Брант "Корабль дураков"; Эразм "Похвала глупости" "Разговоры запросто"; "Письма темных людей"; Гуттен "Диалоги" - Себастиан Брант
- Дата:19.06.2024
- Категория: Старинная литература / Европейская старинная литература
- Название: Брант "Корабль дураков"; Эразм "Похвала глупости" "Разговоры запросто"; "Письма темных людей"; Гуттен "Диалоги"
- Автор: Себастиан Брант
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Магистр Адольф Тугоухиц магистру Ортуину Грацию желает здравствовать на множество лет
Как недавно вам отписывал, со мною здесь много диспутируют об Иоанне Рейхлине и о деле веры. И да будет вам ведомо, что когда прислали вы мне книгу Иоанна Пфефферкорна, именуемую «Защита Иоанна Пфефферкорна противу клеветнических», пошел я к одному человеку, всегда говорившему супротив меня, и показал ему в сей книге место в самом конце, а именно О. II, где писано так: «Еще двадцать лет назад, ежели я не запамятовал, было нам в Кельне пророческое слово от Иоанна Лихтенберга{799} или чужестранного отшельника Руфа (чьи пророчества печатаны в Майнце по-латыни и по-немецки). И на листе шестнадцатом сказано: «Остерегитесь, о кельнские философы, дабы хищные волки не проникли в овчарню вашу. Ибо в ваше время совершится новое и неслыханное в церквах ваших, да отвратит это всемогущий господь». Он же, как прочел, постоял несколько времени в молчании и раздумье. А засим сказал: «Дивлюсь я глупости богословов. Уж не мните ли вы, что все люди — как дети малые, ежели надеетесь их в сем убедить? Но коль скоро кельнские богословы пускаются на такие ухищрения, я покажу вам пророчество Иоанна Рейхлина много более уместное. И вслед за тем докажу, что и то пророчество, кое они приводят, обращается на пользу Рейхлину, а отнюдь не против него. Итак, прочитайте в главе первой у Софонии, где пророк говорит так: «И будет в то время, Я со светильником осмотрю Иерусалим и накажу тех, которые сидят на дрожжах своих и говорят в сердце своем…» и т. д. И ежели вы, кельнцы, дерзаете толковать Писание к своей выгоде, послушайте, как истолкую я слова пророческие. Итак, устами пророка рек господь: «И будет в те дни, Я осмотрю Иерусалим», — то есть посещу церковь свою, помышляя преобразить ее, и истребить заблуждения, буде таковые в ней окажутся; и сделаю сие «со светильником», то есть через ученейших мужей, каковые суть в Германии, — Эразма Роттердамского, Иоанна Рейхлина, Муциана Руфа{800} и прочих; «И накажу тех», то есть богословов, «которые сидят», то есть жестоковыйно упорствуют «на дрожжах своих», то есть в грязном, мерзостном, бессмысленном богословии, которое они усвоили несколько веков назад, отринув тех древних и мудрых богословов, что следовали истинному свету Писания. Сами же не знают ни латинского, ни греческого, ниже еврейского языка и не могут разуметь Писание. А посему, отвергнув истинное изначальное богословие, ни в чем ныне не совершенствуются, а лишь диспутируют, и изощряются в умствованиях, и измышляют бесполезные вопросы. И присем утверждают, будто защищают католическую веру, хотя защищать ее не от кого, и они лишь всуе расточают время и не приносят никакой пользы церкви божией. А если б хотели своими диспутами приносить пользу, могли бы обратить их ко благу церкви и веры католической, странствуя по свету и проповедуя слово божие, подобно апостолам, и убеждали бы греков воссоединиться с римскою церковью. Или же, если не хотят так далеко идти, отправились бы хоть в Богемию и затворили уста тамошнему народу своими аргументами и силлогизмами. Они же сего не делают. А напротив, спорят там, где отнюдь не о чем спорить. И посему накажет их господь и пошлет иных докторов, знающих греческий, латынь и еврейский, которые, отринув «дрожжи», то есть отвергнув бессмысленные богословские умствования, и лжесплетения, и темные толкования, принесут «светильники», и прольют свет на Писание, и возродят среди нас древнее и истинное богословие, подобно тому как упомянутый Эразм недавно исправил книги блаженного Иеронима и напечатал их. И исправил также Новый завет, что, по моему разумению, много полезней, чем если бы двадцать тысяч скотистов или фомистов сто лет спорили о существе и сущности». На эти его слова я отвечал так: «Господи боже, что это я слышу? Да ведь вы уже по сути дела отлучены от церкви». И с тем хотел отойти от него. Он же меня удержал, сказавши: «Сперва выслушайте до конца». Но я ответил: «Не хочу более ничего слышать». Тогда он сказал: «Послушайте только, как истолкую ваше пророчество». И я, поразмыслив, согласился; ибо нет греха слушать отлученного, нельзя лишь вкушать с ним от яств и питий. И он начал так: «Остерегитесь, о кельнские философы». Не «богословы» сказано, а «философы», ибо богословие в Кельне — это скорее философия, то есть софистическое искусство, нежели истинное богословие, ибо есть не что иное, как диавольское словоблудие и нелепость. «Дабы хищные волки», то есть Яков Гохштратен, Арнольд Тонгрский и иже с ними, что во злобе и лютости своей ложью и клеветой терзают невинных