Ярослав Мудрый. Историческая дилогия - Валерий Замыслов
- Дата:30.09.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Ярослав Мудрый. Историческая дилогия
- Автор: Валерий Замыслов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Славутка помог пристегнуть князю и кольчатую металлическую сетку для защиты лица и затылка, подал и богато украшенные наручи, и перщатые рукавицы, и высеребренный шелом с железным забралом, и харлужный меч в драгоценных ножнах, и круглый червленый щит с солнечным кругом, обтянутый воловьей кожей и обитый медными пластинами.
Ярослав проверил, легко ли входит и выходит из сафьяновых ножен меч, и по лицу его скользнула улыбка. Меч ростовского кузнеца Будана, доброго советчика и знатного умельца.
«Сей меч, князь, никакому врагу не перерубить. Зрел, как мой сын на коне его воздухом закалял? Огнем полыхал. Не посрами меча богатырского!»
«Не посрамлю, Будан Семеныч!»
«Да сопутствует тебе бог Велес».
Ростов до сей поры предан старой вере. Да и в Новгороде едва ли треть христиан наберется. Покойный Добрыня постарался. Всех бояр, дружинников, купцов и прочих торговых людей вынудил в Волхове креститься. Ремесленный же люд и деревенские смерды, несмотря на все усилия Добрыни, крест на шею надевать не захотели, а поелику и нынешнее войско наполовину языческое.
На рассвете рать Ярослава высадилась на враждебном берегу и оттолкнула суда шестами. Шелом князя, как и у всех воинов, был перевязан повязкой.
Князь ступил к стягу, на коем был изображен архангел Гавриил по голубому полю, поцеловал хоругвь и воскликнул:
— С нами Бог! Вперед на ирода!
— Вперед! — воинственно отозвалось войско и ринулось на врага.
Рать Святополка не ожидала внезапного нападения Ярослава. В стане завязалась паника. Всё получилось так, как и задумал на совете новгородский князь.
Воины Ярослава, направляемые воеводами Могутой, Вышатой и Озаркой, были взяты в полукольцо. Понимая, что из него не вырваться, ратники Святополка, придя в себя, начали отчаянно отбиваться.
«Была сеча жестокая, и не могли из-за озера печенеги помочь».
В Ярослава, будто дьявол вселился. Он сражался с необычайной яростью. Сейчас он мстил, мстил люто за братьев Бориса, Глеба и Святослава. Его окровавленный меч не знал пощады. А в голове одна неотступная мысль: прорубиться к ироду, пленить и передать на суд людской и Божий.
Богатырю Могуте не хватало одного крыжатого меча, тогда другой рукой он схватился за пудовую палицу. Мечом рассекал врага надвое, а палицей мозжил черепа.
Неистовствовали Вышата, Озарка, Заботка, Васек… Каждый понимал, что с воинами братоубийцы надо поступать со всей жестокостью.
Теснимые войском Ярослава, киевская дружина, дабы соединиться с печенегами, вступила на тонкий лед и почти вся обрушилась.
Святополку удалось скрыться в Польше.
— Лучше на родине костьми лечь, чем на чужбине быть в почете, — молвил Ярослав.
Печенеги, с оскудевшими бурдюками и чувалами, бежали в степи. Вновь им не удалось поживиться.
Ярослав, после 28-летнего проживания на севере, с торжеством вошел в Киев и щедро наградил мужественных воинов, дав каждому новгородцу, псковитянину и ладожанину по десять серебряных гривен.
Надеясь княжить мирно, он распустил войско по домам.
Глава 17
КОРОЛЬ БОЛЕСЛАВ
«Каин», бежав в Польшу, не думал уступать Ярославу престола, и прибегнул к защите короля Болеслава.
Сей король, справедливо названный Храбрым, был готов поквитаться за своего посрамленного зятя и желал возвратить Польше Червенские города, отнятые Владимиром Святославичем.
Победно вступив в стольный град, Ярослав не долго задавал пиры. Получив весть, что Святополк находится у ляхов, великий князь без длительных раздумий понял, что надо готовиться к войне с Болеславом.
Если в первый год своего королевства Болеслав продолжал войну с киевским князем, то она вскоре исчерпалась, поелику Болеслав, занятый сложными отношение с немцами и чехами, не мог с успехом вести еще войну и на востоке.
Но дальновидный и хитрый король, пребывая в беспрестанных войнах, захотел увидеть Русь мирным соседом. Мир с Русью даже был скреплен родственным союзом: дочь Болеслава, Регелинда, вышла за Святополка, князя Туровского, сына Владимира.
Однако этот союз привел к крупному раздору, и виной тому был сам Болеслав. Лучшим оружием для собственного могущества король находил внутренние смуты у соседних стран; как воспользовался он ими у чехов, так же хотел употребить их и на Руси.
