Форма входа
0/0
Вехи. Три десятилетия в зеркале венгерской литературы - Аттила Йожеф
- Дата:27.10.2025
- Категория: Классическая проза / Поэзия / О войне / Русская классическая проза
- Название: Вехи. Три десятилетия в зеркале венгерской литературы
- Автор: Аттила Йожеф
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Вехи. Три десятилетия в зеркале венгерской литературы - Аттила Йожеф. Жанр: Классическая проза / Поэзия / О войне / Русская классическая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Вехи. Три десятилетия в зеркале венгерской литературы - Аттила Йожеф:
отсутствует
Читем онлайн Вехи. Три десятилетия в зеркале венгерской литературы - Аттила Йожеф
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
class="p1">Если глядя на едва тронутые войной мирные картины Сексарда, Печа, Капошвара, можно судить о том, какова была бы Венгрия, не будь октября, то здешнее опустение является мерилом тяжести вины тех, кто затеял войну.
Но и на обломках стены расстрелянного дома, на сиротливом брусе разваленного забора цветут воззвания: раздел земли!
Как разрешат здесь этот вопрос?
Он повсеместно стоит на повестке дня и подчас задается не без злорадства. Насколько ленив человеческий мозг для самостоятельного уяснения отдельных понятий, настолько требователен в получении немедленного и обстоятельного ответа на уже поставленный вопрос. А ведь есть проблемы, — и притом наиболее важные, — разрешать которые можно только постепенно и не полностью. Я сошлюсь на самое значительное. Решил ли кто-нибудь, — я говорю о самом значительном, — проблему рождения новой жизни, сопряженную и сейчас с муками, потерей крови, являющуюся чуть ли не катастрофой для исторгающего новую жизнь тела? Уже самое начало жизни нельзя разрешить благополучно.
Но все же упор на том, чтобы решить эти вопросы любой ценой.
Об этом ведется разговор, пока машина, взбираясь по дороге к Кестхею, покидает край опустошения. Мы располагаем опытом четырех медье. Я раздумываю над тем, как бы его обобщить. И нахожу: мать и новорожденное дитя здоровы. Сам акт рождения произошел легче, чем я предполагал; легче, чем можно было судить по схваткам. Стало быть еще много жизненных сил в этом народе! Я, облегченно вздохнув, выглядываю в окно.
Навстречу нам течет поток возвращающихся беженцев. В этих районах военные власти эвакуировали население. Представляю, в каком состоянии увозили в то время люди свои скудные пожитки на дряхлых телегах и тачках, — и вот теперь они, с еще более оскудевшим скарбом, еще более потрепанные, тянутся обратно. Но какое чудо способно совершить одно лишь сознание того, что они возвращаются — домой! Возле повозок резвятся детишки, лица у взрослых веселые. А что ждет их в родных местах? Но лица у всех веселые — совсем как у меня: самое трудное позади.
И снова внешний облик Кестхея — мирная картина. Мы совещаемся: по верхнему или нижнему берегу Балатона направимся к Пешту. Нам советуют ехать по верхнему, потому что нижний — сплошные воронки. Но не для того родители нашего башковитого и веселого шофера Чумбака живут в Лелле, что на нижнем берегу, чтобы мы ехали по верхнему. Каждый благополучно пройденный километр для него триумф, и, наконец, мы выезжаем на неповрежденную дорогу.
Миновав Сарсо, мы повстречались с группой боронивших землю батраков. Они как раз дошли до края поля и собирались повернуть назад.
— Как у вас, уже делят?
В общем, можно сказать, уже разделили. Так как земля здесь, вдоль Балатона, в десять раз ценней обычной, годится под сады, то дали только по шесть хольдов на семью. Теперь делят земли Ласло Хуняди, но 300 хольдов и ему оставят.
— Почему?
— Он в Красной Армии служит с первой минуты.
4 декабря я видел с тиханьского берега Балатона, какой адский ливень бомб был обрушен в течение одного дня на сантодскую станцию. Удивительно — уже почти ничего не заметно.
Но у Шиофока мы снова попадаем в пояс бывших боев. Полгорода в развалинах. В поле — много раз виденная картина, к которой все же нельзя привыкнуть: заброшенное укрытие и растерявшие свои конечности танки.
Навстречу — невеселый караван венгров из Буковины.
— Куда?
