Белая Богиня - Роберт Грейвс
- Дата:15.05.2025
- Категория: Зарубежная образовательная литература / Культурология / Мифы. Легенды. Эпос / Разное / Языкознание
- Название: Белая Богиня
- Автор: Роберт Грейвс
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из чего была сшита сума Меркурия, можно понять, обратившись к двум во многом сходным мифам. Это миф о Мананнане, сыне Лира, гэльском солярном герое, предшественнике Фионна и Кухулина: он унес Сокровища Моря (то есть тайну алфавита «народов моря») в суме из кожи журавля. Существует и миф о Мидире, гэльском боге потустороннего мира, соответствующем бриттскому Арауну («Красноречию»), правителю Аннуна; он жил в замке на принадлежавшем Мананнану острове Мэн, а вход в замок неусыпно стерегли три журавля, коим вменялось в обязанность отпугивать странников хриплыми криками: «Не приближайся! Не подходи! Ступай мимо!» Сума Персея, видимо, была сшита из журавлиной кожи, так как журавль считался священной птицей Афины и Артемиды, ее двойника в Эфесе, а также ниспослал вдохновение Гермесу, который придумал алфавит, глядя на журавлиный клин. В таком случае летающие горгоны – это журавли с ликами горгон[267], они оберегают тайну журавлиной сумы, в свою очередь хранимой головой горгоны. Неизвестно, как именно исполнялся журавлиный танец, согласно Плутарху принесенный на Делос Тесеем; мы знаем лишь, что танцующие кружили вокруг алтаря с установленными на нем рогами и что в танце они описывали сложные сплетающиеся и расплетающиеся витки, символизирующие ходы лабиринта. Полагаю, они подражали журавлям, порхающим во время брачных игр, а каждое движение включало в себя девять шагов и подскок. Как говорит Полворт в «Дуэли с Монтгомери» (1605)[268]:
Журавль девять раз шагнет
И лишь потом вспорхнет.
О том, что журавль посвящен триединой богине, свидетельствуют и девять шагов, и шея, покрытая белыми и черными перьями, с просвечивающей из-под них красноватой кожей, а у нумидийского, или балеарского, журавля – с красноватой бородкой. Дважды в год журавли совершают весьма впечатляющий перелет из тропика Рака за полярный круг и обратно. Они летят на огромной высоте, выстроившись остроконечным клином и оглашая небеса трубными кликами; видимо, поэтому они сделались частью гиперборейского культа, который видит в них посланников, летящих в потусторонний мир за спиной северного ветра. Однако символом Тота, изобретателя иероглифов, слывет другая болотная птица – ибис, также посвященная луне, а греки отождествляли Тота с Гермесом, проводником душ в царство мертвых и вестником богов, которого Ферекид называл «сходным обличьем с ибисом». Поэтому Гермесу приписывается изобретение алфавита, вдохновленное созерцанием летящих журавлей, а к журавлю переходят атрибуты ученого ибиса, не встречавшегося в Греции.
Таким болотным птицам, как журавль и цапля, свойственна интересная особенность: нанизав на клюв и собираясь отнести в гнездо птенцам достаточное количество мелкой речной рыбешки, они укладывают ее на берегу, соединяя хвостами, так что получается подобие колеса, некогда символа солнца и жизни царя. Древних это, вероятно, удивляло не меньше меня: мальчиком я наблюдал, как цапля проделывает этот фокус на реке Нэнтколл в Северном Уэльсе. Натуралисты объясняют такое поведение только тем, что рыбу-де так удобнее захватить и перенести в гнездо. В Древней Ирландии о связи журавля с тайнами поэзии косвенно свидетельствует та роль, которая придавалась его внезапному появлению: считалось, что оно предвещает конец войны, – подобно тому как важной миссией поэта было разведение враждующих сторон, а сам он не принимал участия в битве. Греческий миф об Аполлоне, «превращающемся во фракийскую птицу журавля», то есть в нумидийского журавля с красной бородкой, который прилетал на северное побережье Эгейского моря, – не единственный, где журавль ассоциируется с поэтическим искусством. Как гласит легенда, поэт VI в. до н. э., автор эротических стихотворений Ивик, который провел бóльшую часть жизни на острове Самос, стал жертвой нападения разбойников в некоем глухом месте возле Коринфа и был ими смертельно ранен. Он призвал пролетавших журавлей отомстить за его гибель, и вскоре журавли уже парили над головами зрителей, собравшихся в коринфском театре, а один из убийц, присутствовавший на представлении, воскликнул: «Глядите, они прилетели мстить за Ивика!» Он был схвачен и во всем сознался.
Обобщим результаты наших исторических изысканий. Греческий алфавит, поначалу состоявший из тринадцати согласных и пяти гласных, а позднее – из пятнадцати согласных и пяти гласных, посвященный богине и в конечном счете происходивший с острова Крит, получил распространение на Пелопоннесе незадолго до Троянской войны. Он был перенесен в Египет – впрочем, может быть, только на египетский остров Фарос, – где финикийские купцы видоизменили его сообразно особенностям семитских языков и вновь принесли в Грецию спустя несколько столетий, когда дорийцы почти уничтожили микенскую культуру. На сей раз буквы с семитскими названиями опять-таки видоизменили, приспосабливая к существующей эпихармовой системе, воплощенной в так называемой азбуке пеласгов. Алфавит пеласгов обыкновенно именовали Кадмовым, возможно, потому, что он был распространен в беотийской Кадмее. Впоследствии Симонид, адепт культа Диониса, видоизменил Кадмову азбуку в соответствии с некой невразумительной религиозной теорией.
Все вышеперечисленное представляется вполне логичным. История греческого алфавита стала известна только в последние годы. Ныне мы располагаем сведениями, что он происходит из критских иероглифов, которые к концу минойской эпохи выродились, превратившись в нечто среднее между алфавитной и слоговой письменностью из пятидесяти четырех знаков. Это только на четыре знака больше, чем в санскритской системе, которую якобы изобрела богиня Кали и в которой изначально каждая буква была черепом из ожерелья богини. Микенцы заимствовали азбуку у критян и приложили немало усилий, дабы видоизменить ее в соответствии с особенностями греческого. Джон Чедвик и Майкл Вентрис в 1953 г. расшифровали микенское линейное письмо B, относящееся к середине XV–XIV вв. до н. э. и состоящее из восьмидесяти восьми фонетических знаков. Более древний и более громоздкий его вариант был заимствован на Кипре, в Карии и в Ликии. (В песне VI «Илиады» излагается история о том, как Беллерофонт покинул Аргос и передал царю Ликии некие таблички, испещренные знаками.) Начиная с XVI в. до н. э. были предприняты три или четыре попытки упростить бытовавшие на Ближнем Востоке системы слогового письма до уровня обычных алфавитов. Наиболее успешную из них осуществили финикийцы, у которых греки заимствовали «Кадмовы» буквы. Семитские правители Сирии в официальной переписке с египетскими фараонами до XII в. до н. э. пользовались ассирийской клинописью. Однако сирийские купцы к этому времени уже давно освоили финикийский алфавит, в котором треть букв была заимствована из критской системы (неизвестно, непосредственно ли с острова Крит или косвенно, через посредство Греции или Малой Азии), а остальные две трети составляли египетские иероглифы.
Нет никаких доказательств, что финикийцы изобрели принцип упрощения слогового письма до алфавитного. Кроме того, по мнению Юстаса Глотца, высказанному в труде «Эгейская цивилизация»[269], обозначения таких
- Сказки немецких писателей - Новалис - Зарубежные детские книги / Прочее
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Конан "Классическая сага" - Роберт Говард - Героическая фантастика
- Земля. Second edition. - Кирилл Сомов - Детская фантастика
- Судья душ - Daniel White - Фэнтези