Прощайте, ископаемые! - Доминик Бойер
- Дата:28.04.2025
- Категория: Биология
- Название: Прощайте, ископаемые!
- Автор: Доминик Бойер
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Человечество связано с сахарным тростником издревле. Растение saccharum of cinarum было впервые одомашнено в Новой Гвинее примерно за 8000 лет до н. э., а затем в течение последующих тысячелетий несколькими волнами распространилось по значительной части Азии. Легенда гласит, что армия Александра Македонского, первого великого европейского колонизатора, познакомилась с сахарным тростником в долине реки Инд. Завоеватели придумали ему название «сахарон» – камыш, способный «давать мед без помощи пчел» [Deerr 1949, 1: 63]. В Персии и Индии производство сахара из сахарного тростника началось за несколько веков до того, как исламские и христианские империи распространились по всему миру. Однако этот продукт, приятный на вкус благодаря содержащейся в нем сахарозе, был экзотической диковинкой, и когда в последующие столетия с ним познакомились европейцы, они чаще всего использовали сахар в качестве лекарственного, а не кулинарного средства, причем в гастрономии он выступал драгоценной приправой, а не базовым продуктом питания. Антрополог и историк Сидни Минц в своей выдающейся книге «Сладость и власть» указывает, что «в Северной Европе о тростниковом сахаре практически не знали, возможно, до 1000 года н. э., а в последующие одно-два столетия о нем имелись лишь отрывочные сведения» [Mintz 1985: 23]. В Южной Европе знакомство с тростниковым сахаром состоялось в другой период времени: выращивание тростника и производство сахара пришло в Средиземноморье от Марокко до Сицилии вместе с арабским завоеванием Северной Африки и Испании. У жителей Северной Европы устойчивый контакт с производством сахара возник в эпоху крестовых походов, поскольку воины за веру и стремившиеся к наживе торговцы обнаружили, что он является чрезвычайно выгодным коммерческим продуктом. В таких портовых городах Северной Европы, как Антверпен, Бристоль и Бордо, рафинадные заводы по переработке средиземноморского сахара появились уже в XIII веке. И даже эпидемии чумы, от которых в XIV веке погибла половина населения Европы, принесли производителям сахара косвенные выгоды, поскольку способствовали росту цен на их товар из-за нехватки рабочих рук.
Все условия для европейского сахарного бума сложились в XV веке. На Пиренейском полуострове, где на протяжении нескольких столетий преобладало исламское технологическое и экономическое влияние, на переднем крае расширяющейся и модернизирующейся сахарной промышленности оказались Португалия и Испания. Пиренейские народы использовали новые типы кораблей наподобие каравеллы, чтобы скачкообразно перемещаться с одного острова на другой, из Средиземноморья в Атлантику, создавая новые сахарные предприятия везде, где только можно. В конечном итоге пиренейцы завезли сахарный тростник даже в такое расположенное далеко на юге место, как остров Сан-Томе у побережья Западной Африки. Колония на Сан-Томе, основанная в 1493 году, и стала образцом для сахарных плантаций, которые в следующем столетии испанцы и португальцы будут расширять в западном направлении – по ту сторону Атлантического океана, в Карибском бассейне и Бразилии.
С точки зрения размеров плантации, универсального использования рабского труда и технологий производства этот атлантический остров [Сан-Томе] ближе всего подошел к тому, что станет нормой для Америки. К 1550-м годам на нем действовало около шести десятков сахарных мельниц, производивших более двух тысяч тонн продукции в год, а на плантациях трудились примерно пять-шесть тысяч рабов – все они были африканцами [Klein H. 2004: 204].
Поиск новых мест для выращивания сахарного тростника сыграл решающую роль в расширении европейских географических открытий и экспансии колониализма в XV–XVI веках. Разумеется, испанцы и португальцы (а позднее англичане и голландцы) заодно искали в так называемом Новом Свете много других вещей: драгоценные металлы, торговые пути, экзотические пряности и новые земли, на которые можно было претендовать от имени своих монархов. Но в практическом отношении именно погоня за сахаром – «белым золотом» – стала движущей силой первого этапа захвата и освоения европейцами колониальных земель. На пространстве от Мадейры и Канарских островов у западного побережья Африки до Бразилии и Карибского бассейна пиренейцы перемещались с острова на остров в поисках мест, где можно было успешно выращивать сахарный тростник. Не вызывает сомнений, что именно погоня за сахаром была основным фактором расширения трансатлантической торговли, поэтому Колумб не случайно взял саженцы сахарного тростника в свое второе путешествие в Новый Свет в 1493 году. К 1516 году сахарный тростник выращивали с использованием труда порабощенных африканцев на карибском острове Санто-Доминго, где появились первые сахарные плантации в западной части Атлантики. К 1526 году коммерчески значимые объемы сахара стали поставляться в Европу и с бразильских плантаций.
По мере того как сахар становился все более доступным товаром, спрос на него возрастал, в особенности среди европейских элит. Кажущаяся неисчерпаемость спроса – во многом этот момент напоминает сегодняшнюю ситуацию с ископаемым топливом – делала сахар чрезвычайно привлекательным объектом для инвестиций, даже несмотря на то, что для создания сахарных плантаций требовался значительный капитал (спекулятивные риски банкротства также были велики). Таким образом, сахарные плантации представляли собой нечто большее, нежели простые сельскохозяйственные предприятия. С самого начала они обслуживали транслокальные рынки в целях масштабного (по меркам своего времени) накопления богатства. Именно на сахарных плантациях родилось индустриализированное сельское хозяйство, они же были инкубатором глобального капитализма. По утверждению Минца, «плантация была совершенно беспрецедентным социальным, экономическим и политическим институтом, а отнюдь не простым нововведением в организации сельского хозяйства» [Mintz 1964: XIV]. Историки описывали производство сахара как наиболее индустриализированную разновидность человеческой деятельности в мире раннего Нового времени [Sheridan 1969]. В погоне за, казалось бы, неисчерпаемым спросом на сладость промышленность искала новые территории и способы расширения производства сахара, повышения его эффективности и прибыльности.
Таким образом, европейская колонизация XV–XVI веков представляла собой сукрополитическое начинание. А для того чтобы иметь реальную оценку интенсивности сукрополитики раннего Нового времени, необходимо осознать, сколько энергии требовалось для превращения сахарного тростника в сахар. Этот процесс состоял из множества этапов. Сахарный тростник нужно было посадить, после чего пропалывать и удобрять, пока растения не достигнут зрелой формы примерно через пятнадцать месяцев. Затем тростник требовалось срезать вручную и быстро переработать в течение одного-двух дней. Время имело здесь ключевое значение, поскольку тростник быстро засахаривался, а следовательно, была необходимость в большом количестве рабочей силы – примерно сто человек на одну плантацию. Затем толстые, как бамбук, побеги тростника измельчались на мельницах для получения сока. На следующем этапе рабочие уваривали этот сок, чтобы очистить его от примесей, добиться его затвердевания и кристаллизации, в
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- "Фантастика 2023-197". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Жеребьёв Владислав - Попаданцы
- Новые Миры Айзека Азимова. Том 4 - Айзек Азимов - Научная Фантастика
- Шесть, шесть, шесть… - Алексей Пшенов - Русская современная проза