Художественная культура русского зарубежья. 1917–1939. Сборник статей - Коллектив авторов
- Дата:20.06.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / Культурология
- Название: Художественная культура русского зарубежья. 1917–1939. Сборник статей
- Автор: Коллектив авторов
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Трудно переоценить роль Н. О. Массалитинова в создании современного облика болгарской культуры. Само его присутствие в интеллектуальных кругах Софии облагораживало тех, кому приходилось с ним общаться. Не будет преувеличением сказать, что Массалитинов сформировал основной массив национального репертуара болгарских театров.
Немалый интерес для болгарского читателя представляют опубликованные в Болгарии его статьи, посвященные зарубежной драматургии и театру. Здесь преобладают русские имена: Пушкин, Гоголь, Чехов, Островский, Л. Н. Толстой, Горький, А. П. Ленский, Вахтангов, Немирович-Данченко, Качалов, Книппер-Чехова. Режиссерские экспликации Массалитинова, наряду с болгарской и русской драматургией, охватывают круг авторов от Еврипида до Ибсена, Гауптмана и Пиранделло. Ценными представляются и очерки Николая Массалитинова о болгарских артистах. Тот, кто с ними познакомится, уже сможет составить представление об особенностях болгарской сцены. Массалитинов был незаменимым воспитателем актеров, умным, деликатным, тонко чувствующим.
Последние публикации Массалитинова говорят о том, как глубоко волновали его вопросы профессионализма и культуры театрального дела.
В статье «Мысли о театральном искусстве. Работа актера на сцене», опубликованной журналом «Театър» в мае 1959 года, Массалитинов резко возражает против попыток некоторых режиссеров уже после первого чтения пьесы намечать рисунок «физических действий» артиста, заставляя его при этом пересказывать текст «своими словами»[880].
И в своих лекциях, и в публикациях Массалитинов всегда подчеркивал, что он всегда был и остается сторонником учения К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко. При этом и в силу жизненных обстоятельств, и по складу своей личности Николай Осипович имеет полное право считаться одним из самых верных и последовательных продолжателей школы Московского Художественного театра[881].
Сегодня трудно с определенностью сказать, насколько полное развитие получили в болгарском театре режиссерские идеи Массалитинова. Наиболее удачными на гастролях и международных фестивалях оказывались спектакли, режиссеры которых придают значение чистоте формы и опираются на национальную фольклорную традицию. Думается, Н. О. Массалитинову принадлежит немалая заслуга в том, что это направление развивается на болгарской сцене.
Несомненное уважение к наследию Массалитинова, проявившееся в издании его мемуарного тома, в который включены и режиссерские экспликации четырнадцати спектаклей, тщательность, с которой хранятся в Болгарии материалы и документы, связанные с деятельностью выдающегося режиссера, – все это свидетельствует о стремлении осмыслить его вклад в историю национального театра Болгарии.
Оставаясь до мозга костей русским актером и режиссером, Николай Осипович Массалитинов своей работой в «Пражской группе артистов МХТ» и режиссерско-педагогическими трудами на Балканах внес существенный вклад в развитие европейского театра 1920–1950-х годов.
Юрий Львович Ракитин: Москва – Санкт-Петербург – Белград – Нови СадРечь идет о яркой личности, незаурядном театральном работнике, не чуждом и литературных амбиций. Его имя в театральных кругах Сербии произносится с пиететом. Ведущие актеры и режиссеры из сегодняшнего поколения семидесятилетних, а в их числе известный постановщик Мата Милошевич, актрисы Мира Баняц и Мирьяна Коджич, с гордостью называют себя учениками русского маэстро. Историки сербского театра XX века выделяют режиссерское творчество Ю. Л. Ракитина и его педагогическую деятельность в особые разделы.
Родился Юрий Львович Ракитин (1882–1952) (настоящее имя – Георгий Львович Ионин) в состоятельной дворянской семье. По окончании курса у В. Н. Давыдова в Петербургском Императорском театральном училище он выбрал себе псевдоним Ракитин, чтобы избежать традиционных актерских псевдонимов на «-ский», как пишет сам режиссер в незаконченных мемуарах «Записки русского актера и режиссера»[882].
На выпускном спектакле «Вишневый сад» Ракитин в роли Лопахина понравился К. С. Станиславскому и был приглашен в Студию МХТ на Поварской. Ракитин переехал в Москву. За время пребывания в МХТ Ракитин-актер сыграл лишь две заметные роли – Скалозуба в «Горе от ума» и гусара Курчаева из пьесы А. Н. Островского «На всякого мудреца довольно простоты». Остальные роли были эпизодическими. Среди своих коллег по «вспомогательному составу» особенно близко Ракитин подружился с Никитой Балиевым. В «Синей птице» Метерлинка Балиев выходил в роли Хлеба, а Ракитин любил роль Сахара.
