Парадокс Тесея - Анна Баснер
- Дата:10.07.2025
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Парадокс Тесея
- Автор: Анна Баснер
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, – с достоинством ответила Кира, устраиваясь на диване и подбивая плоскую, как берет, подушку. – Потому что знаю, как это изменить.
Нельсон посмотрел исподлобья. Дескать, давай, впечатли меня.
– Не поймите меня неправильно, ваши инициативы замечательны. Но как инфоповод слабоваты. Сколько краудфандинговых проектов каждый день запускается на «Меценате»? А вообще в интернете? Как вы будете конкурировать с объявлениями типа «Мальчику со спинальной мышечной атрофией срочно нужно лекарство»? Или «Дерзко-стильно-креативные стартаперы ищут капитал для разработки инновационного стульчака»? Да ваши волонтерские анонсики захлебнутся в потоке информации. Никто о них не узнает. Тем более что целевая аудитория, которую эта проблема трогает, ограниченна.
Лиля не понимала, к чему она клонит:
– И что ты предлагаешь?
– Заявить о себе. Прицельно донести ваш месседж до людей, которые в теме. И повысить осведомленность тех, кто раньше ни о чем таком не думал. Targeting and raising awareness, в маркетинговых понятиях. Но для этого, – Кира оправила нательную цепочку, висевшую на манер портупеи поверх белого в рубчик топа, – нужна акция. Не волонтерская. Нечто емкое и эпатажное, что могло бы завируситься в социальных сетях. Подготовить почву для краудфандинговой кампании. Некий перформанс. Идеально – с вовлечением публики. Нет, это слишком. Тогда, наоборот, надо придать вашему движению оттенок подпольного сопротивления. Анонимные партизаны-реставраторы. Как Бэнкси, но вдобавок с благородными целями. Мощага.
– А как подобное вообще придумывают? – Лиля пала духом. – Я не представляю, с какого конца взяться.
Нельсон тоже выглядел сбитым с толку.
– Оттолкнемся от вашей темы и ресурсов. Сфера специфическая, придется плясать вокруг объектов. Особняк этот по описанию очень эффектный. Может, все-таки задействуем? Как-нибудь феерически обнародуем? Вот смотрите, люди добрые, какие тут разрушения. Позорище.
– Ни в коем случае, – всполошилась Лиля. – Во-первых, увидят органы и мигом прикроют всю нашу реставрацию. Во-вторых, по известному адресу сразу ломанется публика. Порушат и растащат то, что осталось.
Кира поковыряла пальцем с минималистичным маникюром (черный ноль на прозрачно-гелевом ногте) прожженный следочек от пепла в диванном чехле.
– Поняла. Правильно! Мы сопроводим кампанию интригующим текстом с намеком на секретный петербургский проект эпических масштабов. Который будет раскрыт избранным, только когда наберется определенная сумма. Да не напрягайтесь вы так, без разницы, кто это будет. Сами назовете. Или генератор случайных чисел запустим. Пользователи падки на лотереи, неважно какой приз. Нам бы копирайтера грамотного.
– Без понятия, насколько он грамотный. Зато впишется, гарантирую, – Нельсон поведал Кире, как пылкий Глеб дал ему в камере ОВД приснопамятный совет «надеть оранжевый жилет и ни в чем не сомневаться».
Краем уха слушая знакомую историю, Лиля прокручивала в уме схему, предложенную Кирой. Провокационная художественная акция, чтобы привлечь внимание. Регулярные посты с анонсами и репортажами из парадных – поддерживать интерес подписчиков. И таинственный объект – для интриги. Но к акции все равно надо подобрать здание.
У нее, представьте себе, был ответ. Дом-призрак на канале Грибоедова. Призрак – потому что от него остался один лишь фасад. Ни крыши, ни перекрытий – ничего. Сквозь стыки в строительном заборе виднелся дикий, буйно разросшийся сад на месте бывшего первого этажа. Но у проходящих мимо стены, затянутой вылинявшим до белизны и держащимся на честном слове виниловым фальшфасадом, складывалось впечатление, будто здание цело. Щит с паспортом объекта с две тысячи девятого года возвещал, что жилой дом на реконструкции; в графах «сроки», «инвестор» и «ответственный за производство работ» точно кто-то многократно прошелся канцелярской замазкой – даты и ФИО обновлялись от руки раз в несколько лет.
Услышав про выцветший фальшфасад, Кира оживилась.
– Он натянут? Типа экрана, да? Пушка! Журнал, для которого я снимаю, выступал рекламным партнером фестиваля. Там заказчик захотел 2D-маппинг, это когда изображение или видео проецируют прямо на здание. Большой тренд среди диджитал-художников и брендов. У нас арендовано оборудование. Оно, правда, тяжеленное… Но если исхитриться и установить его в доме напротив, можно вывести картинку на фальшфасад. И не париться насчет подгонки под рельеф.
– А потом сорвать его, – неожиданно подал голос Нельсон, восхитив Киру.
– Да! Так даже лучше! Проецируем – надо придумать, что конкретно, – а в конце предъявляем развалины.
