Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин
0/0

Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин

Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин. Жанр: История / Публицистика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин:
Масштабный исследовательский проект Игала Халфина посвящен ключевому ритуалу большевизма – критическому анализу собственного «я», перековке личности с помощью коммунистической этики. Анализируя процесс этой специфической формы самопознания, отраженной в эго-документах эпохи, автор стремится понять, как стал возможен Большой террор и почему он был воспринят самими большевиками как нечто закономерное. Данная книга – вторая часть исследования, которая отличается от первой («Автобиографии большевизма») большим хронологическим охватом (повествование доходит вплоть до 1937 года) и основывается преимущественно на материалах сибирских архивов. Герои этой книги – оппозиционеры: рядовые коммунисты, крестьяне с партизанским опытом, подучившиеся рабочие, строители Кузбасса, затем исключенные из партии и заключенные в лагеря как троцкисты или зиновьевцы. С помощью их эго-документов и материалов контрольных комиссий 1920‑х годов Халфин прослеживает внутреннюю логику рассуждений будущих жертв Большого террора, а также те изменения в языке и картине мира, которые сопровождали политические и идеологические трансформации постреволюционной эпохи. Игал Халфин – профессор департамента истории Тель-Авивского университета, специалист по ранней советской истории, теории литературы и кино.
Читем онлайн Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 270 271 272 273 274 275 276 277 278 ... 338
как конкретная группа с определенным численным составом, в отношении которой можно было принимать какие-то решения и осуществлять те или иные действия. ЦК и ЦКК не могли вникать в каждый случай, разбираться в каждом отдельном оппозиционере. Но, имея статистические таблицы на руках (сколько у нас таких, сколько других), они вырабатывали стратегии массового воздействия на целые коллективы (например, «плохо настроенных» исключаем, «активистов» – арестовываем)[1635].

Таблицы давали картину распространения болезни в партии, но у них было еще одно важное назначение. Колонки с цифрами обычно презентовались на партсобраниях как часть доклада о дискуссии и ее последствиях. Партийная борьба шла за право говорить от имени марксистской науки. Выступления московских оппозиционеров в вузах, как отмечал И. М. Павлов, «были заранее подготовлены и продуманы. Выступали наиболее развитые и авторитетные студенты», вооруженные «фактами и цифрами»[1636].

А вот пример из Мариинска. Ожидая докладчика из райкома на ячейковом собрании, оппозиционер Старовойтов вслух предвкушал: «Мы ему докажем». Старовойтову заметили, что «мы маленькие люди, и доказать вам будет трудно. Он тогда перешел на то, что будто бы в Томске было такое собрание <…>. Когда собрались, то наш пришел с томами и разбил ихнего докладчика, и все собрание голосовало за нас». Старовойтов не сомневался, какая сторона выглядела более компетентной. «Докладчик [Ляпин] был беспомощный. Он неправильно отвечал на вопросы, а который пришел с томами, отвечал правильно и доказал»[1637].

Хороший коммунист должен был быть и социологом-экспертом. Он создавал имидж экспертного знания, превосходства партийного секретаря над рядовыми партийцами. Аппаратчик изучал научно то, что рядовой партиец воспринимал наугад, часто неправильно обобщая «отдельные случаи», – как это делали, по версии райкома, некоторые оппозиционеры в отношении своих впечатлений после производственной практики.

4. Провокация

Томскую контрольную комиссию волновало, что оппозиционеры, действуя на подрыв генеральной линии партии, находили способы задержаться внутри ее структуры. Такие оппозиционеры умели искусно использовать дискурсивные ресурсы большевизма, не будучи преданными его идеалам. Дело было не в классовых рефлексах, заблуждениях, слабостях характера, а в сознательном, тщательно продуманном притворстве. Такого врага невозможно было исправить. Он окончательно сделал свой выбор, избрав Троцкого или Зиновьева своими кумирами. Меры в отношении таких врагов не могли ограничиваться только допросом с пристрастием. Против них нужно было применять провокационные методы ОГПУ, обычно использовавшиеся против самых опасных врагов революции – белогвардейцев и эсеров.

Был ли таким человеком Петр Тарасов? При всем авторитете Кутузова «главой» местных оппозиционеров считался именно он. То ли по наущению Евдокимова, то ли из собственного упорства, но Тарасов организовал широкое оппозиционное подполье в Западной Сибири – по крайней мере, так казалось партийному аппарату. Какой-то материал по этому поводу собирался и ОГПУ. Когда Тарасова вызвали в кабинет контрольной комиссии в начале января 1928 года, в ее распоряжении была агентурная информация о его подпольных связях с ачинской парторганизацией. Ключевой фигурой тут был уроженец Иркутска, чекист Александр Гаврилович Колодин– им власть особенно интересовалась, через него пыталась скомпрометировать Тарасова. История отношений Колодина и Тарасова запутанная, о ней много противоречивой информации. Тем не менее она стоит нашего внимания, так как предоставляет редкую возможность проследить методы работы ОГПУ и способы вмешательства органов внутренних дел во внутрипартийную борьбу.

