Форма входа
0/0
Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин
- Дата:22.11.2024
- Категория: История / Публицистика
- Название: Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1
- Автор: Игал Халфин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин. Жанр: История / Публицистика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин:
Масштабный исследовательский проект Игала Халфина посвящен ключевому ритуалу большевизма – критическому анализу собственного «я», перековке личности с помощью коммунистической этики. Анализируя процесс этой специфической формы самопознания, отраженной в эго-документах эпохи, автор стремится понять, как стал возможен Большой террор и почему он был воспринят самими большевиками как нечто закономерное. Данная книга – вторая часть исследования, которая отличается от первой («Автобиографии большевизма») большим хронологическим охватом (повествование доходит вплоть до 1937 года) и основывается преимущественно на материалах сибирских архивов. Герои этой книги – оппозиционеры: рядовые коммунисты, крестьяне с партизанским опытом, подучившиеся рабочие, строители Кузбасса, затем исключенные из партии и заключенные в лагеря как троцкисты или зиновьевцы. С помощью их эго-документов и материалов контрольных комиссий 1920‑х годов Халфин прослеживает внутреннюю логику рассуждений будущих жертв Большого террора, а также те изменения в языке и картине мира, которые сопровождали политические и идеологические трансформации постреволюционной эпохи. Игал Халфин – профессор департамента истории Тель-Авивского университета, специалист по ранней советской истории, теории литературы и кино.
Читем онлайн Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
подполье, литературы почти никакой, и там оппозиция влияния абсолютно никакого не имеет. И на Советском Дальнем Востоке в отношении оппозиции плохо обстоит дело, ведь я радиограммы дал о своем выезде всем, а в Чите меня встречать вышел только один оппозиционер».
Фуртичев к Лашевичу: «А как в Харбине белые?»
Лашевич: «Молчат, сейчас себя чувствуют плохо».
Беленький: «Плохо для нас, конечно, но переворота и чтоб белые забрали власть, не желаем».
Далее оппозиционеры остановились на том, насколько гибельна для ЦК ее репрессивная политика в отношении старых кадров проверенных революционеров, оказавшихся в меньшинстве. Здесь, как и выше, трудно отделить мнение самого Беленького от озабоченности Второва происходящим. Кто знает, а вдруг изгнание старых большевиков действительно нанесет партии непоправимый урон? Кто знает, может быть, ЦК одумается, когда оппозиционеры поставят перед партией вопрос о последствиях проводимой политики?
Ссылаясь на какую-то газетную статью, Беленький говорит Лашевичу: «„Дурак Сталин выбрасывает старых партийцев из партии“. Лашевич: „Да, да, я буду тоже по этому поводу говорить в ЦК, что это никуда не годится“».
Речь зашла о перспективах оппозиционеров после грядущего съезда. И тут должно было стать очевидным, что оппозиционеры не остановятся ни перед чем, пойдут на любые жертвы. Даже если партия начнет отправлять их на каторгу, они и этого не испугаются. Их не запугать, таких противников нужно бояться самому:
Беленький: «1‑го декабря XV съезд партии, и после него, наверное, фракционная работа замрет, т. к. будут усилены репрессии, и съезд запретит вести фракционную работу».
Лашевич: «Наплевать на XV съезд, если будут усилены репрессии и запретят, уйдем в подполье, а работу вести все равно будем, был в ссылке, пойду и на каторгу».
Беленький: «Ведь теперь нет каторги».
Лашевич: «Все равно, неважно».
Успехи большинства в борьбе с оппозицией, по мнению Второва, могли оказаться иллюзорными. Да, оппозиция сейчас загнана в глубокое подполье. «Слабеет наша работа, наших ребят исключают из партии, и им нет возможности бывать на партсобраниях и проводить нашу линию», – говорил Беленький Лашевичу. Но тут же он был готов пойти к секретарю окружкома, и кто знает, вдруг Зимин вернет изгнанных оппозиционеров в партию, послушав Беленького? «Пойду завтра к Зимину и буду говорить, чтоб изменили свою тактику, и восстановили ребят обратно». Лашевич же был готов сделать то же самое в ЦК. Быть может, оппозиционеров восстановят не только в Иркутске, но и по всему СССР? «Правильно, сходи, я тоже буду в ЦК по этому поводу говорить». Впечатляет ощущение «общесоюзности» оппозиции – Лашевич готов решать судьбы именно всей страны, а не Томска или Иркутска.
