Антология странного рассказа - Сергей Шаталов
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Антология странного рассказа
- Автор: Сергей Шаталов
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Дед! — пытался докричаться до него внук.
— Ну? — угрозливо сказал дед.
— Я тут подумал… — десятилетний сын короля Артура стоял перед ним в зашнурованных роликах.
— Ты так по лестнице будешь спускаться? — уточнил президент.
— Не, я на лифте.
Президента передернуло.
— Я тут подумал, — продолжил внук, — может, папе экстази дать? Это его развеселит.
Дед медленно поднялся со стула и с высоты своих метра девяносто посмотрел на внучека. Тот радостно улыбался.
— Немедленно, — сипло сказал дед, — сдать мне оружие, наркотики и все наличные деньги.
— Дед, да ты что! — обиделся внук. — У меня нету. Я чисто теоретически.
— Может, ты еще знаешь, где взять?
— Ну, где взять, все знают, — обтекаемо сказал внук, спиной отъезжая к входной двери. — Но не все берут, — сказал он еще более загадочно и исчез. Президент положил плейер в мойку и задумчиво пошел к зятю. Зять был в том же состоянии, только погрустнел.
— Артурчик, — нежно сказал президент, — хочешь, я тебе спою?
Зять грустно склонил носатую голосу к плечу и так замер — как трагическая птица.
Президент понял, что хоть пой, хоть пляши, толку никакого.
— Ну скажи! — он начал бегать по комнате и стучать ребром ладони по всем попадающимся на пути предметам, — скажи, что? Что случилось? Скажешь?
Король Артур коротко, но подчеркнуто отрицательно качнул головой.
— А написать! — догадался тесть. Пометался в поисках ручки, не нашел и сунул ему в руки ноутбук. Артур пожал плечами и нажал на букву «Э». «Это ловушка, — прочел президент. — Есть только миг».
— Все? — спросил тесть.
«Все», — отстучал бедный Артур.
— Есть только миг… — пробормотал президент и вышел из комнаты. — Есть только миг, чарующий, прекрасный… Нет. Есть только миг, когда заходящее солнце последним лучом озаряет родные равнины… Хотя тоже нет. Есть только миг химической реакции, в котором, как в капле воды, отражается вся структура неустойчивого соединения… Вот, блин!
Жена короля Артура и любимая дочь президента тихо и безутешно плакала в туалете.
— Маруся, выйди, — попросил он.
Она вышла и сказала дрожащим голосом:
— Папа, надо за джином сходить. Джина на донышке.
— Слушай, Маруся, подожди, с чем у тебя ассоциируется фраза «Есть только миг»? — с надеждой спросил президент.
— Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь, — продекламировала дочь с унылым понижением интонации, пошла в спальню и рухнула в слезах на супружескую кровать по имени «Пастораль».
Президент остался стоять на месте.
— Ну да, — сказал он. Пошел на кухню, посмотрел на плейер в раковине. — Ну да. «Это ловушка». Ну, в каком-то смысле — да, ловушка. Хотя как для кого. Зять застрял межу прошлым и будущим. Понял, что прошлое прошло, а будущее не наступило. То есть, прошлое проходит… черт, это какие-то этимологические дебри. Почему прошлое — прошлое. Это то, что прошло. А будущее все не… То есть, когда оно уже… то оно уже не… Таким образом, есть только миг. Бедный…
Внук в прихожей гремел своими роликами.
— Иди сюда, — дед хмуро втянул его за плечо на кухню.
— Дед, ну ты… — заныл внук. — Я же тебе сказал — нет у меня никакого экстази.
— Слушай, — сказал дед, — что делать, если есть проблема?
— Какая? — живо заинтересовался внук.
— Не важно. В принципе — проблема.
— Если в принципе, то ее надо снять.
— Легко сказать, — вздохнул президент и стал рассматривать потолок.
— Ты не понял, — с некоторым удивлением сказал внук. — Снять — в гегелевском смысле. Поместить в контекст, исключающий противоречие.
Президент долго смотрел на внука, потом спросил:
— Как директора школы зовут?
— Медведева Ольга Яковлевна.
— Завтра отнеси ей мою визитку, пусть позвонит. Она денег просила на спорткомплекс, скажи — дам.
Внук, подняв бровь, на одном ролике поковылял в свою комнату.
Президент долго сидел на кухне, смотрел в окно. Потом пошел в свой кабинет, нашел рюкзак, сунул туда два свитера, теплые носки, пару футболок и черную бейсболку. Влез в джинсы и с особым удовольствием, хотя и не без труда, вытащил из дальнего угла шкафа, из-под горы вещей, пакетов, коробок, похороненную там когда-то косуху. Потом он отправился к зятю, безапелляционно переодел его в походное обмундирование и стал быстро выталкивать из дому.
Из своей комнаты заинтересованно выглянул внук.
— Мы уходим, — сказал президент.
— Надолго? Что маме сказать? А то она уснула.