«С другом моим Никитой Балиевым открывал я его «Летучую мышь»»[883], – вспоминал Ракитин в своих заметках, впервые опубликованных в России в специальном выпуске журнала «Московский наблюдатель», посвященном русскому кабаре начала XX века, где Никита Балиев неожиданно для всех и себя самого открыл «истинное призвание в карнавальной атмосфере театральных капустников…»[884].
Эти подробности помогают лучше понять природу творческих метаний Ракитина в эмигрантский период. Югославские биографы режиссера пишут с большей или меньшей определенностью о том, что Ракитин то пытался воссоздать мхатовскую атмосферу, то склонялся к Мейерхольдовской резкой, гротескной форме[885].
Не следует упускать из вида и такое специфическое для русской культуры «серебряного века» явление, как артистические кабаре. По меткому определению Д. В. Сарабьянова, любители этого жанра стремились «сохранять артистическую сущность своей личности, оригинальность своих поступков даже в условиях всемирных катастроф…»[886].
Атмосфера непринужденного общения, постоянных «розыгрышей» и полной свободы от какого-либо давления сверху оказала большое влияние на формирование личности Ракитина-режиссера. Не раз он пытался воссоздать эту атмосферу на репетициях и в некоторых спектаклях, в годы работы в сербских театрах, но далеко не всегда, как мы увидим, находил понимание у коллег и у критиков, да и у консервативной части публики.
Из дневников и переписки вырисовывается следующий круг знакомств нашего героя в Петербурге и Москве: Гумилев, Ахматова, Ремизов, Горький, Куприн, Волошин, Городецкий, Зайцев, Брюсов, Книппер-Чехова. Визиты к Александру Блоку чередовались с посещением «сред» Вячеслава Иванова. Приятельские отношения связывали Ракитина с художниками «Мира искусства» и Михаилом Кузминым, который посвятил ему несколько стихотворений.
Хотя вклад Ракитина в развитие русского театра на фоне блестящих имен его сотоварищей по искусству представляется достаточно скромным, не будем забывать о том, что без таких артистов, влюбленных в сцену, преданных театральному делу, само это развитие было бы невозможно.
Недаром он был близким другом семьи Качаловых. Любили и хорошо знали Ракитина и в других артистических семьях. Годы, прожитые в Москве, несмотря на неудавшуюся актерскую карьеру видимо, были самыми счастливыми в жизни Юрия Львовича. Он впитывал впечатления, накапливал знания, сценический опыт[887].
В 1909 году Немирович-Данченко пригласил Ракитина в качестве ассистента для литературной обработки сценического варианта «Месяца в деревне» И. С. Тургенева[888]. Участие в работе над этим спектаклем, так же как и присутствие на чтениях первых вариантов «Записок» К. С. Станиславского, сыграло решающую роль в размышлениях молодого актера о занятиях режиссерской профессией.
В период работы над «Месяцем в деревне» (спектакль игрался в декорациях М. В. Добужинского) молодой Юрий Львович сочиняет реферат «Под стеклами оранжереи. Размышления Ю. Л. Ракитина о пьесе И. С. Тургенева «Месяц в деревне»».
На машинописном экземпляре, хранящемся в Музее МХАТ, преподнесенном Станиславскому 9 декабря 1909 года, рукой Юрия Львовича сделана надпись: «Милому, дорогому Константину Сергеевичу с чувством беспредельной любви и изумления. Настоящему Ракитину – ненастоящий Ракитин».
Хотя и непосредственная работа Ю. Ракитина над «Месяцем в деревне», и его реферат носят чисто литературный характер, присутствие на репетициях стало для молодого актера толчком к попыткам овладеть профессией режиссера и бесценным уроком театральной практики.
Постановки русской классики, осуществленные Ю. Л. Ракитиным в Сербии, возникли под прямым влиянием эстетики МХТ.
Немалую роль в дальнейшей творческой судьбе Ракитина сыграла история с постановкой «Смерти Тентажиля» М. Метерлинка (1905).
Ю. Ракитин связывал большие надежды с ролью Агловаля, которую он готовил под руководством Мейерхольда. Вариант «Смерти Тентажиля», показанный на летней сцене, понравился Станиславскому. Однако тревожные события 1905 года заставили театр прервать работу над спектаклем. Несостоявшаяся премьера «Смерти Тентажиля» в МХТ навсегда осталась тяжелой травмой для Мейерхольда и прочих участников спектакля. Почти все они рано или поздно расстались с Художественным театром.
- Корпоративная культура современной компании. Генезис и тенденции развития - Анжела Рычкова - Культурология
- Религия и культура - Жак Маритен - Религиоведение
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе - История
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив