Золочёные горы - Кейт Маннинг
- Дата:01.12.2024
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Золочёные горы
- Автор: Кейт Маннинг
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В середине июня мистер Коббл из лавки отказался брать «Рекорд».
– Убери отсюда этот корм для бродяг.
Он был одним из винтиков компании. Перед лавкой лежала стопка «Патриота», вечно метавшего копья в мисс Редмонд.
ПАТРИОТ:
ДОЛОЙ АГИТАТОРОВ
Редактор газеты «Рекорд» – полная невежда и агитаторша. Трудно поверить в то, что издатель нашего конкурента – женщина, и открыто хвастает тем, что ее юбки не раз спасали ее от взбучки. Неужели озабоченные своим будущим граждане будут читать ее низкопробную писанину? Это просто не укладывается в голове.
Мисс Редмонд публиковала остроумные ответы, основанные не на клевете, а на фактах.
РЕКОРД:
ШПИОНЫ И НАШЕ ОБЩЕСТВЕННОЕ БЛАГО
Местная телефонная линия Белла постоянно контролируется шпионами компании, которые подслушивают все разговоры и следят за жителями. Коммутатор на фабрике играет роль в этой секретной работе. Если компания «Белл» стоит на страже общественных интересов с тем же рвением, с каким Дядюшка Сэм обеспечивает тайну переписки на американской почте, она должна обеспечить связь, независимую от компании.
Что до жителей: незаконная слежка и притеснения неизбежно приводят к сопротивлению – такому как Бостонское чаепитие 1776 года, сколько бы главы корпораций ни называли это «анархией».
ГОЛОСОВАНИЕ ЗА ПРОФСОЮЗ: Призываем проголосовать за вступление в профсоюз Объединенных горнорабочих Америки уже 4 июля. Отличный способ отпраздновать День независимости!
Возле ворот фабрики я совала этот опасный выпуск газеты в руки рабочим, выходившим из цехов. Заголовок кричал: ГОЛОСОВАНИЕ ЗА ПРОФСОЮЗ. Слова «шпионы» и «анархия» тоже бросались в глаза. Некоторые отмахивались от меня. Но другие давали пятак и брали газету, подняв вверх большой палец и подмигивая. Один парень сказал:
– Теперь нас услышат.
И я почувствовала гордость, словно и я внесла свою долю в общее дело.
Затем из-за моей спины протянулась огромная лапа и ухватила газету в моей руке.
– Я заберу это, мисс. – Это был Смайли, «пинкертон», вытащивший маму из нашего дома. – Вам придется уйти.
А я вырву тебе усы с корнем, подумала я.
– Вам нельзя разбрасывать это дерьмо на территории компании.
– А где заканчивается территория компании? – спросила я. – Я встану там.
– Вам придется стоять на вершине горы Собачий Клык. Потому что этот город принадлежит компании «Паджетт».
Но в тот момент казалось, что Мунстоун принадлежит красавчику Гарольду Смайли. Он самодовольно расхаживал по улицам с парой шестизарядных револьверов. Он устраивал демонстративную стрельбу по мишеням, бахвалясь. Он умел стрелять одновременно с двух рук и сбивал сразу две банки с изгороди. Он попадал голубой сойке в глаз. Все знали, что он застрелил японского железнодорожного рабочего с задней площадки движущегося поезда, словно это был ворон на кукурузном поле. «Всем плевать на кули», – по слухам, произнес он. Вместо того чтобы завести дело об убийстве, Гражданский союз Мунстоуна назначил его шерифом и наградил большим значком из чистого серебра. На страницах «Рекорд» Сюзи докладывала, что Смайли видели в лавке с газировкой с Милли Хевиленд, дочкой смотрителя, водившего дружбу с Боулзом и его приятелями из Союза.
Тревожные письма стали приходить в нашу редакцию по одному-два в день.
В «Рекорд»: «Прошу отменить мою подписку».
Редактору: «Не желаю больше читать вашу так называемую газету. У нее анархистская направленность».
В «Рекорд»: «Мы подписались на “Патриота”. Две газеты – это слишком много, поэтому с сожалением вынужден отменить подписку».
– Трусы! – восклицала К. Т. – Почему не подняться? Весь город боится компании. Просто овцы, порабощенные ложными богами прибыли.
Я была слишком глубоко погружена в темные сырые подземелья своей души и не думала о том, что этот страх имел под собой веские основания. Их рабское состояние. Мне оно тоже было знакомо. Разве эти ложные боги не лишили меня отца? И в моем рабском состоянии я целовала принца Джейса и подол графини. Ни от одного из Паджеттов я не получила письма с соболезнованиями. Ничего от того самого Паджетта. Ни слова с прошлой зимы после страстного послания. Я была придавлена горем, а Мунстоун жил в тисках страха. Неудивительно. Смайли и агентство Пинкертона устроили себе контору в железнодорожном депо, где их охранники следили за приезжающими, чтобы не допустить появления «агитаторов». Члены Гражданского союза, такие как Фелпс и Бакстер, банкир и министр, управляющие, архитекторы и местные торговцы носили белые значки на лацканах с надписью «Гордимся Мунстоуном».
У рабочих таких значков не было. Город был организован по системе крепостного права в степях, или где там оно существует. Мелкие сошки и рабочие лошадки, управляющие среднего звена и должностные лица – все занимали свое место в этой стройной системе.
Я хранила молчание и со стороны наблюдала, как приближается лето, словно глаза мои отделились от головы. Я счищала краску с плит печатного пресса, набирала и верстала страницы, принимала рекламные объявления. Таскала по Мунстоуну тележку с газетами. Тревога моя росла: по городу ходили неприятные сплетни.
Слово «лесбиянка» я впервые услышала от раненого мужчины, лежавшего в клинике доктора Батлера. Бак Фаррелл лежал там в бандаже, нога была подвешена к потолку, лицо покрыто порезами. Я осторожно подошла к нему и представилась.
– Я пишу «Больничные заметки» для «Рекорд».
– Лесбиянке, которая там верховодит, – заявил Фаррелл, – пора убраться из города.
– Нашим читателям интересно узнать, как вы получили травмы?
– Прильни ко мне, цветочек, и я тебе расскажу, – он сунул руку под одеяло в самое непристойное место и вытащил оттуда фляжку спиртного.
– Прошу вас не разговаривать так с дамой.
– Дама-лесбиянка, – он одним махом опустошил флягу. – Мы с агентством вышвырнем вас отсюда, если только, как говорит Смайли, «вы не докажете, что можете быть нам полезны». Иди сюда, милая.
Итак, он оказался «пинкертоном», а не просто наглым мужланом. Было ли его заявление в отношении К. Т. клеветой или правдой, меня не волновало. Беспокоило только, что оно пятнало нас обеих. Такие слухи часто пускали о суфражистках и женщинах, которые умели стрелять или носили брюки. Я и сама их надевала, что в этом такого? Я отшатнулась от «пинкертона» Фаррелла и представила, как устройство, на котором подвешена его нога, тащит его к потолку и он там болтается, как туша лося, убитого на охоте. Я ничего не стала писать об открытом переломе его ноги и о том, как он получил травму, в пьяном виде свалившись с вагонетки Каменоломен.
«Жаль, что его не раздавило под колесами» – вот что хотелось напечатать.
К. Т. согласилась, что мне не стоит больше писать о
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Все люди смертны - Симона Бовуар - Классическая проза
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Эмоциональный интеллект - Дэниел Гоулман - Психология
- Закон Моисея - Эми Хармон - Современные любовные романы