Учитель истории - Канта Ибрагимов
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / О войне
- Название: Учитель истории
- Автор: Канта Ибрагимов
- Просмотров:5
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мы спасены! Левее гребите!
А капитан, наоборот, стал еще встревоженнее. Он тоже бросился к носу и, недолго вглядываясь, дал команду:
— Правее, правее, уходим, бежим, — и теперь, действительно, взялся за кнут.
Ана ничего не понимала, она впервые услышала из уст капитана слово «пираты» и поняла, что те устремились за ними, не спасая, а захватывая. Это было ужаснее всего. Буйного моря уже никто не боялся, и все взоры назад и к небесам. Нет, спасительная ночь запоздала. Маленькие маневренные кораблики со свежими гребцами нескоро, но уже в густеющих сумерках нагнали их корабль, с обеих сторон прижали, на абордаж. В ход умело пошли крюки и арканы. Маленькие, юркие, смуглые, как ночь, грабители ловко перескочили на их корабль, начался рукопашный бой. Все вооруженные мужчины были перерезаны, вслед за капитаном и своими ранеными быстро полетели за борт.
Последний оплот, с мечом в руках застыла, прикрывая больную сестру, несгибаемая Ана. Варвары, смеясь, окружили плотным, потихоньку сжимающим кольцом, легонько тыкая ее со всех сторон копьями и мечами. Пока она в отчаянии вертелась, не зная, от кого вначале обороняться, у ног ее скрестились копья, крутанулись, и она еще не упала, а десятки рук, с диким визгом, будто щупальца голодного осьминога, потянулись к ней, и не так, чтобы придушить, а чтобы облапать.
Участь других женщин тоже была незавидной. В кромешной тьме, под проливным дождем им связали руки, кинули в трюм корабля. Вскоре между захватчиками начался бешеный спор.
— Берберский диалект, — на ухо сестре прошептала Аза, познавшая языки североафриканских народов. — Ругаются, что добычи нет… тебя поделить не могут.
— Хм, — будто неунывающим тоном ухмыльнулась Ана, а сама дрожит, и пытаясь это скрыть. — Вот что значит красота; то жар, то вовсе пекло… Куда лучше просто женственной быть.
— Тихо, — пнула ее коленкой Аза, останавливая этот неуместный пафос. — Тебя разыгрывают… Чьей ты станешь наложницей? — в это время начался яростный крик. — Кто-то схитрил, — прокомментировала Аза, а дальше даже перекричать варваров стало невозможно, меж ними началась драка, потом резня, вновь за борт полетели мужские тела, и вновь к лежащей связанной Ане потянулись во тьме руки, да не одна пара, и снова крики, ругань, скрежет металла.
И когда, казалось, победитель определился, стало не до Аны. К полуночи море разыгралось не на шутку. Зашвыряли свирепые волны корабль со всем могуществом стихии. С одного борта на другой неуправляемое судно переворачивают, вот-вот захлестнет волна и всех в пучину смоет.
Лишь с рассветом море слегка угомонилось. Накануне, вечером, варвары золото не нашли, и теперь при свете дня рыскали, чем бы иным поживиться. И тут кто-то обнаружил позолоченный ящичек, подаренный Ане Мнихом, а в нем вся корреспонденция Аны.
Хоть и казалось, что берберы просто дикари, а среди них более-менее грамотные оказались, а раз навигацию освоили, то и латынь и греческую грамоту знают. Быстро определили они, что одно письмо от самого императора Византии Константина VII Порфирородного и адресовано оно тоже вроде к царственной особе. Вот это клад!
Ану быстро развязали, поудобнее устроили: такой товар портить нельзя!
— Ваша честь! — обратились к ней на плохом греческом.
— Это моя сестра, — понимая изменившуюся ситуацию, горделиво произнесла Ана, увеличивая стоимость «товара».
В тот же день они достигли земли. Позже сестры узнали, что это остров Крит и живут здесь в основном грекоговорящие, и это бывшая провинция Византии, ныне покоренная арабами и берберами.
За весьма короткое время сестер четырежды перепродали. И каждый раз при переходе из одних рук в другие они ощущали, что эти руки становятся более зажиточными, и в конце концов, что Ане всегда по жизни сопутствовало, они попали в роскошные апартаменты огромного каменного дворца, и условия их жизни были настолько благодатными, что только по усиленной охране ощущалось — они невольницы, а не почетные гостьи.
Первые два-три дня посмотреть на сестер, а точнее на Ану, приводили разных людей, и даже совсем скудно одетых — нищих, и после этого приставленный к сестрам молодой симпатичный человек с явно выраженными манерами константинопольской знати заявил:
— Ваша светлость, значит Вы и есть знаменитая Ана Аланская-Аргунская? — и получив величавый утвердительный ответ, представился. — Я Никифор Фок, уроженец Константинополя. Мои отец и дед были казнены Романом Лекапином. Я бежал в Багдад, принял мусульманство, и теперь главный визирь дворца здесь, в Хандаке, столице Крита. — Соблюдая светский этикет, он немного поговорил с Аной о делах, а потом без обиняков выдвинул следующее предложение. — В плену у Византии арабский полководец. Мы хотим Вас, Ваша светлость, обменять на него. И чтобы это ускорить, рекомендуем написать собственноручно письмо на имя императора, как видно из переписки — Вашего друга.
