Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин
- Дата:22.11.2024
- Категория: История / Публицистика
- Название: Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1
- Автор: Игал Халфин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Относительно троцкизма и ленинизма, – отбивал атаку Карпов, – в 1923 г. я выявлял в своем содокладе после доклада Залуцкого, что троцкизма и ленинизма нет, что эта теория в партии создана специально, чтобы то революционное учение, представителем которого является Троцкий <…> замазать, подменить ленинизм троцкизмом. Это искусственная, аппаратная система опорачивания миротворчества. Ошибки, которые Троцкий делал в период своей борьбы с Лениным до 1917 г., он целиком и полностью осознал и теперь полностью согласен с позицией Ленина. В период Октябрьского переворота Ленин сказал, что „Троцкий первый познал эту истину, что соглашение невозможно, и с тех пор не было лучшего большевика“ – это буквально слова Ленина»[1025].
Подготавливая свою хрестоматию о ленинизме, Карпов изучил, «как думал Ленин о дискуссии, как Ленин смотрел на этот вопрос». Он сам был свидетелем на VII съезде, «как Ленин отнесся к Бухарину, когда последний выступал с содокладом, помнил беседы последнего с Лениным во дворце Урицкого…». (Голос: «Ведь съезд был в Москве…») «Нет, он был здесь, плохо знаете историю партии. Седьмой партийный Съезд был здесь, во дворце Урицкого». Карпов помнил свидание Ленина и Бухарина в кулуарах, когда Ленин ударял Бухарина по плечу и говорил ему: «Эх, Бухарчик, ошибаешься ты и почувствуешь ты потом свою ошибку». Карпов умилялся: «Это было сделано самым дружеским тоном, самое дружеское было отношение к противнику, который имел свою фракцию, который поддерживал связь с эсерами против Ленина, который издавал свою газету». Более того, Ленин в то время «дружески» беседовал и с Троцким. «И против них не было никаких компаний по части отколов, отводов и т. д. Вы знаете, что Ленин вел революционную работу с Троцким в период Февральской и Октябрьской революций и в период гражданской войны. Ленин доверял Троцкому настолько, что давал самые ответственные назначения – об этом должны знать, а если вы не знаете, то должны узнать. И говорить о том, что Троцкий не его приверженец, что он теперь отходит от ленинизма, это ложь, клевета».
Голос: Он изменил.
Карпов: Нет тут никакой измены. Это есть учение о пролетарской диктатуре, о пролетарских позициях международного пролетариата. Мы сейчас переживаем самый ответственный момент, какой когда-либо переживали, и в этот ответственный момент и в течение 4 лет большевики восставали и восстают теперь на защиту ленинизма, на защиту теоретического большевизма (голос: «Против партии»). Против тех лиц, которые не понимают, что делается в партии[1026].
Это был еще один шаг Карпова к повышению риторических ставок: право на восстание за правое дело в марксистских терминах всегда было неоспоримо, но в государственных масштабах немыслимо. В репликах теперь столкнулись «теоретический большевизм» и «партия». По сути, Карпов предвещал, если не констатировал, право не столько на раскол в партии, сколько на инициацию внутрипартийной гражданской войны, восстания – в ленинских дефинициях было неважно, в меньшинстве ли восставшие или в большинстве, дело только в исторической правоте, созревших условиях и подходящем моменте.
И вновь – некоторое риторическое снижение и еще один круг спора о значениях:
Карпов: Относительно беспринципного блока – вы прекрасно знаете то заявление, которое было дано на пленуме. Вы знаете платформу «большевиков-ленинцев» и читали все главы в этой платформе, в которой изложены все принципиальные вопросы, принципиальная линия оппозиции
Голос: Троцкого.
Карпов: и лица, подписавшие эту платформу, не представляют из себя беспринципного блока, а это есть защита Ленинских позиций.
