Форма входа
0/0
Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин
- Дата:22.11.2024
- Категория: История / Публицистика
- Название: Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1
- Автор: Игал Халфин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин. Жанр: История / Публицистика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин:
Масштабный исследовательский проект Игала Халфина посвящен ключевому ритуалу большевизма – критическому анализу собственного «я», перековке личности с помощью коммунистической этики. Анализируя процесс этой специфической формы самопознания, отраженной в эго-документах эпохи, автор стремится понять, как стал возможен Большой террор и почему он был воспринят самими большевиками как нечто закономерное. Данная книга – вторая часть исследования, которая отличается от первой («Автобиографии большевизма») большим хронологическим охватом (повествование доходит вплоть до 1937 года) и основывается преимущественно на материалах сибирских архивов. Герои этой книги – оппозиционеры: рядовые коммунисты, крестьяне с партизанским опытом, подучившиеся рабочие, строители Кузбасса, затем исключенные из партии и заключенные в лагеря как троцкисты или зиновьевцы. С помощью их эго-документов и материалов контрольных комиссий 1920‑х годов Халфин прослеживает внутреннюю логику рассуждений будущих жертв Большого террора, а также те изменения в языке и картине мира, которые сопровождали политические и идеологические трансформации постреволюционной эпохи. Игал Халфин – профессор департамента истории Тель-Авивского университета, специалист по ранней советской истории, теории литературы и кино.
Читем онлайн Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
27 июля. Дал указание, что в работе надо соблюдать конспирацию, что они приводят всегда докладчика на собрание под наблюдением своих людей по маленьким переулкам и, если видят, что следят, собрание отменяется. Также и делается при явках».
Ничего не подозревая, Белайс спрашивал Авена, есть ли машинистка и шапирограф для перепечатки документов оппозиции.
На днях он обещал достать материал и дать мне для ознакомления. В тот же день мы условились послать к нему на дачу, где, как он говорил, они встречались с Троцким. 24 июля Белайс заехал к кому-то на Тверской за материалом, и мы послали к нему на дачу. Он сказал, что этот человек на Тверской имеет непосредственную связь. Белайс привез следующие материалы, которые мне дал для ознакомления.
1. Речь Зиновьева на апрельском пленуме ЦК ВКП(б).
2. Записка Евдокимова «О разгроме ленинградской организации».
3. Письма Зиновьева, Каменева, Крупской и Троцкого по поводу оглашения писем Владимира Ильича о Каменеве и Зиновьеве.
Отношение оппозиционеров к распространению информации весьма щепетильно: они четко контролируют, какой текст куда направляется. Читать доклады Зиновьева или Троцкого – это одно дело, читать платформу, а тем более «Завещание» Ленина – другое. Возможность коммуниста знакомиться с засекреченными материалами говорила о степени доверия к нему со стороны вождей оппозиции: подпольное существование Вольдемара Авена – это явный пробой в системе защиты информации у оппозиции и заметный успех ОГПУ.
Мы знакомимся с противоречивым образом оппозиционного подполья в его мифологическом и конкретно-историческом воплощении. Проблема личности и партии, вопросы о самой возможности подпольного функционирования оппозиции и о сочетании легальных и нелегальных методов борьбы за душу партии – все это было в субтексте донесения. «Через несколько дней после этого, – продолжал Авен, – Белайс передал мне декларацию за подписью 13 лидеров оппозиции, которую просил передать кому-нибудь перепечатать, так как ему нужно передать несколько экземпляров Колобову, сотруднику Всекобанка, который поедет по делам службы на юг и попутно будет устанавливать связь и исполнять разные поручения. Вообще Белайс всегда был хорошо осведомлен о решениях политбюро секретного характера». Под «политбюро» осведомитель подразумевал не Политбюро ЦК ВКП(б), а политбюро оппозиции. Читатель погружается в зазеркалье – вымышленное пространство по ту сторону партийного фасада, в место, где привычное положение вещей изменено до абсурда. Зазеркалье партийной реальности – что это: истинная причина незаконченности революции? А может, повод для братоубийства? Ясно лишь, что грядет нечто страшное, и пролить свет на эту тайну в силах только один человек – загадочный подпольный сотрудник, который мог стать спасением партии или ее погибелью.
