чуждыми друг другу. Стараясь привить свои контрреволюционные взгляды, он читал мне выдержки из платформы оппозиции. Старался убедить меня, что они истинные борцы за революционное дело, что партия катится в капиталистическое болото. Партию считал механическим аппаратом, беспрекословно выполняющим диктаторские приказы кучки авантюристов, товарищей Бухарина, Калинина, Рыкова во главе с т. Сталиным. Во время съездовского периода, читая газеты, Пищалко восхищался лидерами оппозиции: Троцким, Зиновьевым и Каменевым, расценивая их как гениальных политиков, но попавших «под опалу» товарища Сталина. В доказательство своей «симпатии» к тов. Сталину он [Пищалко] портрет тов. Сталина, помещенный в газетах, тыкал пером – чернильным. Возмущаясь контрреволюционным выходкам вышеуказанного «товарища», я ему предлагал оставить эти «шутки» и вообще освободиться от господства контрреволюционных идей. За что в награду получил такой ответ: «Не твое дело, не тебе меня учить, т. к. ты политическая тупица»[1536].
Может быть, все это было уже в прошлом? Может быть, Пищалко воистину прозрел? У Старостина были доказательства обратного:
Убедившись, что я не могу с ним идти рука об руку, в троцкистское болото, он мне сказал, что признался в своих ошибках перед партией, но, боясь за свою откровенность в прошлом, он просил не передавать его контрреволюционные взгляды и выходки, в противном случае грозил, что могу поплатиться шкурой. Раскрытый партией в своих контрреволюционных грехах и исключенный из института, он снова хочет надуть партию, подавая апелляции в контрольную комиссию, чтобы оставить за собой место в институте.
В то время как в фельетоне Пищалко обсуждал историософские проблемы и витал в облаках, Старостин возвращал читателя на землю. Погружая его в атмосферу студенческого общежития, он раскрывал повседневность оппозиционера типа Пищалко. Мы далеки здесь он обычного взгляда на оппозиционера сверху, с высоты партаппарата. Перед нами два студента, занимающие похожее положение в обществе, которые дисциплинируют друг друга через бытовые конфликты, используя известный большевистский этический репертуар.
Вернемся к тексту доноса:
Потерпев полный крах в своей политической авантюре, оставшись без средств к существованию, он [Пищалко] стал дальше разлагаться и в моральном отношении. Весь свой центр внимания бросил на остальные части, на хозяйку квартиры – хозяйка нашей квартиры, вдова довольно легкого поведения, на сто процентов разлагается в моральном отношении. Одержав «на этом фронте победу», он с головой ушел в болото, как проститутка, предлагая себя, чтобы кой-как влачить свое существование.
Видя, [что] из прошлого товарища только остался жалкий политический труп, я пригласил к себе в комнату одного студента СТИ, Эзергейма О. Я., кандидата ВКП(б), который приехал 17 января. С приездом данного товарища всякие общения у меня с Пищалко абсолютно прекратились. Мы стали по своим взглядам заклятыми врагами. [Мстя] мне за то, что я не пошел по его пути, он каждый день, (пользуясь своим привилегированным положением. – И. Х.) фаворита у хозяйк[и] кв[артиры], наносит мне разного рода оскорбления: называя низким человеком, тряпкой, не имеющим никаких взглядов, политической тупицей и т. п. Кроме того, конечно, действует и через хозяйку, которая под влиянием его устраивает нам с тов. Эзергеймом сцены. Не имея возможность переехать в другую квартиру в отсутствие денег, а также не имея более [способности] физически переносить эти дикие выходки обнаглевшего оппозиционера, я совершенно не в состоянии работать в таких условиях.
Работая с 12-лет и ведя самостоятельную борьбу за существование, погнанный от станка на школьную скамью, я глубоко оскорблен этим авантюристом, а потому обращаюсь с призывом помочь мне выбраться из этого гнилого болота.
Эту же контрреволюционную сволочь – Пищалко, – чтобы он не имел возможности разлагать своими гнилыми идеями истинно пролетарское студенчество, прошу выселить совершенно из пределов Томского Округа.
Пищалко был не просто политически неправ, но и морально нечистоплотен: «Бывший оппозиционер <…> ныне важный контрреволюционер, заклятый враг Советской власти», он «дошел в данный момент до самой подошвы наклонной плоскости не только в политическом отношении, но и в моральном». Оппозиционер, утверждал Старостин, – это плохой человек. «Прошу призвать его к порядку»[1537]. Контрольная комиссия, несмотря на явную риторическую одаренность Пищалко – а, возможно, и мстительно обратив внимание именно на его образованность и на подозрительную гладкость следования установленным правилам – поверила в итоге не ему, а более грубому и прямому Старостину. Пищалко был призван к порядку – в ВКП(б) по крайней мере на низовом уровне столь компетентно и ловко преодолевающим ловушки, расставляемые партследователями, было не место.
Весь этот материал оседал в кабинете контрольной комиссии. Там разговор был строгим. Словарь контрольных комиссий был менее разнообразен и более точен, чем язык ячейки.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин бесплатно.
Похожие на Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин книги
- Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин - Публицистика
- Корни сталинского большевизма - Александр Пыжиков - История
- Литературный текст: проблемы и методы исследования. 7. Анализ одного произведения: «Москва-Петушки» Вен. Ерофеева (Сборник научных трудов) - Сборник - Языкознание
- "Фантастика 2024-1" Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Булаев Вадим - Попаданцы
- Как организовать исследовательский проект - Вадим Радаев - Прочая справочная литература