— Скажи — на неопределенное время. Деньги в сейфе. Живите дружно.
— Ага, — покивал мальчик. — А что же Ольга Яковлевна? Ей кому звонить?
— Пусть Абрамцеву позвонит. От меня. Я ему перезвоню, скажу, что он и.о. Ну пошли, Коц-Готлиб, чего ты встал, как жена Лота.
Папа и дедушка скрылись в лифте, а мальчик сидел на пороге своей комнаты и в задумчивости грыз наконечник шнурка.
Президент поймал машину, они выехали на загородную трассу, и там он машину отпустил, дал водителю десять долларов и переложил оставшуюся пару-тройку сотен из заднего кармана джинсов в потайной кармашек любимой и правильной во всех отношениях косухи.
«Контекст, исчерпывающий противоречия». Дорога. Милый старик Керуак! Дорога!
— Смотри, — сказал он королю Артуру и указал на уходящую вдаль трассу (они стояли строго посередине). — Если идти на восток, то там — будущее, а сзади — ну, пусть будет прошлое. — Потом он развернул зятя на сто восемьдесят градусов. — Но если идти на Запад, то там будет будущее, а сзади будет оставаться прошлое. Понял?
Король Артур смотрел на тестя, и взгляд его постепенно концентрировался.
— Понимаешь? — счастливо говорил президент и даже ковырнул носком потертого «казака» асфальт. — Дорога! Куда повернешь — там и будущее, что за спиной — то и прошлое. Это дорога! Она вообще, если хочешь, вне пространства-времени и даже вне твоего дерьмового прошлого-будущего, у нее своя метафизика. Ну, куда пойдем?
— На Запад, — сказал король Артур. И они пошли. Через полкилометра они хрипло и немного не в унисон запели «Yesterday…»
Это был тот самый миг, когда заходящее солнце последним лучом озаряло родные равнины.
Снобы
Дети есть вид уродства. Что-то растущее, меняющееся. Постоянно попадаешь в дурацкое положение — говоришь с ним, как со взрослым — не из высокоумных педагогических соображений, а сналету, машинально. Вдруг видишь — а у него еще мозги не выросли. С другой стороны, пожалуй, только глядя на детей, понимаешь кое-что про человека. От остановившихся взрослых вообще тошнит. Дети вместе со взрослыми — наиболее приятное разуму сочетание. В любом варианте: маленькие дети — старенькие взрослые, недавние взрослые и догоняющие их дети…
Еще хороши в этом смысле влюбленные. Там тоже никакой остановленности. Там под бесконечно длящимся единым мигом — ужас подобия. Любовь проходит, когда догадываешься, что у других так же точно. А ты-то думал — только у вас! Отсюда и уникальность, и восторг. Любовь — это восторг. Когда же начинается компаративистика— все, the end. Оказывается, куда бы вы ни ступили, постоянно попадаете в схему. Все описано, воспето, ужас какой-то. Ужас подобия. Ты смотришь на него (на нее) — ой! Что-то мне все это напоминает.
Здесь есть одно утешение — слабое, потому что редко встречающееся. Бывают какие-то страшно глубокие связки, скрепки, пугающие своей неразбавленностью соединения — это не имеет имени. Все возникающие поверх формы отношений неизбежно искажают то, что в глубине. Как рябь на воде. И не будем об этом.
— Ваш ребенок ест бумажки.
— Что?
— Что — «что»? Я говорю: ваш ребенок ест бумажки.
— Пусть ест. Чего вы волнуетесь? Мой ребенок, мои бумажки, притом ненужные.
— А если понос будет?
— Умоляю вас… Ладно, Мальчик, выплюнь бумажку, дядю это раздражает.
Написал? Теперь сложи листок вдвое и спрячь экзерсис в стол. Он никому не нужен, ты же знаешь. У дивана на газете сохнет старый шлепанец, образовав вокруг себя рыхлое мокрое пятно. Мальчик уронил его в ванну. Или Фердинанд уронил — они по очереди таскали его в зубах.
Кто за стеной включил телевизор? Умоляю вас.
Зеленое сукно стола вызывающе плоское и теряется в перспективе комнаты. Старый Фердинанд пришел — вертикально плоский рядом с горизонтально плоским столом. Ты помнишь, как ты его нашел? Ты увидел его, прозрачного, вяло идущего по обочине дороги — мимо промчались два грузовика. «Не может быть! — сказал ты, — беспризорная русская борзая!» Мальчик пошел к нему, говоря «кис-кис-кис, собачка», и будущий Фердинанд, смирив гордыню, сдался Мальчику без сопротивления.
- Цифровой журнал «Компьютерра» № 184 - Коллектив Авторов - Прочая околокомпьтерная литература
- Танцор у гроба - Джеффри Дивер - Триллер
- Цветы на подоконнике - Клавдия Пестрово - Поэзия
- Знай, что я люблю тебя (СИ) - Мелевич Яна - Эротика
- Цветы пустыни - Барбара Картленд - Исторические любовные романы