Излучина Ганга - Манохар Малгонкар
- Дата:01.08.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Излучина Ганга
- Автор: Манохар Малгонкар
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Аудиокнига "Излучина Ганга" от Манохара Малгонкара
📚 "Излучина Ганга" - это захватывающая история о жизни и приключениях главного героя, который отправляется в увлекательное путешествие по берегам священной реки Ганга. Великолепное описание природы, мудрости и духовности делают эту аудиокнигу поистине уникальной.
Главный герой, погружаясь в мир древних традиций и обрядов, сталкивается с множеством испытаний и открывает для себя новые грани самого себя. Его путешествие наполнено встречами с интересными персонажами и неожиданными поворотами сюжета.
Автор аудиокниги Манохар Малгонкар - талантливый писатель, чьи произведения покорили сердца миллионов читателей. Его книги отличаются глубоким философским подтекстом и увлекательным повествованием.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения современных авторов, бестселлеры и литературные шедевры.
Погрузитесь в увлекательный мир слова вместе с аудиокнигой "Излучина Ганга" и окунитесь в атмосферу загадочной Индии, где каждый шепчет свою тайну, а каждый шаг приводит к новому открытию.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Какие-нибудь жалобы?
— Нет, сахиб.
— Вы бы легли и поспали. Завтра утром мы прибываем. И чтобы мне никаких штучек сегодня ночью. Ясно?
— Ясно, сахиб.
— Но если хотите петь, черт с вами, пойте!
— Да, сахиб.
Он хотел было сделать затяжку, но обнаружил, что сигарета погасла, тогда он швырнул сигарету в угол и увидел, как чья-то рука бережно прикрыла ее.
Но тюремщик был начеку. Со словами: «Ну, ты! И не думай!» — он наступил на эту согрешившую руку.
Роджерс метнул в сторону гуркха суровый взгляд.
— Это уже совершенно лишнее, — сказал он резко.
Балбахадур кротко отодвинул свой форменный сапог и занял место позади начальства.
— Благодарю вас, сэр, — сказал Гьян, потирая ушибленную руку.
Роджерс взглянул на него с неожиданным интересом.
— Вы говорите по-английски? Значит, учились в колледже?
— Да, сэр.
— Рука в порядке?
— Да, сэр.
— Хотите сигарету?
Гьян взглянул на тюремщика, застывшего как статуя за спиной англичанина.
— Нет, сэр, благодарю.
— Держите, — сказал Роджерс и вытряхнул пачку сигарет в руки Гьяна.
— Что вы, сэр, спасибо, — сказал Гьян с признательностью в голосе, но это, право, ни к чему.
— Но вы же курите?
— Нам не дают спичек, сэр.
— Да, конечно, вот, возьмите. — Роджерс сунул заключенному коробок спичек. — Только не вздумайте поджечь что-нибудь.
— О нет, сэр, — уверил Гьян, — спасибо, сэр.
Роджерс слегка улыбнулся ему и повернул к выходу.
Он поспешил наверх, в кают-компанию, чтобы услышать последние известия в шесть тридцать. Гуркх проводил офицера до самой двери и подобострастно отдал ему честь. Задраив дверь, он вышел из трюма и постоял, прислушиваясь, до тех пор, пока шаги Роджерса совсем затихли. Тогда он снова отпер дверь, вбежал в трюм, ринулся к Гьяну и выхватил у него сигареты и спички.
— Ты… Я покажу тебе «спасибо»! — прошипел он. — Думаешь, я позволю тебе… курить офицерские сигареты только из-за того, что ты болтаешь по-английски? И помни, я отдавлю тебе руку, когда захочу, понял? Сто раз, если захочу! И не только руку, раздавлю, но и… Вздумается мне, так я тебя… Ясно? Или… твою сестру, или твою мамашу!
Он поставил сапог на бедро Гьяна и надавил изо всех сил. Щелки его глаз еще больше сузились в издевательской ухмылке.
— Теперь послушаем, как ты завизжишь. Визжи! Посмотрим, кто придет к тебе на выручку! — Он поворачивал каблук и давил сильнее и сильнее, все время ухмыляясь.
Сорок семь узников безучастно, будто окаменев, наблюдали за этим представлением. Каждый из них мог бы убить обидчика и за меньшее оскорбление. Многие и убивали.
На следующий день сразу после полудня узников вывели на палубу. Каждый из них тащил свой сверток с одеялом, эмалированную кружку и тарелку. Тут они впервые увидели «серебряную» тюрьму. Она была построена на мысу, с которого выкорчевали деревья, превратив его в уродливую рану на цветущем, омытом дождями теле земли, холодную и голую посреди раскачивающихся пальм, пышных зеленых джунглей и низких, переполненных влагой туч.
Тюрьма доминировала над всей округой. Даже Седло-гора, самая высокая на островах, выглядела рядом с нею жалкой, маленькой, какой-то неестественной. Издалека и сверху тюрьма была похожа на громадное рулевое колесо с семью рукоятками: трехэтажное здание в середине и множество строений, разбегавшихся по радиусам из центра. Бесчисленные ряды окон казались глазами какого-то ископаемого чудовища, гигантского ящера или паука, разлегшегося на подстилке из застывшей лавы и приподнявшего голову в ожидании необычной пищи — преступников из Индии.