Совместно с дочерью он прислал в Туров и епископа Рейнберна, кой сблизился со Святополком и, с ведома Болеслава, стал подбивать того к войне против Владимира. Успех сей войны был чрезвычайно важен для Болеслава как в политическом, так и в религиозном (для западной церкви) отношении, ибо с помощью Святополка юная русская церковь могла быть отторгнута от восточной. Но Владимир изведал о враждебных замыслах Болеслава…
Киевские дружинники, некогда ходившие с Владимиром на Болеслава, поведали Ярославу:
— Сам король зело тучен, чрево у него так велико, что в него можно влить два бочонка вина. Конь его едва держит, Болеслав забирается в седло с помощью слуг, но нрав имеет пылкий и похотливый, ни одну девку не пропустит.
— Великий прелюбодей. О разврате его, почитай, все соседние страны наслышаны. Рожден не от чистого брака. Отец-то его, Мечислав, взял Дубравку беременной, да и то в тридцать лет. А от этакого брака дети вырастают блудниками.
— Болеслав поменял десятки жен, да и наложниц заимел тьму тьмущую. Ныне на сестру твою, князь, Предславу, зарится. Пронюхал, что юна и прекрасна, вот и задумал подмять красавицу под себя. Распутник, каких свет не видывал!
«Видывал, — подумалось Ярославу. — Дружинники хорошо ведают о разврате отца, кой крест целовал и знал Закон Божий, но не желают сие при мне высказывать».
Дотошно поразмыслив о Болеславе, великий князь пришел к выводу: польский король воистину умен и лукав, как хитрый лис. Непоседлив и жесток. Неимоверно злокознен.
Сколь раз он, к примеру, заключал договоры с немецким императором, дабы (еще и чернила не высохли на бумаге) коварно ударить ему в спину. Человек без совести и чести. Груб, заносчив, нетерпелив в своих действиях, но как воин — отменный. Не зря его прозвали Храбрым. Воевать с ним будет нелегко, но надо всемерно использовать все его недостатки.
Глава 18
В КИЕВЕ
В покои вошла великая княгиня Ирина. Миновало три года, как Ярослав женился на дочери шведского короля Олафа.
Высокая, стройная, миловидная, с легкой походкой. Многое изменилось после первых дней брака. Вначале была Ингигерда высокомерной, капризной и холодной. Свейская принцесса, мечтавшая стать супругой короля или самого германского императора, свысока посматривала на новгородского князя, на свадьбу коего даже отец не захотел приехать.
В Швеции Ингигерда была баловнем короля, кой ничего не жалел для своей любимицы. Она постоянно находилась в окружении прекрасных фрейлин, и каждый вечер, облаченная в драгоценные наряды, принимала молодых, знатных вельмож, набивавшихся к ней в женихи.
Она была горда, счастлива и ощущала себя неземным существом, коему всё дозволено. Она купалась в роскоши, изобилии и расточительности.
И вдруг избалованная Ингигерда оказалась в суровом Новгороде, где не было ни высшего света, ни фрейлин, ни увеселительной музыки, ни пышных, беззаботных поездок. Все показалось ей настолько обыденным и безрадостным, что она почувствовала себя в заточении.
Да и муж не оказался рыцарем. Где его ухаживания и нежные ласки? Совсем чужой, черствый человек, вечно погруженный в какие-то неотложные дела, перемежая их сидением за древними книгами и чтением молитв.
Но больше всего Ингигерду поразило то, что князь не заходил по ночам в ее светлицу целых три месяца. Он не посещал ее ложе, и у принцессы зародилось подозрение, что ее муженек плотский недосилок.
Как-то не выдержав, она открыто сказала Ярославу о его физическом изъяне, да еще со злой гримасой на лице:
— Ты не только хромец, но и не мужчина. Удивляюсь, как еще от тебя появился Илья, да и тот чахнет.[260]
Ярослав с трудом сдержал гнев. Если бы эти ядовитые слова были высказаны кем-то из его приближенных, он выхватил бы меч.
Сейчас же он подошел к жене и, не скрывая гнева, произнес:
— Если еще раз я услышу от тебя такие слова, то в тот же день отправлю в монастырь, в темную келью, где будешь сидеть на воде и хлебе.
Ингигерда вспыхнула, норовила высказаться еще более зло, но, увидев перед собой суровые глаза супруга, промолчала.
Она уже знала, что Ярослав тверд характером и никогда не бросается пустячными словами.
Ингигерда, вся пунцовая от возмущения, резко повернулась и побежала в светлицу. Вдогонку услышала:
— И никакой король тебя не спасет!
- Чингисхан. Пядь земли (СИ) - "RedDetonator" - Попаданцы
- Тьерри Янсен - Испытание болезнью: как пережить рак груди - Тьерри Янсен - Публицистика
- Дерево-людоед с Темного холма - Содзи Симада - Классический детектив / Ужасы и Мистика
- Между Европой и Азией. История Российского государства. Семнадцатый век - Борис Акунин - История
- Ярослав Умный. Конунг Руси - - - Историческая фантастика