Они втроем накидывали идеи для проекции битых два часа, но все было недостаточно медийно, по мнению Киры, которая ерошила кипенно-белое каре своим дизайнерским маникюром. От бесплодного мозгового штурма Лиля умаялась, а Нельсон с Кирой едва не подрались. Один, попыхтев, высказывал мысль – другая забраковывала на полуслове, он в свою очередь громил ее предложения. Сидели теперь раскаленные, взвинченные. Докритиковались.
– Перерыв, – объявила Лиля, пока они окончательно не переругались. – Давайте мы чего-нибудь попьем. Принесешь нам кофе?
Нельсон любезно оскалился – не к добру. Сейчас начнется представление. Не упустит, плут, возможности подсунуть Кире эротическую керамику, чтобы сбить с нее спесь.
Не тут-то было. Кира взяла у Нельсона чашку из пористой малахитово-зеленой глины, отпила – и узрела глазурованный член, показавшийся из крепкой кофейной пенки, словно микроскопический батискаф. Наклонила емкость к себе, прищурилась, покрутила. А затем сделала то, что Нельсон предсказать никак не мог, – рассыпалась в похвалах его мастерству. Спросила, имеется ли еще такое, телесно ориентированное?
Польщенный и несколько озадаченный керамист повел ее в рабочую зону – к полке с сервизом, количество предметов в котором сгодилось бы для королевского чаепития, крайне, так скажем, фривольного. Каждое изделие украшали половые органы – попадались и мужские, и женские – вислокожие, морщинистые, с намеченными волосками или родинками. Лиле керамический натурализм претил, а вот Кира не скупилась на комплименты: актуальная пластика, бодипозитив. Какие мы богемные, ну-ну, куда там Лиле, девочке из Всеволожска, постичь концептуальное искусство.
Кира попросила разрешения у Нельсона отснять работы и пообещала, что отправит фото в редакцию журнала – глядишь, подготовят материал. Получив утвердительный ответ (обалдевший от дифирамбов керамист был согласен абсолютно на все), приступила к рекогносцировке. Скомандовала освободить подоконник; пока Нельсон спешно ставил на пол чужие кувшинчики и тарелочки, сноровисто хватала всякие, видимо, подходящие для кадра предметы: крафтовую бумагу, веточки сухостоя, доску из мореного дуба.
– Филимона тоже? – Нельсон указал на монструозное алоэ.
Поразмышляв, Кира решила, что Филимон должен уйти. Нельсон снял с подоконника запачканное краской кашпо с колючими щупальцами и всучил его Лиле, а сам по сигналу фотографа начал подавать похабную керамику. Горшок с подсохшей землей был тяжелым, хтоническое растение, пошатываясь без привычной опоры на стекло, впивалось тентаклями в голую Лилину шею. Ища, куда бы его пристроить, она медленно двинулась к столу, но задела какую-то посудину, из тех, что убрали из кадра на пол. От треска расколовшейся глины Лилю замутило, и она чуть не выпустила ношу из вспотевших ладоней. Замерла – только бы не разбить что-то еще, прижимала к себе Филимона, словно искала у него утешения. Эти двое даже не оглянулись.
Когда Кира и ее новообретенный ассистент закончили хлопотать вокруг своего бодипозитива, Лиля избавилась от злосчастного алоэ и, изнывая от угрызений совести перед незнакомым мастером, собрала черепки.
– Что с проекцией-то? Думаем дальше? – напомнила она.
– Да я уже не соображаю, – запротестовал Нельсон, воровато закуривая (в соседнем помещении все еще шел мастер-класс, и администратор, если унюхает, начнет по обыкновению нудить). – Поехали лучше на Петроградку. Покажем Кире особняк. Когда там твой химик будет в Питере? Как его, Денис?
* * *Денис прикладывался то лбом, то виском к вибрирующему стеклу в попытке найти комфортное положение для затекшей шеи. Скоростной поезд скальпелем резал пространство; сбоку бежала полоса расшитого елями и березками заоконного полотна. Долгоногий проводник с огненными угрями на щеках тяжко, точно в гору, толкал по проходу тележку с товарами, под стать ему непропорционально вытянутую кверху. Денис отвернулся. Бесполезный труд, кому захочется покупать корпоративные ручки да брелочки и недешевую косметику.
Лиля позвонила ему в четверг – ничто, как водится, не предвещало. Заговорила о беспределе вокруг самарской дачи, где они познакомились, потом несмело позвала в Питер. Приглашение было безумным – приехать на выходные ради того, чтобы взять соскобы в каком-то заброшенном особняке и увезти их на экспертизу в Москву. Но Денис и рад свалить из столицы – хоть немного передохнуть от папы и его повседневного культа Танатоса.
Папа Дениса, как и дедушка до него, работал в так называемой ленинской лаборатории. Вместе с коллективом ученых – биохимиков, гистологов, анатомов и хирургов – он оберегал останки
- Сказки немецких писателей - Новалис - Зарубежные детские книги / Прочее
- Записки электрика, или Собаки и люди. Фрагмент романа - Денис Ядров - Прочий юмор / Юмористическая проза
- Поймать Тень - Кира Стрельникова - Любовно-фантастические романы
- Предназначенная (СИ) - Полина Чупахина - Любовно-фантастические романы
- Герои людоящеров (фрагмент) - Маруяма Куганэ - Прочее