Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин
- Дата:22.11.2024
- Категория: История / Публицистика
- Название: Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1
- Автор: Игал Халфин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К Таранову, как 15 мая писали Филатову из ЦКК, «удалось подъехать, войти в доверие», и именно так удалось многое узнать об оппозиционной активности в Омске: распространение литературы, вербовка людей в Сибторге и Чаеуправлении, работа с беспартийными, фамилии, явки (адреса информант часто забывает, в чем и кается). Приводились крамольные слова подпольщиков. Сталин – «это паршивый армяшка, желающий навязать нам свою теорию глупой башки и т. д. Рыков – это пьяница, без водки жить не может и без полбутылки не выходит на трибуну. В общем, на всех смотрит с большим презрением, кто против оппозиции». В изъятой переписке, найденной у Крылова, были письма с местными подробностями о трудовых конфликтах (на Анжеро-Судженских копях), об обстановке в тюрьмах (голодовки в омской тюрьме), о забастовках (в частном магазине «Лаврушин – Ильин»). Это были очень неприятные факты: они, как подозревал Филатов, напрямую взяты из спецсекретных сводок ГПУ, к которым, выходит, оппозиция имела доступ[1297].
Очень колоритен допрос Крылова, который успел повоевать на Гражданской, побывать в Харбине, поработать стрелочником в Омске и продвинуться по партийной линии. Проблемы, которые толкнули лично Крылова в оппозицию, – чисто социальные. Он цитировал свое выступление на партконференции: «У нас ненормальности с машинами. Машины передают зажиточным, а беднота их не видит. Секретари райкомов говорили на конференции, что бедняк не может получить машину, так как созданы такие условия, когда бедняку нужно получить что-нибудь, то прежде всего он должен найти двух поручителей. Поручителей нужно найти со средствами: он идет к кулаку и кланяется: „Поручись за меня“». Крылов рассказывал про «детей спецов», которые тоже станут «спецами» в отличие от крестьян, о своем пьянстве в знак протеста против социального неравенства. От таких настроений Крылов и стал оппозиционером, и он отлично это понимал: «Чем я объясняю существование в Омской организации оппозиции. Мы имеем там стихию». Допрашивал Крылова в Москве лично Агранов – к делу отнеслись крайне серьезно. «Стихийность» омской оппозиции, в которой многие были похожи на Таранова и Крылова, ввергли местное ОГПУ в панику: полномочный представитель ОГПУ по Сибири Леонид Михайлович Заковский из Новосибирска послал зампреду ОГПУ Ягоде шифротелеграмму:
В Омске задержан член ВКП Таранов распространяющий среди рабочих выдержки сводок тчк Допросе показал что Омске существуют две группировки тире одна оппозиционная другая типа рабочей правды тчк По первой ведется расследование по линии КК Урала зпт вторая группа Шулега зпт Кузьменко зпт Таранов зпт Наумов зпт Веденский зпт Пантелеев и другие тчк Между группировками круговая порука с угрозой убийства случае предательства согласии КК нами арестована часть второй группы тчк Следствии добыты материалы показывающие что группа вела подготовку восстания захвата электро станции телефона ареста ответработников и другую контрреволюционную работу тчк Подробности дополнительно тчк[1298].
Секретарь Сибкрайкома Сырцов 1 июня 1927 года послал не менее паническую шифрограмму уже в ЦК, где повторил сообщение Заковского: оппозиционеры «связаны обязательством хранить тайну под угрозой убийства», имели «связь с Москвой и другими городами, имеют московские явки»[1299]. Панические шифровки шли в ЦК до 16 июня, а 20 июня было выпущено «закрытое письмо секретаря Омского окружного комитета ВКП(б)» (впрочем, под странным грифом), в котором авторами указывались ЦК ВКП(б), ЦКК, Сибкрайком партии и Сибирская контрольная комиссия и в котором история Крылова и Таранова приводилась уже в канонической форме. Все оказалось совсем не так страшно, как опасалось ОГПУ, во всяком случае, следов планов захвата электростанции, телефона и почты никто в деле не обнаружил. К тому же ужасный Таранов, «находившийся под сильным влиянием дочери Троцкого», почти сразу раскаялся. А 26 июня Филатов во втором закрытом письме уточнял: Таранов «в дополнение своей откровенности добровольно сдает партии всю свою переписку с Ниной Бронштейн, с тов. Лебеденко, оппозиционные явки – и вообще выглядит теперь явным членом партии»[1300].
Информация, изложенная Тарановым на допросе 31 мая 1927 года, настолько подробна, что читатель ощущает себя чуть ли не очевидцем событий. Рассказывается о личных отношениях, борьбе за авторитет и распрях внутри оппозиционного лагеря, о листовках инакомыслящих и их трактовке. По приезде Таранов заявил, что был и остается сторонником взглядов оппозиции.
Зная, очевидно, об этом, ко мне обращался ряд лиц с предложением начать работу, т. е. распространять ряд листовок, имевшихся у них в руках. Я попросил дать мне эти листовки для ознакомления. Сперва мне дали один экземпляр листовки на папиросной бумаге, листов пятьдесят, где содержался ответ оппозиции на статью или письмо какого-то товарища, фамилии сейчас не помню, ответ оппозиции не был подписан. Содержание листовки я сейчас не помню, но могу утверждать, что это была не оппозиционная литература, а какая-то контрреволюционная. Я решил проверить это, пошел к одному товарищу-оппозиционеру, образованному человеку, и показал ему. Он взял, стал читать вслух у себя в кабинете и, прочтя, сказал, что гадость, здесь явно контрреволюционное содержание, надо с этим повести борьбу, и предложил мне передать тем, кто мне эту литературу дал, чтобы они ее перестали распространять, совсем бы ее уничтожили, так как она ничего общего с оппозицией не имеет.
Когда Таранов встретился с теми же лицами дня через два на месте явки, что на Люблинской, и возвратил с негодованием листовку, назвав ее «белогвардейской»,
они рассердились, стали ругать меня, называя меня утопистом, соломенным философом, говоря, что в литературе есть только большевистское, а не контрреволюционное содержание, что эту литературу им привозят из Москвы, куда ездит специально от них человек. На мой вопрос, кто ее издает, они указали, что Зиновьев, Троцкий, Каменев, а не подписались потому, что теперь этого делать нельзя, вместо подписи ставят «шифр» в виде точек в конце листовки. Я действительно видел в конце листовки какие-то точки, запятые, скобки, что это значит – не знаю. Еще они говорили, что если меня смущает содержание листовки, то это происходит потому, что теперь другая политика, старое время ушло. Я их спросил: вы, может быть, ребята, хотите меня обмануть, говоря, что это исходит от московской оппозиции, я знаю кое-кого в Москве, связан, знаю, что было официальное распоряжение оппозиции прекратить работу, переданное мне на словах видными партийцами оппозиционерами, – на
- Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин - Публицистика
- Корни сталинского большевизма - Александр Пыжиков - История
- Литературный текст: проблемы и методы исследования. 7. Анализ одного произведения: «Москва-Петушки» Вен. Ерофеева (Сборник научных трудов) - Сборник - Языкознание
- "Фантастика 2024-1" Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Булаев Вадим - Попаданцы
- Как организовать исследовательский проект - Вадим Радаев - Прочая справочная литература