Их пересчитали в трюме, потом снова пересчитали на палубе и в третий раз пересчитали в тесном сарайчике на набережной, где происходила официальная передача заключенных коменданту тюрьмы, который в стеганой куртке, с черной сигарой в зубах стоял возле стола, похлопывая по сапогу тростниковым стеком.
Так они впервые встретились с Маллиган-сахибом — курносым, круглолицым, разбухшим от пива коротышкой. Тропики измучили, озлобили и состарили этого ирландца, но он давно уже раздумал возвращаться домой. Поджаренный солнцем, пожелтевший от малярии, покрасневший от виски, задубевший от власти, это был грубый человек, выполнявший работу, предназначенную для грубых людей.
Он начинал в армии, а в конце первой мировой войны, став уже капралом, перешел в индийскую полицию. Три года назад он был переведен на особо почетную должность коменданта «ячеечной» тюрьмы. Богобоязненный, добросовестный и, по его собственным понятиям, справедливый, Маллиган пользовался полным доверием начальства. Он открыто хвастался тем, что единственной книгой, которую он прочитал после окончания школы, был Тюремный устав, и еще тем, что способен поколотить любого человека своего возраста и перепить человека любого возраста. Простоватый, деловой, самолюбивый, решительный, он знал Тюремный устав назубок и строжайше требовал неукоснительного выполнения буквы этого документа — неподражаемой смеси добродетелей, пороков, придирок и узколобой «справедливости». Просто невозможно было представить «ячеечную» тюрьму без Маллиган-сахиба или вообразить себе другого человека, который смог бы исполнять его трудную работу с тем же рвением и оперативностью. Не генеральные инспекторы и не верховные комиссары, а именно он был подлинным владыкой этой колонии уголовников.
Вслед за мистером Патриком Маллиганом, плавно размахивавшим стеком, они поднялись по дороге на вершину холма. Пока они шли за ним, никто не пел и не разговаривал. Даже Большой Рамоши словно в рот воды набрал. Только эмалированные кружки со звоном ударялись о кандальные цепи.
Так под звон цепей они и вошли в свой новый мир — мир заключенных, тюремщиков и поселенцев. Огромные главные ворота отворились, и на территорию тюрьмы вступила самая последняя партия заключенных, которой суждено было прибыть на Андаманские острова.
Это произошло 4 сентября. Год был 1939-й. Никто из них и не подозревал, что мир, который они только что покинули, уже вовлечен в новую войну.
В тюрьму, словно в замок, вел арочный проход с двумя башенками по бокам, большими воротами в начале галереи и маленькими в конце. Стены этого коридора были «украшены» разного рода кандалами и орудиями пыток; как охотничьи трофеи, здесь были гордо выставлены цепи, круглые кандалы, наручники самых разных фасонов, специальные клетки и «гробы», в которых узник мог поместиться только стоя. Были тут и особые оковы, не дающие возможности присесть, хотя руки несчастного оставались свободными, и цепные замки облегченного типа — в них арестант мог двигать руками и ногами и выполнять порученную ему работу. По соседству располагались специальные рамы, к которым привязывали заключенных для порки, и отполированные промасленные тростниковые прутья, служившие той же цели.
Все это были реликвии прежних времен, которые, как всякие наследственные сувениры, хранились из сентиментальных побуждений. Эта выставка поражала и ужасала прибывающих сюда заключенных и напоминала нарушителям законов, что они привезены в обитель наказания, а не воспитания, в обитель отмщения, а вовсе не в школу исправления оступившихся. Тяжкий труд, пусть и непродуктивный, телесные страдания, пусть и бессмысленные, должны были восприниматься преступниками как закономерное воздаяние.
Но те из них, кому удалось перелистать Тюремный устав, который, вообще говоря, обязаны были выдавать по первому требованию, выяснили, что дикие времена железных клеток и цепей миновали. Самым унизительным наказанием для заключенного оставалась порка, эта мера наказания должна была применяться только в случаях тяжелого нарушения дисциплины, например нападения на стражу или попытки к бегству. Две авторитетные инспекционные комиссии вынудили администрацию провести некоторые реформы, и теперь уже устав подчеркивал, что главная цель тюрьмы — не мстить преступнику, а помочь ему возродиться к новой жизни. И в самом деле, заключенные походили теперь больше на колонистов, чем на узников, администрация явно старалась превратить их в добропорядочных жителей Андаманских островов. Однако всей этой системе реформ грозил удар. Отбой прозвучал с первыми залпами новой войны. Теперь уже некогда было тратить усилия на спасение заблудших сынов рода человеческого. Война избавит от необходимости щепетильно блюсти свод правил. Должностные лица на местах станут вершить скорый и решительный суд, предоставив политическим деятелям Индии решать более существенные проблемы…
Новая партия заключенных миновала портал тюрьмы, ворота захлопнулись за ними. Сначала они радовались уже тому, что вышли из-под опеки Балбахадура, и тому, что впервые за пять дней получили горячую пищу, и тому, что покинули мрачную пору в чреве парохода.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Газета Завтра 894 (1 2010) - Газета Завтра Газета - Публицистика
- Литературная Газета 6417 ( № 22 2013) - Литературка Литературная Газета - Публицистика
- Газета Завтра 972 (29 2012) - Газета Завтра Газета - Публицистика
- Общественное здоровье и здравоохранение. Часть 2 - Евгений Тищенко - Медицина