Белая Богиня - Роберт Грейвс
- Дата:15.05.2025
- Категория: Зарубежная образовательная литература / Культурология / Мифы. Легенды. Эпос / Разное / Языкознание
- Название: Белая Богиня
- Автор: Роберт Грейвс
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
(H)ESUCHIA (Эсихия) – Отдохновение. Это слово, возможно, было сокращено в честь кельтского бога Езуса. На одном галльском барельефе он изображен обрывающим ветви, предназначенные для священного празднества, левой рукой, которая у него помещается на месте правой.
IACHEMA (Иахема) – Крик или Шипение.
Boibalis (boibalus), также именуемой boubalis (boubalus, бубалид) – это свирепая ливийская белая антилопа leucoryx, или аравийский орикс, из рогов которой, по словам Геродота, финикийцы делали изогнутые стойки лир, а играя на этих лирах, прославляли Геракла – Мелькарта.
Предложенный Гвионом вариант алфавита, в котором имя «Riuben» заменяет «Rhea», древнее алфавита О’Флаерти, если «Riuben» у О’Флаерти означает «Rymbonao» («Я снова раскачиваюсь»), глагол, впервые встречающийся во II в. н. э. У Гвиона мы находим «Salome», а у О’Флаерти – «Salia», и это различие также позволяет предположить, что версия Гвиона древнее. Тот факт, что Гвион поменял «Telamon» на «Taliesin», наводит на мысль, что он предлагает расшифровывать это название как «Talasinoös» («тот, кто осмеливается принять страдание») в качестве альтернативы к «Telamon», имеющему то же значение. Удивляет использование в качестве эквивалента «ne-āgaton» обозначения «Ne-eshtan» (Неештан), встречающейся в Септуагинте греческой транслитерации имени «Nehushtan» (Нехуштан) (2 Цар. 18: 4). Однако, поскольку Nehushtan (Нехуштан) – уничижительное наименование Медного Змея, или серафима, призванного отвращать чуму (так, «медью немыслящей», нарек Медного Змея царь Езекия, когда иудеи впали в идолопоклонство и стали совершать жертвоприношения и кадить ему), не исключено, что Гвион интерпретировал изначальное священное имя как греческое «Neo-sthenios», или «Neo-sthenaros», то есть «с новыми силами», пародией на которое явилось иудейское «Nehushtan». Это позволяет догадаться, что уничижительное обозначение изобрел не царь Езекия, а некий иудей эллинистической эпохи; исторически это логичнее, чем библейское повествование, так как маловероятно, чтобы Езекия стал возражать против идолопоклонства, а иудеи попытались изгнать идолов только после Вавилонского пленения.
Однако, хотя мы узнали тайную историю духа года, имя потустороннего божества до сих пор скрыто от нас. Естественно искать его среди гласных, которые отделены от согласных, поведавших историю Геракла. Впрочем, пес, чибис и олень, вероятно, многому научились в битве деревьев и сокрыли эту тайну куда основательнее, чем прежде.
Гвиону явно было ведомо это имя, а сие тайное знание обеспечило его первенство при дворе Мэлгуна. Недаром в поэме «Cyst Wy’r Beirdd» («Упрек бардам») он говорит:
Если тебе неведомо могущественное имя,
Храни молчание, Хейнин!
Что же касается возвышенного имени
И могущественного имени…
Если мы надеемся разгадать его, то должны задаться вопросом, в тайну какого имени проник Гвидион с помощью Аматона и как усовершенствовал свое открытие.
