Столетняя война за Палестину - Рашид Халиди
- Дата:29.03.2025
- Категория: История / Политика / Публицистика
- Название: Столетняя война за Палестину
- Автор: Рашид Халиди
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как бы то ни было, Бейкер покинул госдепартамент через десять месяцев после начала переговоров в Мадриде, будучи привлеченным в августе 1992 года к руководству провальной предвыборной кампанией Буша. С этого момента все дела взяли на себя младшие чиновники, находившиеся под жестким контролем Бейкера, пока он был госсекретарем, но не обладавшие ни его авторитетом и твердой волей в отношениях с Израилем, ни его беспристрастностью, ни его дальновидностью. Такая ситуация сохранялась в течение оставшихся нескольких месяцев правления Буша, а затем усугубилась при Билле Клинтоне, победившем на выборах в ноябре того же года, и при двух его посредственных госсекретарях, Уоррене Кристофере и Мадлен Олбрайт. Никто из верхушки новой администрации не имел такого же взгляда на процесс, на Израиль или на палестинский вопрос, как Буш и Бейкер, и все их преемники находились под сильным влиянием чиновников, особенно Денниса Росса, доставшихся им в наследство от администрации Буша.
Многие члены этой группы экспертов питали сильную личную симпатию к сионизму лейбористского типа и восхищались Рабином (что было характерно и для Билла Клинтона), занявшим пост премьер-министра Израиля в июне 1992 года. Они сделали свою репутацию и карьеру, работая над так называемым мирным процессом, тянувшимся со времен саммита 1978 года в Кэмп-Дэвиде. Возвышение этих профессионалов мирного процесса ознаменовало уход целого поколения так называемых арабистов в государственном департаменте и других ветвях власти. Последние имели за плечами много лет государственной службы на Ближнем Востоке и обширные языковые навыки, которые привносили в их работу глубокое понимание Ближнего Востока и позиции США в этом регионе. Их часто поливали грязью такие лоббисты, как Американо-израильский комитет по общественным связям (АИКОС), обвиняя в антиизраильских взглядах, что было вымыслом, – на самом деле, в отличие от большинства тех, кто в итоге их заменил, они всего лишь не зацикливались на апологетике Израиля369.
На смену им пришли люди – среди них не было ни одной женщины, – которые занимались только вопросом Израиля, исключая почти все остальное. Высказывание Дизраэли «Восток – это карьера» превратилось в «мирный процесс – это карьера». Как правило, эти люди обладали академическими знаниями. Деннис Росс, Мартин Индик, Дэниел Курцер и Миллер имели докторские степени370, но не служили годами на Ближнем Востоке нигде за исключением Израиля. Некоторые из них впоследствии работали послами США: Курцер – в Египте и Израиле, Индик – в Израиле, другие – помощником госсекретаря по Ближнему Востоку, руководителем отдела политического планирования политики госдепартамента и в Совете национальной безопасности.
Среди этих профессионалов мирного процесса Деннис Росс был дуайеном и, безусловно, наиболее пристрастным политическим деятелем. Как сказал о нем один высокопоставленный сотрудник госдепартамента: «У Росса есть дурная привычка – предварительно консультироваться с израильтянами»371. Другой коллега был еще более язвителен. Росс, по его словам, имел склонность «заранее поднимать руки перед красными линиями», имея в виду красные линии, прочерченные Израилем372. За десятилетия работы с «клиентом» глубокая, неизменная приверженность Росса Израилю стала еще более очевидной, особенно после того, как он оставил государственную службу в 2011 году (он периодически занимал государственные должности с середины 1970-х годов). После этого Росс стал лоббистом Израиля во всех смыслах этого слова, возглавив Институт политики еврейского народа, основанный и финансируемый Еврейским агентством, и являясь почетным научным сотрудником поддерживаемого АИКОС Вашингтонского института ближневосточной политики, который он основал вместе с Мартином Индиком. Второй соучредитель института, Мартин Индик, тоже раньше работал в АИКОС и стал ключевой фигурой на переговорах во время правления администрации Клинтона (которая организовала для этого гражданина Австралии быстрое получение гражданства США, чтобы он мог занять в 1993 году правительственную должность)373.
Откровенная предвзятость Денниса Росса и некоторых его коллег была очевидна во всех наших беседах. Их ключевой особенностью было то, что они принимали заявленные публичные позиции Израиля как предел допустимого в политике США. Для Росса и других этот подход определялся их коренными убеждениями. Росс в своем пристрастном отношении к Израилю шел еще дальше, делая собственные оценки того, что Израиль примет и чего не примет и, следовательно, чего не должны допускать США. Эти оценки нередко бывали ошибочными. Он считал признание ООП и ее участие в переговорах неприемлемыми для Израиля, хотя Рабин в конце концов пошел на эти условия. Во время одних из тупиковых переговоров в Вашингтоне американская сторона, упорно отказывавшаяся выдвигать свои собственные идеи, согласилась сделать так называемое «промежуточное предложение». С помпой представленный Россом, этот мостик, ведущий в никуда, оказался еще менее перспективным, чем последняя позиция, неофициально выдвинутая самими израильтянами374. Предвзятость Росса проявилась в еще один момент переговоров, когда во время моего выступления он пригрозил, что, если палестинская делегация не примет спорный пункт, на котором настаивал Израиль, Вашингтон заставит нажать на палестинцев своих «друзей в Персидском заливе».
Препятствия, создаваемые Израилем, носили совершенно иной характер. Пока Шамир был премьер-министром, в стране шли постоянные процедурные склоки и мучительный диалог глухих о существе вопроса. В частности, Израиль придерживался концепции Бегина, озвученной в Кэмп-Дэвиде в 1978 году, о предоставлении автономии народу, но не территории. Это соответствовало взглядам израильских правых и фактически было сердцевиной сионистской доктрины, согласно которой только один народ, еврейский, имел законное право на существование и суверенитет на всей территории под названием Эрец-Исраэль, Земля Израиля, а не Палестина. Палестинцев считали в лучшем случае пришлыми жителями. На практике, когда палестинцы выступали за широкую юридическую и территориальную юрисдикцию для будущего органа самоуправления, израильские переговорщики отвечали им решительным отказом. В таком же ключе они отказывались ограничивать создание поселений. И неудивительно. Известно, что Шамир, по некоторым данным, заявил, что он был готов тянуть переговоры хоть еще десять лет, чтобы «значительно увеличить число еврейских поселенцев на занятой Израилем территории»375.
После того как к власти вместо правительства Шамира пришла коалиция под руководством лейбористов, Рабин, ставший премьер-министром, долго не мог решить, чему отдать приоритет – сирийскому или палестинскому направлению. Будучи стратегом, он понимал, что одним из преимуществ заключения соглашения с Сирией является то, что это поставит палестинцев в более невыгодное положение, и с ними будет легче иметь дело. Рабин также считал, что соглашение на сирийском направлении было более важным стратегически и относительно проще достижимым. Вероятно, он был прав в последнем вопросе – и ему и Хафезу аль-Асаду почти удалось прийти к соглашению376.
В качестве доказательства серьезности своих намерений в отношении Сирии
- Подарки. Кому, что и как дарить - М. Баканова - Прочее домоводство
- Столетняя война. Том II. Испытание огнем - Джонатан Сампшен - История
- Make love not war ! - Батхен Вероника Владимировна - Прочее
- Русская жизнь-цитаты 21-31 мая 2024 - Русская жизнь-цитаты - Публицистика
- Империя и нация в зеркале исторической памяти: Сборник статей - Александр Семенов - Политика