Они и сами не знают.
Подъезжаем к Фюзфе. Фабрика уже работает. Выпускают спички, свечи, зубную пасту и обувной крем.
А на сенткирайсабадяйской возвышенности — снова павшие лошади, полузасыпанные траншеи, расплющенные, как черви, танки.
Веспрем теперь похож на Буду не только своими холмами, но и руинами.
В комитете нас знакомят с положением дел. В тех частях медье, где война кончилась раньше, распределение земель уже подходит к концу, там же, где бои затянулись, еще есть трудности, и здесь, главным образом, из-за транспорта.
Но общее положение хорошее. К первому мая распределение земель будет закончено.
К вечеру мы вернемся в Пешт, но прежде мне хотелось бы увидеть еще кусочек живой действительности, так сказать, руками потрогать жизнь какого-нибудь села. К счастью, и в этих местах есть у меня знакомая деревня, где живут двоюродный брат и тетка. По дороге можно завернуть. Вспоминаю, что есть там еще и знакомый уголок степи.
В первую минуту мы испытываем что-то вроде разочарования. Выходит, хуторяне не очень-то и бьются за землю. А может, даже и не знают еще про раздел.
Тогда зачем мы забрались сюда?
Да как раз затем, чтобы первыми принести им эту весть!
Окрыленные, движемся к ферме. Может, это и будет наша самая поучительная остановка: statu nascendi — воочию, так сказать, увидеть исторический процесс, и когда? В момент его зарождения.
Великий исторический момент и здесь прост, естественен, будничен. Невольно приходится вспомнить героя Стендаля, Фабрицио дель Донго, ставшего очевидцем и участником самого решающего события своего времени, битвы при Ватерлоо, когда он этого меньше всего ожидал. Надо смотреть в оба!
Смотрим! Вот на каменистом плато три-четыре убогие хозяйственные постройки и еще более убогий длинный батрацкий барак. Видно, здешний владелец, милостивый капитул, тут своих милостей не расточал.
— Кто здесь у вас самый толковый? — спрашиваем мы у своих провожатых.
Говорят — есть такой, Шандором Вайдой зовут. Его уже и в Национальный комитет выбрали. Но сейчас он вместе со всеми на батрацкой земле. Сеют.
— А далеко это?
— Ну, пять-десять минут, от силы четверть часа ходьбы.
Четверть часа — но по-местному… Правильно мы сделали, что послали босоногую девчушку предупредить Вайду.
Это высокий жилистый человек лет за тридцать, со спокойным лицом и взглядом, весь в броне извечного батрацкого недоверия. Именно этим он и нравится и понятен мне, ведь сколько таких знавал я!
Об аграрной реформе Вайда знал только понаслышке. Но здесь все оставалось по-старому.
Выражаясь словами Вайды:
— Сюда еще никто не приезжал.
Вайда с трудом понимает, — хотя у него ясная, сообразительная голова, — что никто и не должен приехать. Открывшиеся перед ним возможности не умещаются в его голове. Сеньи показывает ему печатный листок — закон о земельной реформе. О реформе Вайда уже слыхал. Но, спрашивает, распространяется ли она и на их хутор? Земли-то здесь хватает, триста сорок хольдов.
— А претендентов?
Не понимает. Или только делает вид? Вглядывается в наши лица.
— Ну, тех, кто желает получить землю. Сколько здесь батраков?
— Это им, что ли, получать? — спрашивает он, кивком указывая на батрацкие халупы. — Этим?
— Этим, этим. Сколько их всего, батраков-то?
— Пятнадцать.
— Ну, тогда хватит с избытком. Батраки получают в первую очередь.
— Все?
— Все. На каждую семью
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Вехи. Три десятилетия в зеркале венгерской литературы - Аттила Йожеф бесплатно.
Похожие на Вехи. Три десятилетия в зеркале венгерской литературы - Аттила Йожеф книги
- Сказки народов мира - Автор Неизвестен -- Народные сказки - Детский фольклор / Прочее
- Сказки немецких писателей - Новалис - Зарубежные детские книги / Прочее
- Холодный крематорий. Голод и надежда в Освенциме - Йожеф Дебрецени - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Пути и вехи. Русское литературоведение в двадцатом веке - Димитрий Сегал - Языкознание
- Собирается буря - Уильям Нэйпир - Историческая проза