Для кого-то – «беспринципный блок», для кого-то другого – суть ленинизма. Номинативная и рефлексивная функции языка входили в явное противоречие. С Карповым спорили все меньше, перебивали его все чаще. Ему же надо было высказаться, особенно насчет положения дел на ноябрьской демонстрации в Ленинграде. «Я был с Институтом Герцена, шел вместе с колоннами, считал нужным явиться в 10 часов утра на сбор к Институту Герцена и идти вместе с колоннами, и не было ни у одного оппозиционера и мысли, чтобы сделать отдельную демонстрацию». Приличия уже не соблюдались.
– Вы врете, – бросил голос.
– Я говорю определенно, никогда мы такого не сделали бы. Я лично шел в колонне с институтом Герцена, простоял на Исаакиевской площади до 5 часов и затем прошел мимо колоны.
Голос: А что делали Зиновьев и Евдокимов?
– То, что делали Зиновьев и Евдокимов, мне рассказали товарищи, вернее, те очевидцы, которые присутствовали в это время. Вот как было дело. Когда пошли первые колонны рабочих, [они] приветствовали Зиновьева и Радека криками «ура». При первом же приветствии была пущена конная милиция, которая оттеснила с одной стороны демонстрантов, а с другой стороны Зиновьева, Радека и других, которые стихийно конной милицией были загнаны в общежитие Толмачевского Института. Рабочие, которые остановились перед общежитием, как мне это передавали (то же самое, и колонна Герценовского Института) <…> просили выдать им товарищей Радека и Зиновьева, просили, чтобы показались, но ни Зиновьев, ни Радек не могли этого сделать, потому что они фактически были под арестом.
Т. Богданов выдал «фактическую справку», говорившую о другом: «Колонна Центрального городского района, в которой шел Институт Герцена, не была пропущена по Миллионной, так что из вашей колонны не могли кричать „ура“ Зиновьеву»[1027].
Ну а крамольные листовки, которые разбрасывали оппозиционеры? Этот вопрос не давал Парижеру покоя: «Когда мы были у Радека, мы задали ему вопрос – „т. Радек, зачем пускать листовки с обращением к рабочим массам отдельно от партии, в момент, когда должна пройти демонстрация в связи с 10-летием Октября“. И Радек мне на это ответил, что „мы такой листовки не выпускаем“. Скажите, т. Карпов, откуда же все эти листовки были, откуда эта контрреволюционная демонстрация бывших вождей, в том числе и бывшего председателя Коминтерна, а это, несомненно, факт. Скажите вы, как истый большевик, была такая листовка выпущена? Но такие листовки большевики, как Радек, который лгал на этом собрании, они не удовлетворяются средством выпуска листовок, но и устраивают контрдемонстрации против всеобщей демонстрации. Что это значит?»
«То искажение, – отвечал Карпов, – которое мы имеем в печати» в освещении этого вопроса, и то, что говорит Парижер о беседе с Радеком, – «это есть полное несоответствие действительности. Никто не подписывал контрреволюционных листовок, а то, что была листовка без подписи, откуда Вы ее взяли, не знаю (голос: Кто вам поверит?)». Карпов уверял, что он не прикидывается: «Ни один оппозиционер, я это вам здесь открыто говорю, не выпустит листовки без подписи, и те листовки, которые выходили, вернее, документы – это статья для Правды, которая предназначалась для печати, но не была напечатана. Эта статья, безусловно, подлежит напечатанью, в ней нет ничего секретного, ничего тайного».
- Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин - Публицистика
- Корни сталинского большевизма - Александр Пыжиков - История
- Литературный текст: проблемы и методы исследования. 7. Анализ одного произведения: «Москва-Петушки» Вен. Ерофеева (Сборник научных трудов) - Сборник - Языкознание
- "Фантастика 2024-1" Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Булаев Вадим - Попаданцы
- Как организовать исследовательский проект - Вадим Радаев - Прочая справочная литература