Рябиновый мед. Августина - Алина Знаменская
- Дата:20.06.2024
- Категория: Любовные романы / Исторические любовные романы
- Название: Рябиновый мед. Августина
- Автор: Алина Знаменская
- Год: 2008
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А где батя?
— Отец в Предтеченскую церковь с утра ушел. Властям помещение понадобилось под мастерские. Вот, опись составляют.
Братья переглянулись.
— Пойдем, может, помощь нужна.
Артем шагал по городу, в котором не был давненько, и радовался, что внешне здесь ничего не меняется. Город словно застыл во времени, хранил сам себя, берег свое постоянство. Но это было обманчивое спокойствие.
Двери Предтеченской церкви, самой старой в городе, были распахнуты. Отец Сергий стоял рядом со священником, который по описи сверял наличие церковной утвари. Рядом топтались несколько мужчин в штатском, среди которых Артем узнал бывшего соседа Смиренных, псаломщика Юрьева.
— Четвертый крест медный, шлифованный, с распятием по эмали. Обратная сторона гладкая, — называл Юрьев, его помощник отмечал в описи. Названные предметы складывали в большой фанерный ящик. — Священно-богослужебные сосуды. Два комплекта. Звездица серебряная, позлащенная, с изображением Господа Саваофа, чеканной работы. Ковчега напрестольных два. Дароносица для приобщения больных. Кадил два, оба медные.
Артем и Иван подошли к отцу, поздоровались. Отошли в сторонку. Некоторые представители власти решили не дожидаться окончания переписи, занялись своим делом — осмотром помещений. Они заглядывали в престолы, отодвигали снятые со стен иконы, наконец грязными сапогами ступили на возвышение, ведущее к Царским вратам.
Оба священника, краем глаза наблюдавшие за передвижением гостей, изменились в лицах.
— Господа хорошие, — с едва сдерживаемым гневом обратился к ним отец Сергий. — Нельзя ли подождать хотя бы, когда святыни вынесут из храма?
— Ах-ах-ах! — живо обернулся Юрьев. — Мы оскорбили ваши чувства, батюшки? Тогда собирайте свои причиндалы поскорее, уж больно вы возитесь.
— Что вы называете причиндалами? — возмутился отец Иоанн. — Хоругви? Иконы? Побойтесь Бога!
— Мы делаем свое дело так, как полагается, — спокойно возразил отец Сергий.
— Много на себя берете, батюшки. — Юрьев подошел к священникам. — Вам покуда разрешено забрать кое-какой скарб в городской собор, а ведь могло быть иначе. Нарочно, что ли, время тянете?
— Святыни будут перенесены после молебна в присутствии прихожан и священнослужителей. Как положено.
— Крестный ход собираетесь устроить? — покраснел Юрьев. — Накануне славной годовщины Октября?!
— Вам ли не знать церковных правил, — устало вздохнул отец Сергий.
Юрьев возмущенно оглянулся на своих спутников. Но, заметив Артема и Ивана, угрюмо наблюдавших за происходящим, решил сменить тактику и заговорил более-менее миролюбиво:
— Время теперь не то, что прежде, отче. Народ в большинстве своем понял, что Бога нет. А дети, рожденные после Октября, и вовсе не поверят вашим сказкам о Боженьке. К чему все ваши потуги, батюшка? Мы с вами оба понимаем, что дни религии сочтены.
— Чуткую душу не обманешь, — негромко возразил отец Сергий.
— То есть как это?
— Можно внушить, что Бога нет, но в каждом сердце сокрыта истина и о земном, и о небесном. Рано или поздно она проснется.
— А! — махнул рукой Юрьев. — Уморился я с вами, товарищи попы. Сворачивайтесь. Не освободите помещение до завтра — пеняйте на себя.
Он дал знак, ящик с церковными ценностями подняли и вынесли во двор, где ждала телега.
Представители Совета один за другим покинули церковь. Возле храма собирался народ — священнослужители других приходов, верующие. До поздней ночи шла работа в храме, а к утру отец Сергии служил молебен над оставшимися святынями прихода. Как и предполагал Юрьев, получился настоящий крестный ход. Верующие шли впереди с иконами, хоругви несли Иван с Артемом. С Обноры дул холодный ветер, поднимая ворохи листьев с набережной и бросая под ноги процессии. Прихожане Нижнего посада и останковские плакали, оглядываясь на темнеющую у реки осиротевшую церковь. Назавтра с нее сбросят кресты и купола, несколько веков так нарядно украшавшие богоспасаемый город.
Весна в Бухаре ранняя. Уже в феврале в горах расцветает миндаль, в марте в садах здесь буйно цветут бело-розовым абрикосы и персики. В апреле желтовато-белым облаком парит над дуванами алыча, инжир раскрывает оранжево-алые крупные цветы, которые, опадая и устилая собой мостовую, напоминают куски рыжей краски. В это время года город становится неправдоподобно сказочным. Его глиняное однообразие исчезает как по волшебству. Второй год Вознесенские кочевали по Средней Азии, и та не уставала открывать свои новые секреты. С самого начала все поражало: и узкие вертлявые улочки с арыками по бокам, глухие глиняные заборы-дуваны, кое-где оплетенные колючими плетьми ежевики — попробуй сунься! Верблюды, базар, чайхана — все это привлекало внимание, манило и отталкивало одновременно. Интересное, но — чужое.
Еще когда они ехали сюда в эшелоне — бесконечно долго и утомительно, — Средняя Азия начала приоткрывать свое загадочное лицо. Бесконечная пустыня с верблюдами, редкие древние каменные захоронения, сотни верст не отмеченные присутствием человека.
«Куда несет меня жизнь?» — думала тогда Ася, наблюдая, как проплывают за окном колючие раскидистые деревья с черными гнездами аистов в ветвях, как ишак, навьюченный поклажей, неуклюже семенит под тяжелым громоздким седоком, как высокие, устремленные вверх пирамидальные тополя пытаются проткнуть небо. А жизнь несла ее в горные кишлаки, в странные кочевые юрты, где было не спрятаться от жары и всепроникающего песка, где вода — мутная, грязная — была на нес золота, а опасность бандитской пули или же местной коварной болезни была одинаково реальна и близка. И вот после воинских палаток, разбиваемых возле небольших горных кишлаков, после зимы в кочевых юртах они наконец в большом городе, Бухаре.
Ах, Бухара! О тебе приходилось лишь читать в сказках про Ходжу Насреддина да слышать на уроках незабвенной Зои Александровны:
Бухара нам вновь прислала ветерок благоуханный,Сладко пахнущий жасмином, лепестками розы рдяной…
Поселили Вознесенских у Зульфии — молодой одинокой женщины, сдающей часть большого дома постояльцам. Кроме Вознесенских, у Зульфии квартировалась узбекская семья, и во дворе всегда было шумно от гомона детей.
Дом, длинный и приземистый, выстроенный буквой «П», охватывал собой двор с тандыром — печью для лепешек, арыком и раскидистой необъятной чинарой, под которой была устроена площадка для чаепития, обсаженная розами. Зульфия — моложавая, бойкая, живая — сразу расположила Вознесенских к себе. Она неплохо изъяснялась по-русски и, показывая свое жилище, объясняла:
- Рябиновый мед. Августина. Часть 3, 4. Человек на коне. Страшные сны - Алина Знаменская - Исторические любовные романы
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Цветы пустыни - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Цветы на подоконнике - Клавдия Пестрово - Поэзия
- Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.1 - Вера Камша - Книги магов