Форма входа
0/0
Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин
- Дата:22.11.2024
- Категория: История / Публицистика
- Название: Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1
- Автор: Игал Халфин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин. Жанр: История / Публицистика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин:
Масштабный исследовательский проект Игала Халфина посвящен ключевому ритуалу большевизма – критическому анализу собственного «я», перековке личности с помощью коммунистической этики. Анализируя процесс этой специфической формы самопознания, отраженной в эго-документах эпохи, автор стремится понять, как стал возможен Большой террор и почему он был воспринят самими большевиками как нечто закономерное. Данная книга – вторая часть исследования, которая отличается от первой («Автобиографии большевизма») большим хронологическим охватом (повествование доходит вплоть до 1937 года) и основывается преимущественно на материалах сибирских архивов. Герои этой книги – оппозиционеры: рядовые коммунисты, крестьяне с партизанским опытом, подучившиеся рабочие, строители Кузбасса, затем исключенные из партии и заключенные в лагеря как троцкисты или зиновьевцы. С помощью их эго-документов и материалов контрольных комиссий 1920‑х годов Халфин прослеживает внутреннюю логику рассуждений будущих жертв Большого террора, а также те изменения в языке и картине мира, которые сопровождали политические и идеологические трансформации постреволюционной эпохи. Игал Халфин – профессор департамента истории Тель-Авивского университета, специалист по ранней советской истории, теории литературы и кино.
Читем онлайн Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
знания. Всего этого Карпову хватало с лихвой. «„Знаете ли вы партию, изучали ли вы партию?“ – монотонно повторял он задаваемые ему вопросы, как бы стараясь показать их абсурдность. – Да, я изучал партию, и результатом изучения явилось издание 4‑х томов по Ленинизму. <…> Эти 4 тома выдержали 3 издания по 20 тысяч каждое, партия их проглотила и партия изучала, изучает, и сейчас занимается по этим книжкам». Звучала нотка обиды: «Вы не печатаете Карпова потому, что будто бы Карпов написал контрреволюционные вещи <…>. Почему в самые ответственные моменты для партии, всегда я оказывался на передовых позициях? Неужели чуждый элемент партии в самые ответственные минуты будет на самых передовых постах? Кажется, и мое социальное положение, к нему тоже нельзя придраться»[1016].
Автобиография Карпова говорила о сыне крестьянина Гдовского уезда Ленинградской губернии, «родители имели 2 надела земли, по 3 десятины. В момент наступления немецкой армии, поскольку я был заведующим агентурой и разведкой, отец мой был арестован и приговорен к смертной казни, но ему удалось бежать вместе с матерью; моя же столетняя бабушка не могла перебраться и умерла по дороге. Теперь они живут у меня на иждивении».
В комнате опроса Карпов был единственным из числа оппозиционеров. Ему неоткуда было ждать поддержки, а противостояли ему четыре названных в протоколе члена контрольной комиссии и какие-то еще анонимные голоса. Но ответчик явно не чувствовал себя в безнадежном положении. Наоборот, часто казалось, что это он обвиняет поправших его уставные права, что это его оппонентам, а не ему полагается оправдываться.
Никто не имел права отнимать у Карпова голос: «Я считаю, что при всем том внимательном отношении к партии, при всей той жизни, которую я испытывал как член партии, я считал бы себя не Ленинцем, не большевиком, если бы, видя все эти наросты в партии, видя, как линия искривляется, как она постепенно колеблется и начинает идти не туда, куда надо <…> не говорил в партии об этом. <…> И я выступал в рамках устава партии в период дискуссии 1923 г., и те товарищи, которые тогда против меня возражали (сторонники Зиновьева. – И. Х.), они сейчас подтверждают правильность той линии, которая мной была занята в 1923 г. Таким образом, я считаю, что с моей стороны нет срыва, нет воображения, а есть истинное понимание жизни партии». Карпов «проверял» дискуссию 1923 года, сравнивал тогдашние прогнозы и опасения «с тем положением в партии, какое я вижу сейчас. Я пришел к заключению, что есть определенный отход, есть отход от основ ленинизма, и этот отход особенно стал чувствоваться в период 1926–27 г. и в настоящее время. Ленин учил нас о другом. <…> Вы ставите вопрос о кризисе, что, дескать, кризиса нет в партии, что партия живет нормальной жизнью, что партия растет. Я вам на это скажу – кризис в партии есть, и он принял затяжную форму, и наша организация большевиков должна этот кризис устранить, направить партию на Ленинские рельсы. Как это надо сделать? Те методы, которые сейчас применяются большинством партии…». Анонимный комментатор не хотел слушать спокойно: «Методы платформы оппозиции…» Карпов сделал было вид, что ничего не слышит: «…это не есть исправление…»; но оппонент не унимался: «Платформа – это новая программа в партии»[1017].