Тон доноса не меняется, даже когда разговор заходит о самых близких людях. 29 июля из санатории приехал брат Вольдемара, Ян; Ян Яковлевич Авен работал в качестве заместителя заведующего литературным подотделом международной связи Коминтерна. «К нам пришел Белайс и предложил принять активное участие в работе оппозиции, на что мой брат Ян согласился. Условились в 11 ч. вечера передать Авену Яну явку. Белайс говорил, что во Всекобанке у него завербовано 5 человек и, кроме того, секретарь ячейки ВКП и ВЛКСМ, что самое серьезное внимание нужно обратить на организацию и кустовых ячеек, и работу в них, особенно на заводах». Осведомитель передает видение ситуации оппозиционером: кто «наш», а кто «не наш», кого можно перетянуть на свою сторону, а кого нельзя. Дело было не только в количестве завербованных, но и в их качестве: степени убежденности и, следовательно, надежности. Дублировался ритуал приема в партию, где ячейка старалась установить, искренне ли обращение кандидата в коммунизм или же тот притворяется, преследуя какие-то другие, внешние цели. Осведомитель, таким образом, описывал, как была устроена матрица классификаций у одного отдельно взятого оппозиционера.
Оппозиционный миф о полной переделке партийных мозгов имел еще и пространственное измерение. Если условным географическим центром являлось, собственно, московское подполье, то выезд в провинциальные города выступал как его пространственная эманация. Белайс путешествовал между этими полюсами. 2 августа он уехал в отпуск в Севастополь и взял с собой «Декларацию 13-ти» и другие материалы для распространения. Но латышское землячество в Москве не могло оставаться без присмотра. Перед отъездом Белайс передал очередную явку Яну Авену. Последний обещал организовать кружки среди знакомых латышей, «которых он знает как оппозиции сочувствующих».
Как бы мимоходом Вольдемар начал доносить и на своего брата. Должно быть, он пришел к выводу, что кровные отношения – это пережиток, а партия – высшая ценность и глупо брата ставить выше партии или хотя бы наравне с партией. Вольдемар стал провокатором из идеи, потому что партийность была для него превыше эмоций. Он «считал своим долгом донести до сведения ЦКК» то, что он знал. Завербовавший его следователь ОГПУ почувствовал слабину своего подопечного и потребовал еще информации.
«Через несколько дней, – удовлетворял его любопытство доносчик, – Авен Ян установил связь с заведующим дипкурьерской частью НКИД Бекманом Яном, который постепенно вовлек в кружок своих курьеров. Сначала в кружке было человек 4–5, и впоследствии количество их дошло до 20 чел. Через Бекмана также была установлена связь с заграницей, с проживающими там оппозиционерами. Авеном Яном были приняты меры к „нащупыванию“ сторонников в Латышском клубе, где впоследствии ему удалось навербовать, хотя и при трудной обработке, старого партийца, секретаря ячейки Латышского Центрального клуба Апина, как впоследствии выяснилось, Апин держал себя довольно пассивно». Помимо деления на «цекистов» и «оппозиционеров», большевики 1926–1927 годов делились на множество профессиональных, партийных, культурных групп. За годы внутрипартийной борьбы у разных представителей партии успела сформироваться своя отдельная история вместо прежней универсальной большевистской, на которую нанизывались конкретные человеческие судьбы.
В доносе и примыкающих к нему материалах отсутствует исповедальность, не используется внутренний монолог, как в автобиографии или заявлении об отходе от оппозиции. Наши герои не стремятся остаться наедине с собой, уже не пытаются уяснить глубинные мотивы собственного поведения, заново пережить самые драматичные моменты своей жизни. Они далеки от мысли что-то в себе изменить. Их внутреннее состояние неизвестно – в материалах ОГПУ нет ни капельки психологизма.
Зато есть много действия. Оппозиция вела как открытую, так и тайную работу. Некоторые кадры держались в тени: они понадобятся, когда ситуация обострится. Белайс инструктировал, что те оппозиционеры, кого в аппарате еще не выявили, не должны выступать открыто и выдавать себя. Это кадры на черный день.
Следующие цитаты взяты из записной книжки Вольдемара Авена. Информация в книжке – по сути, дневнике – отрывочна, лишена общей канвы и на первый взгляд случайна. Мы знакомимся с повседневной, бессюжетной для стороннего взгляда жизнью столичного оппозиционера:
20 августа Авен Ян заходил к Рунге на Б. Черкасский пер[еулок] и говорил, что сегодня он будет через Тверскую связан с ЦК.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин бесплатно.
Похожие на Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин книги
- Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин - Публицистика
- Корни сталинского большевизма - Александр Пыжиков - История
- Литературный текст: проблемы и методы исследования. 7. Анализ одного произведения: «Москва-Петушки» Вен. Ерофеева (Сборник научных трудов) - Сборник - Языкознание
- "Фантастика 2024-1" Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Булаев Вадим - Попаданцы
- Как организовать исследовательский проект - Вадим Радаев - Прочая справочная литература
