Форма входа
0/0
Парадокс Тесея - Анна Баснер
- Дата:10.07.2025
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Парадокс Тесея
- Автор: Анна Баснер
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Парадокс Тесея - Анна Баснер. Жанр: Русская классическая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Парадокс Тесея - Анна Баснер:
Петербург. Парадные фасады, скрытые строительными сетками, увечные колонны, саднящие обвалы штукатурки. Желтый, грязный и величественный город зримо обращается в пыль. Группа сумасбродных партизан-реставраторов берется нелегально восстановить бальный зал в заброшенном особняке, а чтобы привлечь деньги, проводит дерзкую художественную акцию… Но что останется от них самих после этого? Город – пространство выбора, где люди узнают себе цену и лишь некоторые получают шанс на спасение.Солнце медными кимвалами било в окна сонных домов и в каждом будило маленькое вздрагивающее небо. В перспективе улицы Пестеля из разреженной молодой листвы вздымался тугой соборный купол с золотым высверком креста. Снег давно и покорно сошел, лишь изредка под ногой лопалась случайная ледяная корочка, последняя примета немощных ночных холодов.Роман – гимн человеку деятельному, человеку неравнодушному – неожиданный и необходимый сейчас текст о мощи одиночки и о неизбежной отзывчивости мира даже на самое малое действие.Грозовая хмарь на улице рассеялась. Резкое солнце пекло плечи. Желеобразная смывка кошмарно воняла, но действовала отменно: застарелая краска на витраже набрякла и пошла хлопьями. Остатки Нельсон снимал то шпателем, то скальпелем, после чего долго оттирал растворителем листья и бутон стеклянного тюльпана.Для когоДля поклонников современной прозы, любителей петербургского текста, всех, кто ищет книги, где история искусства переплетается с динамичным сюжетом.
Читем онлайн Парадокс Тесея - Анна Баснер
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
модель, затем перевести в гипс – пожалуйста.
Хороша реставрационная ячейка, тьфу. Ведущий специалист ангажирована, Денис затаился в Москве, Кира объявила бойкот. Спасибо Глебу, без его энергии Нельсон бы, пожалуй, издох. Главный идеолог «жилетов» пока держался, но ему, несомненно, недоставало партизанского драйва. Глеб больше всех наслаждался подпольным характером их деятельности – предложил название и символику, сочинил устав, расписал роли. Регулярно объявлял общие сборы в «штабе» у Лидии Владимировны, вел протокол. Верил в придуманное с той наивысшей степенью самоотдачи, с какой дворовые пацанята играют в войнушку. Но в ремонте-то где драйв – знай шкрябай себе стенку до греческих календ…
Все изменится двадцать четвертого декабря, убеждал подушку Нельсон. Все изменится завтра.
* * *Покупателя звали Игорь Ворошилов. Провинциальный делец, покоривший Москву, генеральный директор крупного медиахолдинга, вдобавок основал инвестиционный фонд, чтобы вкладываться в технологические компании, рассказывал Савва по дороге. Нельсон одной рукой поддерживал искусствоведа под локоток, чтобы тот не упал (на тротуаре под рассыпчатой смесью снега и песка бугрилась коварная ледяная глазурь). Другой – нес короб с картиной за пластиковую, врезавшуюся в ладонь ручку. Двойная ответственность.
Ворошилов принадлежал к той категории молодых управленцев, которые получили первое образование в перестрелках девяностых, а второе – в аудиториях Гарварда. За красивыми менеджерскими терминами типа «стратегия», «синергия» и «клиентоориентированность» крылись темные откатные схемы (реклама – самый грязный бизнес, ты что, Митя, не знал? Да нет, конечно, думал Нельсон, а вам-то откуда это известно?). О коллекционных пристрастиях магната Савва отозвался презрительно – без разбора собирает то, что престижно: русский авангард, современное искусство, даже права на какие-то цифровые коллажи, существующие исключительно виртуально, купил недавно за небывалые деньги.