Градус разговора повышался, Карпова перебивали вновь и вновь. В протоколе все чаще появлялся некий «голос», ярый сторонник ЦК, которому важно было оспорить видение действительности стоявшего перед ним оппозиционера. Несмотря на растущее напряжение, члены контрольной комиссии в целом не умаляли прежних революционных заслуг Карпова. Спор касался не этого. Вопрос был в том, как определить его текущее положение. И вот тут-то стабилизировать взаимодействие сторонам никак не удавалось. Налицо были разные понимания ролевых диспозиций и ключевые различия драматургии поведения. Кажется, консенсус не мог быть достигнут.
Карпов требовал называть вещи своими именами: «Не будем скрывать, мы прекрасно знаем, как эти методы применяются истыми большевиками». Но «голос» не оставил ему права на толкование слов: «Кто у вас истый большевик?» «Кто привык быть в партии и отвечать за свой партбилет, – невозмутимо парировал Карпов. – Прежде всего, возьмите период 1923 г., затем 1925 г., 1926 г. (голос: «Троцкий у вас истый большевик»), возьмите 1927 г. – это есть период постепенного зажима внутри партии. Вы здесь даете реплику „Троцкий“. Да, Троцкий», – Карпов не стеснялся этого имени.
В протоколе часто повторяется «истый» – крайне редкое для большевиков слово. Слово «истый», произошедшее от славянского корня jьstъjь, имело значения «истинный», «настоящий», «подлинный», «усердный», «ревностный». Если взять чуть шире, «истый» значит «без примеси», «действительный», «законченный», «с большой буквы», «с головы до ног», «самый что ни на есть». Применительно к нашему материалу под вопросом стояла моральная оценка человека: истый большевик – это большевик прямой, ревностный, чистейшей воды. Слово «истый» и близкое к нему «истовый» в русской литературе используются с начала XIX века как стилизация под русскую народную речь, ассоциировавшуюся тогда часто со староверами и расколом, «истовый» – почти исключительно связанный с религиозной истовостью, предполагающей религиозное рвение вместе с предельной откровенностью и агрессивностью в отстаивании убеждений. По сути, этот же троп использовал поэт Николай Клюев в описании политика, к которому чаще других применяли термин «истый/истовый», рифмующийся с «истинным»: «Есть в Ленине керженский дух, / Игуменский окрик в декретах». «Истовость» Ленина предполагала его роль как царя-священника, условного главы русской политической нации, полномочного давать любые квазирелигиозные повеления всей пастве. Лев Троцкий никогда не мог претендовать на такой высокий статус, даже с учетом его общемировых амбиций. У Сталина же амбиции схожего масштаба появились значительно позже описываемого периода, но и его образ «мудрого вождя» вовсе не предполагал непременно истовости; а последним из секретарей ЦК «истовым» стремился быть, пожалуй, только Николай Ежов, герой более поздних наших глав.
Когда дискуссия дошла до политической оценки роли в революции Льва Давидовича, Карпов начал кипятиться: «Я принимал участие в Октябрьском перевороте, был вместе с Троцким <…> я был в боях самых ответственных». «А мы с Лениным принимали участие в перевороте», – не стерпел «голос» попытки Карпова выпятить свои заслуги и поставить себя тем самым над контрольной комиссией.
«С Троцким я был непосредственно в 7 армии, знаю, как он руководил. Помню, в тяжелые дни, когда мы были с Подвойским (членом Военно-революционного комитета. – И. Х.), когда мы сидели в Детском Селе, когда нас отрезали от всех <…> мы ставили <…> вопрос, что нас спасет. Нам ответили, „нас спасет то положение, которое видим сейчас в Ленинграде, когда Питерский пролетариат воодушевлен, когда он носит на 3‑й этаж корзины
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин бесплатно.
Похожие на Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин книги
- Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин - Публицистика
- Корни сталинского большевизма - Александр Пыжиков - История
- Литературный текст: проблемы и методы исследования. 7. Анализ одного произведения: «Москва-Петушки» Вен. Ерофеева (Сборник научных трудов) - Сборник - Языкознание
- "Фантастика 2024-1" Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Булаев Вадим - Попаданцы
- Как организовать исследовательский проект - Вадим Радаев - Прочая справочная литература
