Золочёные горы - Кейт Маннинг
- Дата:01.12.2024
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Золочёные горы
- Автор: Кейт Маннинг
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Постараюсь найти книгу о Баскервилях, которую вы упоминали. Как я поняла, там речь про собаку? И еще одно: хотя я ничего не знаю об идеях этих ваших профессоров, я считаю, что ваша щедрость по отношению к семье Грейди – очень добрый поступок.
И последнее: вы спрашивали, не сержусь ли я. Нет, не сержусь. Надеюсь, вы снова мне напишете и подтвердите искренность ваших слов.
Ваш друг
Сильви Пеллетье
Утром К. Т. спустилась вниз с опухшими от сна глазами. Тот факт, что я уже приготовила кофе, затронул какие-то тайные струны ее души: я и не предполагала, что они у нее имеются. Она тихо положила руку мне на плечо:
– Спасибо за порцию утреннего топлива.
– Спасибо за пристанище.
– Извини, кладовка, конечно, не дворец Паджеттов. Дай знать, если тебе что-либо понадобится.
– Не люблю просить.
– Проси уже, черт побери.
– Не найдется лишней марки?
Она помедлила пару секунд.
– Марки! Вижу, твой адресат из Кембриджа, Массачусетс. Сердечный друг? Сюзи хочет знать.
– Сюзи – сплетница! Она не может не задавать вопросы?
– Нет, – покачала головой К. Т. – Для меня вопросы – это религия.
– Многие посчитали бы греховным так говорить о религии.
– Кого беспокоят такие грехи? Не все созданы быть святыми, как ты.
– Вы не все знаете.
– Так ты же не рассказываешь. Вот твоя марка.
Я отправила письмо Джейсу, потом прогулялась, размышляя об ответном письме. Я поздно посмотрела в словаре слово «дипсомания» – непреодолимое влечение к интенсивному пьянству. Это определение убедило меня в том, что письмо Джейса – результат алкогольной горячки. Мои собственные признания не давали мне покоя. Не святая, как ты. Так сказала К. Т., когда я рассуждала о ее понятиях греха и святости. Отступничество или похоть? Какой грех страшнее?
По мере того как разворачивались события этой зимой, у меня появились новые представления о том, что греховно, а что нет.
ПУТИ ЗАСЫПАЛО СНЕГОМ
15 февраля. В течение трех недель каменоломни отрезаны от остального мира, невозможно доставлять припасы наверх. Вчера группа мужчин смогла спуститься пешком из рабочего общежития на снегоступах. Они отказываются возвращаться и ждут поезда, чтобы уехать из города. По отчетам, в Каменоломнях остается всего 25 человек.
– Там наверху кто-нибудь умрет, – сказала К. Т.
Неужели она забыла о том, что четверо из этих двадцати пяти человек – мои родные? Я каждую неделю звонила по городской телефонной линии в рабочее общежитие, и меня заверяли, что все в порядке.
– Папа просил передать тебе, чтобы ты не волновалась, – сипела в трубку миссис Квирк.
В те дни, живя в кладовке, я радовалась тому, что не застряла в хижине номер шесть, хоть меня и снедало чувство вины. Я оставила семейство Пеллетье замерзать, а сама наслаждалась роскошью уютного жилища, просторами городка, где улицы расчищали мулы с плугами. К. Т. Редмонд одолжила мне фотоаппарат «Кодак», а Хал Бринкерхофф выделил помещение в гостинице «Ласточкин хвост» под проявочную. Мне доверили заниматься печатью и собирать деньги с подписчиков, я стала постоянным помощником и овладевала премудростями мастерства.
Узнавать новые факты о самой Катрине Т. Редмонд было отдельной задачей. Всего один раз она пригласила меня наверх в свои апартаменты, в уютную комнату с креслом и книжными полками. Как она сумела купить собственный дом? Ночью, окруженная коробками с чернилами и стопками бумаги, я засыпала под ее гулкие шаги наверху. Под звучный чих, иногда по шесть-семь кряду. Под звуки падающей и катящейся по полу бутылки, звон упавшего стакана.
За ужином в «Ласточкином хвосте» она пила неразбавленный виски. Меню, которое она готовила, ограничивалось консервированными бобами, разогретыми на печи в редакции, и картофеля, запеченного на углях. Она постоянно делилась со мной своими запасами: банками с вареньем, консервированной солониной. И постоянно переписывалась с несколькими адресатами: Гарольдом Крампом, эсквайром, из Денвера, Колорадо. Может, это ее адвокат? И интересно, кто была мисс Дженни Томас, которой она писала на адрес миссис Дейзи Редмонд Томас, Денвер. Племянница? Я относила письма на почту и не лезла с расспросами.
Я воображала себе ее разгульную, полную приключений юность.
А вот что я слышала: сплетни из пекарни о моей начальнице, там они порхали в воздухе вместе с частичками муки и попадали в хлеб, который пекла Дотти Викс для обитателей Мунстоуна. Трину бросил жених, бедняжку, кинул прямо у алтаря. Это, несомненно, худшая участь, какая может постичь женщину. Полуправда и выдумки повторялись и приукрашивались, пока не превращались в твердые факты. Например, «факт», что К. Т. Редмонд ненавидит детей. И «факт», что одна из ее ног короче другой.
– Она хромая, – заявил однажды Билл Бакстер, зайдя в пекарню. – Носит подкладку в обуви.
– Неправда! – возразила Дотти Викс. – У нее люмбаго, еще девочкой упала, катаясь на лошади.
– Если она и каталась, то на метле, – заявил Бакстер и со смехом вышел на улицу. – Ведьма. Красная ведьма.
Ко мне она была добра, хоть и действовала иногда жестко и грубовато, раня, словно наждак. Она фыркала по поводу моего невежества и пыталась его исправить.
– Вот тебе вместо достойной зарплаты, – часто говорила она, протягивая одно из последних изданий Книжного клуба: «Яму» Фрэнка Норриса, «Последнего из могикан» Джеймса Фенимора Купера. «Пусть это составит тебе компанию в холодную ночь», – говорилось в записке, приложенной к ждавшей меня на столе книге Хелен Келлер «История моей жизни». Я читала все, что она мне приносила, по одной книге каждые несколько дней.
– Почему бы тебе не поступить в колледж? – спросила она.
Можно было с таким же успехом предложить мне полететь на луну. Зато я могла изучать ее. Как она шаркает ногами в тапочках, как грызет ноготь большого пальца, задумавшись. К. Т. была коренная американка. Семья ее родом из Пенсильвании. А «до этого, кто знает?» Для меня оставалось загадкой, как стать настоящей американкой, такой как она. Но не быть при этом агитаторшей, сплетницей, зазнайкой, социалисткой, лягушатницей или ведьмой. Или простушкой. И не стать брошенкой.
Как-то холодным утром она спустилась вниз и кинула на стол книгу.
– Вот. Чудесный роман об ужасах в бельгийском Конго, стране ручного королька Паджеттов.
– Не люблю ужасы, – сказала я.
– Все равно прочти.
– Да, босс, – сдалась я.
Книга называлась «Сердце тьмы». Может, ее автор Джозеф Конрад прольет хоть какой-то свет на жизнь Джаспера Паджетта, снова хранившего молчание. Отсутствие вестей, после того как я отправила ему собственные признания, приняв все его извинения,
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Все люди смертны - Симона Бовуар - Классическая проза
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Эмоциональный интеллект - Дэниел Гоулман - Психология
- Закон Моисея - Эми Хармон - Современные любовные романы