Глава девятая
Ересь Гвиона
Квинтэссенцию друидического учения, разновидности философии древнегреческих орфиков, можно выразить словом «Rhea» («я теку»), обозначающим у Гвиона букву R; «Panta Rhei», «все течет». Словом «Riuben», альтернативным наименованием буквы R, выражена главная проблема язычества, если слово «Riuben» равнозначно «Rymbonao»: неужели все сущее обречено вечно претерпевать круговращение метаморфоз? Можем ли мы избежать колеса перемен? Мысль об этом терзала ослепленного солярного героя Самсона, закованного в цепи и вращающего мельничные жернова в темнице Газы, а следует заметить, что термином «мельница» греческие философы обозначали вращение созвездий на небесах. Самсон великолепно разрешил загадку, обрушив два столба храма, низвергнув крышу на своих врагов и не пощадив себя. Орфики предложили другое, не столь радикальное решение проблемы; его они вырезали тайнописью на золотых табличках, которые надевали на шею своим умершим близким. Оно гласило: не предавать забвению собственное «я», сколь бы невыносимая жажда ни мучила, не пить воды Леты, протекающей в тени кипарисов, испить воды лишь из священного (таящегося в тени орешника?) источника Персефоны и таким образом превратиться в бессмертных повелителей мертвых, над коими не властны законы последующего расчленения, уничтожения, воскресения и перерождения. Кипарис был священным деревом Геракла, который сам посадил знаменитую кипарисовую рощу в Дафне, и символизировал перерождение, а само слово «кипарис» образовано от названия острова Кипр, нареченного по имени Афродиты Киприды, его матери. Культ священного кипариса имеет минойское происхождение и, видимо, был перенесен на Кипр с Крита.
Подобный Гераклу бог мистического учения орфиков назывался Аполлоном Гиперборейцем, а римский историк IV в. н. э. Элиан отмечает, что гиперборейские жрецы регулярно совершали паломничество в Темпейскую долину в Северной Греции, дабы поклоняться Аполлону. Диодор Сицилийский, цитируя Гекатея, говорит, что в VI в. до н. э. «страной гипербореев», где родилась мать Аполлона Латона и где Аполлона почитали превыше остальных богов, слыла Британия. Это не противоречит ни рассказу Геродота о совершенно иных гиперборейских жрецах, возможно албанских, которые жили где-то возле Каспийского моря, ни бытовавшему во времена Элиана мнению, будто Ирландия, расположенная за пределами Римской империи, – это Гиперборея, ни предположению, что изначальные гипербореи – ливийцы, которое я обосную позднее.
Эдвард Дэвис[152] справедливо видел в этих бриттских жрецах подобие орфиков: одеяния, основные положения вероучения, ритуалы и питание тех и других весьма и весьма схожи. А поскольку «Битва деревьев» оказалась, судя по всему, битвой букв, его гипотеза, что знаменитый танец деревьев под звуки лиры Орфея следует воспринимать, скорее, как танец букв, с точки зрения истории и поэзии не лишена смысла[153]. По мнению Диодора, Орфей пользовался алфавитом пеласгов. Гвион отождествлял Геракла Небесного алфавита Бойбел-Лот с орфическим Аполлоном: это явствует из совершенно прозрачного фрагмента, выделяющегося на фоне таинственного лабиринта «Битвы деревьев»:
Давно прошло время, когда я был пастухом.
Я странствовал по всему миру,
Прежде чем обрел ученость.
Я путешествовал, я обошел всю землю,
Я засыпал на множестве островов,
Я обитал во множестве городов.
Ученые друиды,
Вы пророчествуете об Артуре?
Или вы превозносите меня?
Лирическим «я» этого фрагмента может выступать только Аполлон. Именно он служил пастухом у Адмета, царя минийцев, в фессалийских Ферах и лишь спустя несколько веков стал почитаться в Дельфах под именем Мусагета, предводителя муз. А будучи догреческим вещим героем, он обрел покой на сотне священных островов. С тех пор как греки сочли уместным принять его в свой пантеон и провозгласить богом музыки и врачевания, он ежедневно и ежегодно совершает обход неба в образе различимого оком солнца-Гелиоса. Гвион намекает Хейнину и другим придворным бардам, что за героем, которого они легкомысленно прославляют как Артура, в действительности скрывается Геракл – Дионис, rex quondam, rex-que futurus (король в прошлом и
- Сказки немецких писателей - Новалис - Зарубежные детские книги / Прочее
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Конан "Классическая сага" - Роберт Говард - Героическая фантастика
- Земля. Second edition. - Кирилл Сомов - Детская фантастика
- Судья душ - Daniel White - Фэнтези