– Нет в этом ни понимания, ни любви. Лишь статус, – разглагольствовал доцент, постукивая на цепком морозце зубами. – Яхтами и виллами в бизнес-среде никого не удивишь. А искусство… уже претензия на аристократизм. Московские воротилы вместо гольф-клубов теперь ходят в Большой театр. Билеты в консерваторию на концерт модного греческого дирижера с классической программой – Чайковский, Моцарт – стоят дороже ужина в мишленовском ресторане. И распродаются тем не менее за считаные дни. Какое фатовство. Впрочем, что лукавить, Митя… Буржуазно-гламурный интерес подпитывает наше дело. И так было всегда. Другое дело, Щукины и Морозовы реально что-то смыслили. А эти корчат из себя знатоков, хотя сами далеко не эксперты. Изредка привлекают консультантов. Правда, и здесь не способны отличить проходимцев от компетентных людей.
– А со стороны покупателя на встрече кто-нибудь будет? Посредник, оценщик? – спросил Нельсон, а в животе его, как в печи, кто-то кочергой шевелил угольки. – Не отговорят его?
– Будет один, как раз таки проходимец. Бумажки составляет. Не волнуйся. Провенанс изложу сам, – Савва показал на стеклянную дверь. – Мы на месте.
После речи искусствоведа Нельсон приготовился увидеть солидный директорский кабинет, исполнительных секретарш, насупленных телохранителей, швейцарские сейфы, бриллиантовые часы и какие там еще бывают атрибуты деловой власти. Но не дорогущий фитнес-клуб в центре Петербурга, за углом от площади Восстания. Их встретила физкультурница могучего, почти агрессивного здоровья, которая будто вырвалась благодаря своей целеустремленности с советского спортивного плаката прямиком в светлое будущее.
Комсомолка (как тут же окрестил ее про себя Нельсон) приняла у них верхнюю одежду и сопроводила в переговорную – небольшую, отделанную дубовым шпоном изолированную комнату с длинным, на восемь мест, глянцево-белым столом, маркерной доской, плазменным телевизором и кругло остриженным бонсаем в кадке. Переговорная в фитнес-клубе, ни хрена себе.
– Слушай, – не удержавшись, спросил Нельсон у физкультурницы, – а сколько стоит здесь спортом заниматься?
Комсомолка была доброжелательна до оскомины:
– Посещение только по клубным картам. Потенциальные члены получают персональные предложения. Что-нибудь принести: чай, кофе, воду? – по сочувственному взгляду стало ясно, что это единственное персональное предложение, доступное для них с Саввой.
Ворошилов – лет сорока пяти, подтянутый, плечистый, с распаренным после душа лицом – присоединился к ним через несколько минут. Увидишь такого на улице – ни за что не распознаешь миллионера в этом моложавом мужчине в тонком оливковом джемпере и черных джинсах. Черты мягкие, в чем-то даже простоватые, словно крестьянский Иван повзрослел, заматерел и заимел пару морщинок, пройдя огонь, воду и медные трубы, а также богатство – испытание похлеще всех предыдущих.
– Спасибо, что приехали сюда, Савелий Петрович, – высокий тенорок совсем не вязался с его комплекцией. – Ни дня без подготовки, скоро в Австралию. Триатлон, – сообщил он как бы между делом.
Видимо, еще один признак нового могущества. Бизнесмен пожал Нельсону руку не как новому знакомому, отнюдь нет, – как старому закадычному другу, с которым на двоих вагон воспоминаний: как ты помогаешь ему сбежать к девушке из окна уснувшей общаги, как вы, завязнув в раскисшей колее, толкаете хворую, астматическую «Вольву», как он ставит перед тобой тарелку сочных, оседающих в сметане жареных пельменей – фирменное средство от зверского похмелья, амброзия, а не еда. В общем, на редкость сердечное у мужика рукопожатие.
В переговорную вошла комсомолка, немелодично позвякивая посудой на подносе.
– Вы уверены, что это миндальное молоко? – приветливо уточнил Ворошилов, пригубив пену из кофейной чашки.
Комсомолка неловко прислонила к себе разгруженный поднос, будто попыталась им прикрыться, и с отчаянной бодростью ответила:
– Да, Игорь Константинович!
Бизнесмен кивнул, и девушка испарилась.
– Врет, – Ворошилов отставил чашку. – Останется без чаевых. Или без работы.
Констатировал сухо, без эмоций, но с такой твердостью, с какой вонзается в колоду наточенный топор. Сам на откатах, а чужой внесистемной лжи, похоже, не переносит. Человек высоких двойных стандартов.