овечек, каковы были и есть Петр Равенский и Иоанн Рейхлин, алчуще объявить их еретиками из зависти к их учености и славе. И, видя бессилие свое пред сими ученейшими мужами, ненасытно жаждут их погубить. Посему они и есть хищные волки, кои посягают на славу и живот невинных. И вот уж семь лет они хищно терзают и мытарят несчастного старика Иоанна Рейхлина; и если б не хранил его всемогущий господь, сожрали бы совсем. И никак нельзя истолковывать, что волк хищный — это Рейхлин; ибо за всю свою жизнь он никого не терзал хищно, то есть никого облыжно не обвинил, и ни пером, ни словом не посягал на чью-либо славу либо живот. Взгляните, однако, что сказано далее: «Не проникли в овчарню вашу». А ведь достойный Рейхлин никогда не проникал в Кельнский университет и равно не касался до кельнских богословов или церкви, будучи занят иными, более полезными делами. Следовательно, его отнюдь нельзя назвать одним из тех хищных волков, о коих товорит Лихтенберг, ибо их надобно искать в кельнской овчарне. Далее: «Ибо в ваше время совершится новое и неслыханное». Именно так — «новое и неслыханное»! Ибо «не видел того глаз{801}, не слышало ухо, и не приходило на мысль человеку», что ученый и достойный муж, принесший столько пользы и никому не причинивший вреда, в преклонных годах мог бы подвергнуться таковым жестоким и коварным мучениям, досаждениям и гонениям. И сказано далее: «в церквах ваших», а посему не может касаться до Рейхлина, ибо он живет не под сению кельнской церкви, а в Констанцском епископстве. «И уповаю, что поспешают псы», то есть верные пастыри овечьего стада, кои без зависти и злопыхательства смиренно и верно станут пасти овец Христовых, то есть народ християнский, «и растерзают тех волков, что опустошали овчарню божию, и церковь божию очистят», то есть исторгнут сих грязных и презренных богословов, кои ничего не знают, но хвастают, будто знают все». И когда он сие сказал, отошел я от него, поклявшись, что беспременно отпишу в Кельн. А посему смиренно прошу вас обо всем рассказать магистрам нашим и Иоанну Пфефферкорну, который, можно сказать, пишет за кельнцев и дивно искусен в сочинительстве, дабы прописал им по заслугам. А человек, все сие говоривший, родом из Берлина{802}. И ежели желаете знать его имя, отпишите мне о том, и я его назову. Прежде он жил в Бонне, и там его как следует проучили; однако же он вновь ополчается супротив богословов; он плохой християнин и упорствует в своем окаянстве, за что попадет после смерти в геенну огненную, от коей сохрани господь вас, и богословов, и братьев проповедников, во веки веков, аминь. Писано во Франкфурте-на-Одере.
52Генрих Пивиц магистру Ортуину Грацию
Наше вам почтение, любезнейший друг и милостивый государь, поелику быть вашим покорным слугой всегда, везде и всюду имею честь. Достославный господин магистр, посылаю достославию вашему превосходную и полезную книгу. Полагаю книгу сию писанной с великим искусством, ибо содержит магистроучительные положения и называется «Обозрение божественных»{803}; купил я ее, когда побывал на здешней ярмарке, и сразу сказал себе: «Сия книга именно для магистра Ортуина, благодарение богу, что попалась мне на глаза; я ему ее пошлю, как он недавно мне послал книгу Иоанна Пфефферкорна, именуемую «Защита Иоанна Пфефферкорна противу клеветнических», каковую муж сей сочинил для обороны святой веры католической от Иоанна Рейхлина и его споспешников, и сокрушил их нещадно». Можете вы, однако, сказать: «Для чего посылает он мне сию книгу? Или думает, что у меня не довольно книг?» Отвечаю, что не того ради сие делаю. И ежели полагаете, что делаю того ради, великую надо мной творите несправедливость, ибо имею самые благие намерения. И не думайте, будто для принижения вашего указую, что у вас мало книг: ибо ведаю, что книги ваши многочисленны. Потому как своими глазами видел, когда побывал у вас на дому в Кельне, что у вас много книг больших и малых. Иные были в деревянных переплетах, иные в пергаменных. Иные обтянуты сплошь красной, зеленой или черной кожей, иные же лишь вполовину. И в руке у вас была метелка, коей вы обметали с них пыль. И я сказал: «Боже правый, магистр Ортуин, сколько у вас красивых книг, и в каком почете вы их содержите». Вы же сказали, что через это и должно мне заключать, ученый передо мной человек или же нет. Ибо кто оказывает почет книгам, оказывает почет науке. И я сие поучение храню в сердце своем и буду хранить во веки веков, аминь. Писано в Наумбурге.
- Книга 1. Западный миф («Античный» Рим и «немецкие» Габсбурги — это отражения Русско-Ордынской истории XIV–XVII веков. Наследие Великой Империи в культуре Евразии и Америки) - Анатолий Фоменко - Публицистика
- Диалоги. Размышления старого психолога - Сергей Кравченко - Психология
- Крах под Москвой. Генерал-фельдмаршал фон Бок и группа армий «Центр». 1941–1942 - Альфред Тёрни - Биографии и Мемуары
- История балтийских славян - Александр Гильфердинг - История
- Скажи волкам, что я дома - Кэрол Брант - Современная проза