— Если Вы имеете в виду царя Константина Седьмого, то он по рангу только четвертый царь, — пояснила Ана.
— Нам известны эти хитросплетения византийского двора. И тем не менее этот семейный клубок, узурпировавший власть, Вам доступен изнутри… Наши условия ясны?.. Ваша свобода в Ваших руках.
Ана знала, что писать на имя Романа Лекапина бесполезно, если не вредно. Роман подозревает вину Аны в смерти первенца Христофора, но из-за всенародной любви к ней боится с ней расправиться. Писать второму царю — Стефану Лекапину, ее домогателю, потенциальному жениху, — посчитала ниже своего достоинства и не хотела ему быть обязанной. Император Константин, хоть и числится в друзьях, — мямля, ничего не решает. И тогда, после долгих размышлений ничего более приемлемого не выдумав, обратилась за помощью все к тому же Зембрия Мниху.
— Доктор Мних — известная, влиятельная личность, — через день, видимо после чьей-то экспертизы, констатировал Никифор, — но нам необходима переписка на высшем уровне. Это дело межгосударственного масштаба.
— Какая Вам разница, лишь бы Вашего полководца вернули! — нервничала Ана.
— Ваша светлость, следуйте нашим предписаниям: это официальный протокол.
Выбора не было, и предполагая, что это оковы, Ана все-таки написала письмо на имя царя Лекапина, в надежде, что послание не попадет в руки старику Роману, а может попасть к Стефану, хотя последнему не до государственных дел — погряз в разврате. И второе послание — на имя Константина VII Порфирородного. И как позже по секрету сообщил Никифор Фок, эти два послания отправили с послом, а письмо к Мниху — уничтожено.
Тем не менее, к своему крайнему изумлению, как-то утром у своей кровати Ана обнаружила кем-то подброшенное письмо. Подписи не было, да почерк Мниха она узнала. Зембрия просил не унывать, держаться и сожалел, что была официальная корреспонденция на имя Романа Лекапина. Именно Роман в тот же день велел пленного араба казнить.
Несказанно опечалилась Ана. Единственное, в чем питала надежду, что Мних ошибся или письмо, может, не от него — разыгрывают. Однако через десять дней Никифор ей подтвердил то же самое, и вскоре предупредил, чтобы готовилась к отплытию, участь ее решена. И на ее слезные прошения Никифор сжалился, втайне сообщил ужасное:
— Отныне Вы сверхценный подарок халифу Багдада… Будете в четвертой сотне списка наложниц… и весьма может быть, с Вашими данными, значительно продвинетесь по очередности к ложу.
— Не-е-е-т! — истерически завопила Ана, с ней случился удар, она упала в конвульсиях, и сознание отключилось.
«Подарок» — либо «товар» — утратил блеск, а главное транспортабельность. И это ее спасло.
— Самые богатые люди Крита, купцы и землевладельцы, хлопочут о Вас, — сообщил Ане Никифор, когда она впервые после нескольких дней беспамятства еле пришла в себя.
Это не облегчило ее страдания, и Ана вновь погрузилась в беспамятство, а когда вновь очнулась — над ней широко улыбался Мних.
— Пока я жив — не будешь ты ничьей женой, тем более наложницей… А сейчас, дорогая, выпей вот это… и это… А теперь засыпай, все будет хорошо! — И уже сквозь дремоту. — Впредь ни на шаг не отпущу, всегда буду рядом.
Когда Ана снова очнулась, она чувствовала себя легко, свободно, а Мних, напротив, был очень хмур и озабочен.
— Вот гады! Столько золота!.. Да за такие деньги полцарства можно купить… Да ты не волнуйся, — обращался он к Ане, — я тебя не оставлю… Просто с собой столько золота возить небезопасно… А они еще об этом пожалеют, мерзавцы… Тоже мне — братья по крови… хорошо, что не по вере… Хотя черт ли что в наше время разберет? И какая нынче вера? Золото — вот божество для всех, во все времена!
— Где моя сестра Аза? — из пересохшего рта первая фраза Аны. — Сколько они просят? — вторая. — Отдайте все, что я имею, — третья.
— Не волнуйся, не волнуйся, ты не переживай, — суетился вокруг нее Зембрия. — Худое позади, и все уже решено, мы с тобой завтра же уплываем.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Грустный радостный праздник - Мария Бершадская - Детская проза
- Переводы - Бенедикт Лившиц - Поэзия
- Два огня (СИ) - Хоб Дарья - Современные любовные романы
- Под сенью учителя - Лариса Артемьева - Религиоведение