– Профнепригодность надо искоренять, – поддакнул искусствовед.
Что ж они оба взъелись-то на нее, бедную, да так мелочно. Ладно Ворошилов, он, видать, привык, что его все облизывают, но Савва? Тот выжидательно посмотрел на Нельсона. Надо предъявить бизнесмену картину, потом уже заниматься оценкой моральных качеств присутствующих. Вновь отворилась дверь – и за спиной Ворошилова вырос – кто бы мог подумать! – агент. С выставки. Узнал или нет? Лицо, выбритое до лакированного лоска, абсолютно непроницаемое.
Нельсон взгромоздил короб на стол и отодрал коричневый скотч. Казалось бы, что тяжелого, холст без рамы да упаковка, но не абы какая. Лиля сделала по высшему разряду. Под стол падали куски пятислойного гофрокартона, пласты вспененного полиэтилена, на вид сладкого, схожего с белевской пастилой, и сверхтонкие, но прочные листы хлопковой микалентной бумаги, защищавшей краски от ворсинок и пыли. Чтоб Нельсон свою керамику так заворачивал.
Картину он не видел больше трех месяцев. Отреставрированной – не видел вовсе. Лиля, бесспорно, очень талантлива. Полотно выглядело посвежевшим, словно омытым животворными водами. Язвы и волдыри пролечены, взыграл летящий, раскрепощенный мазок. Но… Нельсон не мог отделаться от ощущения, что искусное поновление отняло у холста что-то особое, некое дополнительное измерение. Ну да. Тогда, в особняке, извлеченная из ниши картина практически втащила его в себя, заставила прожить внутри несколько мгновений. А сейчас изображение схлопнулось: пространство осталось в привычных координатах длины-ширины-высоты, однако четвертое, временнóе, динамическое измерение исчезло. Секундомер сброшен на ноль и не запущен. Ход жизни в картине остановился.
И все же, несмотря на это, техника безукоризненна. Лиля рассказывала: когда восстанавливаешь работу, нужно слиться с мастером, усвоить его почерк, провести своего рода спиритический сеанс. Лиля – отменный медиум. Кстати, не потому ли, что художник была женщиной за мужской личиной, стала возможной их сверхъестественная связь? Любопытное подтверждение Саввиной теории. Увы, чересчур мистическое, отдающее газетными объявлениями про снятие сглаза и порчи. Для монографии не подойдет.
– Да-а-а… – Ворошилов встал и навис над картиной, заняв собой половину переговорной.
– Предмет не для всех, но, зная ваш вкус, я не мог не предложить, – зачастил Савва, вытаскивая из портфеля папку, – провенанс убедительный, тут у меня копии писем и каталога из архива, данные экспертизы…
Историю происхождения холста искусствовед несколько подрихтовал и в подробности своей теории, вопреки обыкновению, не вдавался: художник, известный под именем Прыгина, написал выступление оркестра в ресторане «В гостях у Огюста» по заказу промышленника Горхова, тот, в свою очередь, после революции передал полотно наследникам ресторатора, а они увезли его во Францию.
– Потомки испытывали финансовые затруднения и потому перепродали картину знакомой старопетербургской семье, – Савва сжал когтистыми пальцами руку Нельсона повыше кисти. – А Танельсоны преследуют иные коллекционные интересы, понимаете, более простые. Русский импрессионизм – вещь понятная, авангард же – для немногих.
Нельсон заметил в раскрытом портфеле доцента подписанный договор купли-продажи, двуязычный, на русском и французском, – очевидно, липовый, призванный подкрепить
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Парадокс Тесея - Анна Баснер бесплатно.
Похожие на Парадокс Тесея - Анна Баснер книги
- Сказки немецких писателей - Новалис - Зарубежные детские книги / Прочее
- Записки электрика, или Собаки и люди. Фрагмент романа - Денис Ядров - Прочий юмор / Юмористическая проза
- Поймать Тень - Кира Стрельникова - Любовно-фантастические романы
- Предназначенная (СИ) - Полина Чупахина - Любовно-фантастические романы
- Герои людоящеров (фрагмент) - Маруяма Куганэ - Прочее