Оппозиционеры часто обнаруживали работников органов госбезопасности и осведомителей. «Что же, мы за доносы, такие доносы должны быть в партии, ибо каждый коммунист должен быть чекистом, – заявил член ЦКК С. И. Гусев с трибуны последнего партийного съезда. – Товарищи, что такое чекист? Чекист это есть то орудие, которое направлено против врага. Против классового нашего врага»[713]. Оппозиционеры были начеку, и подслушать их разговор было непросто. Быть может, Второву удалось проникнуть в их тайные мысли, узнать о коварных планах оппозиционеров, хотя могло оказаться, что весь разговор лидеров иркутской оппозиции был одной большой провокацией, адресованной осведомителю. А может статься, что провокацией было само донесение Второва:
К группе подходят агенты ТООГПУ, находящиеся на перроне. <…> Разговоры прекращаются и переходят на отвлеченные и незначительные темы. <…> Беленький, показывая Лашевичу на Солонина, говорит: «Был наш парень, взял выдал». Обращаясь к Солонину: «Подойди сюда, чего ты». Солонин отвечает: «А ну вас, бузотеры», и со станции уходит. Беленький вынимает из кармана газету и хочет дальше в отношении Солонина что-то говорить Лашевичу, в это время предупреждение «Красные шапки идут». Беленький газету прячет. Фуртичев: «Ладно, ладно, у меня есть, я ему дорогой расскажу». Стоит Коваль Кондратий, Беленький обращается к нему: «Иди сюда». Коваль отвечает: «Ну вас», и уходит со станции.
По всей видимости, Солонин и Коваль были открытыми перебежчиками в лагерь ЦК, тогда как автор донесения оставался не раскрыт. Информирование продолжалось. Беленький невзначай спросил Лашевича, не желает ли он устроить фракционное собрание, причем самое вызывающее – среди беспартийных:
Беленький к Лашевичу: «Ты, может быть, останешься здесь до другого скорого поезда, сделаешь доклад о международном положении на фракционном собрании с участием беспартийных, которых я соберу».
Лашевич: «Нет, мне некогда, нужно быть в ЦК, я там пробуду недолго, а на обратном пути остановлюсь, наверное, в Новосибирске».
Затем доносчик указывал на «фракционную дисциплину» оппозиционеров, хорошо налаженную внутреннюю связь, огромный охват их антипартийной деятельности, которая была замаскирована так, что ее невозможно было раскрыть. ЦК никогда не мог узнать, через кого оппозиционеры получают литературу, которую пачками слали из Москвы:
Лашевич Беленькому: «Ну а как связь с Москвой, пересылки делают на твое имя?»
Беленький: «Связь ничего, хорошая, литературу всю получаю, пересылают ее не на мое имя, а на ребят, коих не знают, что они оппозиционеры. По обыкновению, пересылки делают как будто бы от родных или знакомых по почте, а что-нибудь срочное получаем шифром, через телеграф или радио, таким же путем».
Лашевич: «Получили ли мои 4 книги, которые я вам переслал?»
Беленький: «Нет, не получили. Неважно обстоит дело с литературой, в Москве и других местах гораздо лучше. Там имеется своя типография».
Лашевич: «Да, в Харбине получил несколько оппозиционных листовок и везу их обратно».
Жена Беленького: «Не беспокойтесь, все выполню на 200%».
Беленький показывает Лашевичу на Сучкова: «Исключили парня из партии».
Сучков: «Чорт с ними, неважно, это значения никакого не имеет».
Беленький к Лашевичу: по поводу поездки Фуртичева в Москву: «Едет в Москву повидаться там со всеми, выяснить, какое положение, и получить директивы для дальнейшей работы».
Дело у оппозиционеров, как видим, было налажено хорошо. Но как далеко они были способны зайти? Например, если империалисты решили бы вторгнуться в Советскую Россию – остановило бы это разлагающую деятельность «объединенной оппозиции»? В интерпретации Второва, разумеется, нет. Оппозиционеров ничто не могло остановить:
Фуртичев: «Что будем делать, если война?»
Беленький: «Да, да, мое мнение такое, что работу все равно бросать не нужно».
Лашевич: «Конечно, конечно, что бы то ни было, а работу продолжать обязательно».
Беленький: «Получили из Москвы директиву вести работу по компрометации ответработников и уже начали проводить в жизнь».
Донесение закончилось документальной зарисовкой. «Два звонка. Подхватывают Фуртичева и начинают качать. Поезд трогается, машут платками, шапками, руками, Фуртичев стоит на подножке вагона, в коем едет вместе с Лашевичем, и отвечают оставшейся публике тем же, вид у всех как у именинников, улыбаются, довольные, идут за поездом и машут. Выходят со станции, городские садятся почти все на один автобус, Свердловские машут им и тоже желают всего хорошего. <…> Кроме изложенного, –
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин бесплатно.
Похожие на Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1 - Игал Халфин книги
- Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин - Публицистика
- Корни сталинского большевизма - Александр Пыжиков - История
- Литературный текст: проблемы и методы исследования. 7. Анализ одного произведения: «Москва-Петушки» Вен. Ерофеева (Сборник научных трудов) - Сборник - Языкознание
- "Фантастика 2024-1" Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Булаев Вадим - Попаданцы
- Как организовать исследовательский проект - Вадим Радаев - Прочая справочная литература