Двадцатичетырехлетним парнем Колодин воевал за красных, имел заслуги «по ликвидации бандитизма» в партизанских отрядах Восточной Сибири. Бывшие красные партизаны, численность которых составляла десятки тысяч человек, являлись важной опорой советской власти в 1920‑е годы. Организованные ими в белогвардейском тылу крупные отряды обеспечили быстрый успех частям Красной армии, и власть это помнила. Мы видели на примере Шевелева-Лубкова, как при содействии партизан были ликвидированы остатки вооруженных отрядов Колчака, рассеявшихся по всей Сибири, погашены анархистские выступления крестьян. В благодарность за это партизаны получили боевые награды и всевозможные привилегии[1638]. Колодин участвовал в знаменитом отряде Каландаришвили. В годы Гражданской войны Дед – партийная кличка Нестора Каландаришвили – выступил на стороне красных как организатор крупного партизанского отряда. По некоторым оценкам, отряд был набит анархическими, деклассированными элементами бандитского типа, но Колодин предпочитал видеть в Каландаришвили харизматичного полевого командира. Немного не дойдя до Якутска в походе против «мятежников», восставших против советской власти, штаб Каландаришвили 6 марта 1922 года попал в засаду и был почти целиком перебит. Был ли с ним Колодин, неизвестно, но сам Каландаришвили погиб[1639]. Колодин перешел на чекистскую работу, занимал во время интересующих нас событий должность старшего уполномоченного отделения ДТО ОГПУ станции Ужур. Политический профиль Ужура определяется его положением в крупном сельскохозяйственном районе и на железной дороге. В небольшом по численности городе функционировало вагонное и оборотное локомотивное депо. На мелких станциях за порядком следили одиночные линейные уполномоченные, а в Ужурском отделении дорожно-транспортного отдела работало полдюжины чекистов, среди которых был и Колодин. Функции чекистов пересекались с милицейскими: они тоже отвечали за сохранность грузов, порядок среди пассажиров, пресекали контрабанду. Следили и за персоналом транспорта: вербовали осведомителей среди специалистов, начальства, а также в депо.

С Колодиным все пошло не так с самого начала. Молодой коммунист увлекся оппозицией после июльского пленума ЦК и ЦКК(б). «С июля месяца 26 года был ярым последователем оппозиции, работал активно в группе Тарасова, где получал литературу, имея [цель] проводить вербовку…»; не останавливаясь ни перед чем, «вел работу на благо оппозиции». Будучи в Томске в ноябре 1927 года, Колодин вошел в контакт с Тарасовым, был приглашен на квартиру, где получил напечатанную на шапирографе оппозиционную литературу: «Завещание Ленина», «Обращение ко всем членам партии», статью Устрялова. Тарасов вручил Колодину несколько экземпляров каждого документа – на его пропагандистскую активность явно рассчитывали. «Необходимо проводить подготовку к XV съезду партии, – инструктировал Тарасов Колодина, – проводя индивидуальную обработку, распространяя материалы среди других». Нужно было больше материалов, но человек, у которого они хранились, был в отъезде. «Тарасов обещал послать литературу почтой, в чем я оставил адрес на имя [старшего уполномоченного ОДТО ОГПУ Томской дороги] Селянина».

Руководство ОГПУ узнало об оппозиционных ячейках, созданных Колодиным на железнодорожных станциях Ужур, Сон, Абакан и Ачинск. Решено было принимать меры. Разработка Колодина была передана Озолину. Большевик с октября 1917 года, Роберт Мартынович Озолин с 1920 года служил в ЧК–ОГПУ. С 1923 года – начальник ОДТО ОГПУ станции Тулун, потом занимал другие должности в органах, а на 1927 год – начальник ОДТО ОГПУ станции Ужур Томской железной дороги. Озолин взялся за работу энергично. Архив сохранил «Частное письмо», направленное им неизвестному шефу и погружающее нас в действие с середины: «В дополнение моих [сведений] о деятельности сторонников оппозиции на ст. Ужур, как я уже Вам раньше в частной

1 ... 270 271 272 273 274 275 276 277 278 ... 338
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин бесплатно.

Оставить комментарий

Рейтинговые книги