Предприятие Рембрандта. Мастерская и рынок - Светлана Алперс
- Дата:04.08.2024
- Категория: Разная литература / Прочее
- Название: Предприятие Рембрандта. Мастерская и рынок
- Автор: Светлана Алперс
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Аудиокнига "Предприятие Рембрандта. Мастерская и рынок"
🎨 В аудиокниге "Предприятие Рембрандта. Мастерская и рынок" вы окунетесь в захватывающий мир искусства и творчества великого художника. Главный герой книги - сам Рембрандт, чьи произведения до сих пор поражают своей глубиной и красотой.
Слушая эту аудиокнигу, вы узнаете о жизни и творчестве Рембрандта, о его мастерской, где рождались великие полотна, и о рынке искусства того времени. Каждая глава книги раскрывает новые аспекты жизни художника и его влияние на мировое искусство.
📚 Светлана Алперс - талантливый писатель и исследователь искусства, чьи работы погружают читателей в увлекательные истории и важные темы. Ее книги всегда отличаются глубоким анализом и интересным подходом к изучению искусства.
На сайте knigi-online.info вы можете не только слушать аудиокниги онлайн бесплатно и без регистрации на русском языке, но и наслаждаться лучшими произведениями литературы. Здесь собраны бестселлеры и шедевры разных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В XVII веке вся живопись создавалась в мастерской. Каждая картина представляла собой «студийный продукт». В принципе, здесь не было ничего нового. Однако именно в эту эпоху живописцы стали обыгрывать саму ситуацию создания картины – изображать отношения художника и его модели (моделей) в пространстве интерьера. Хотя сохранилось немало рисунков, выполненных как самим мастером, так и его учениками, запечатлевших работу в студии, а также большое число выполненных в разных техниках автопортретов, на которых Рембрандт показал себя за работой, он так и не написал масштабной картины наподобие «Искусства живописи» Вермеера или «Менин» Веласкеса. Зато мастерская с ее обстановкой присутствует в самой форме, в манере его поздних картин. Если Веласкес писал заказчиков портрета – королевскую чету во дворце, где он жил и работал, а Вермеер – молодую женщину в домашней обстановке, призванную воплощать яркость и ускользающую прелесть видимого мира, то Рембрандт работал так, словно был режиссером театральной труппы. Его поздние картины можно считать эквивалентом «пьес для чтения», созданным средствами живописи.
IV
Мы рассмотрели мастерскую как пространство, позволяющее создавать определенные образы. Однако студия стала для Рембрандта пространством плодотворных творческих экспериментов еще и потому, что именно в ней он мог контролировать и жизнь, и искусство. Именно над этой областью он властвовал безраздельно. Интересным примером его отношения к жизни и искусству может служить «Клятва Клавдия Цивилиса» (ил. 4, 121). В искусствоведении XX века стало общим местом высказывать сожаление по поводу трагической судьбы, постигшей этот важный заказ. Подразумевается, что, когда эту гигантскую картину вынесли из стен новой амстердамской ратуши, Рембрандт и мы, ценители его работ, потеряли великое, монументальное произведение искусства (изначально полотно представляло собой квадрат 579 × 579 см; ныне его размеры составляют 182 × 305 см)[190]. Рембрандту заказали изобразить на холсте клятву, которую батавы приносят своему предводителю, замыслившему восстание против Рима. Судя по сохранившемуся небольшому рисунку, в исходном виде композиция Рембрандта напоминала композицию «Афинской школы» Рафаэля, то есть произведения искусства, воплощающего порядок, долженствующий царить и в природе, и в обществе (ил. 120, 121). На фреске Рафаэля Платон и Аристотель притязают на познание тайн земли и неба в архитектурных декорациях, весьма сходных с теми, что избрал Рембрандт. Но каким образом он использовал эту композицию при решении своей задачи? Отказавшись от всякого антуража, оставив только стол, а также сосредоточившись на участниках заговора, Рембрандт по форме и замыслу приблизил «Клятву Клавдия Цивилиса» к другим своим работам. Рафаэлеву идею публичного порядка – как в государстве, так и в искусстве – Рембрандт отверг, уничтожил вместе с архитектурным фоном. (Ранее, для достижения сходного эффекта, копируя гравюру по «Тайной вечере» Леонардо, он точно так же «отбросил лишнее» и свел композицию к застольной сцене с ее многочисленными персонажами, – ил. 101.) Можно представить себе, как Рембрандт, подобно режиссеру, ставил эту сцену, которую разыгрывала его театральная труппа. Несомненно, что, будучи извлечена из люнета – а значит, уже не находясь высоко над головой зрителя, – эта картина стала восприниматься совершенно иначе. Обрезав и переписав полотно, Рембрандт заменил воплощение государства плотью картины. Государственные дела уступили место работе художника в студии. А само изувеченное произведение искусства, с его многократно перерабатывавшимся красочным слоем, на котором рельефные мазки отчетливо видны с близкого расстояния, вновь вернулось под власть Рембрандта[191] (ил. 4).
Такой контроль над собственной студией, которую он считал сферой своей полной, безраздельной власти, Рембрандт распространял и на заказчиков, изображенных на портретах. Как мы видели на примере «Еврейской невесты» (ил. 1), Рембрандт прибегает к своей характерной технике, размывая границы между портретированием своих современников и изображением исторических персонажей. Однако мы можем выразить это соотношение иначе, сказав, что Рембрандт стирает грань между теми, кто платит, чтобы получить свое изображение, и теми, кому платят за позирование. Подобная формулировка позволяет лучше понять, как Рембрандт обеспечивал себе роль безраздельного властителя в пределах своей мастерской. Необходимо признать, что в случае с «Еврейской невестой» мы не можем установить точно природу договора: заплатил ли Рембрандт изображенной чете за позирование или за это изображенные заплатили мастеру? Различие между Рембрандтом, особенно в его поздние годы, и другими голландскими художниками состоит в том, что Рембрандт утаивает информацию. Историки искусства в целом склонны полагать, что Рембрандт размывает границы между жанрами, в итоге придавая чете, запечатленной в «Еврейской невесте», бо́льшую «возвышенность» и «благородство», то есть бо́льшую значительность и более универсальные черты. Он превращает портрет в нечто большее, поднимая портретный жанр на другой уровень. Однако подобного эффекта универсальности он добивается благодаря маскировке и сокрытию экономических и социальных основ сделки между художником и его моделями. Корни того, что мы стали рассматривать как проблему интерпретации, таятся в рембрандтовской художественной практике.
Сравним изображенную Рембрандтом чету с другой: величественная осанка и официальная поза, тщательно выписанные черты, само положение на фоне пейзажа недвусмысленно говорят о том, что, несмотря на экзотические одеяния, чета, запечатленная Болом, – это конкретная голландская пара, позирующая для портрета (ил. 123). В самом деле, перед нами предстают будущая вторая жена Бола и ее первый муж, изображенные, согласно описи ее имущества, в образе библейских персонажей – Исаака и Ревекки[192]. Сравнение с рембрандтовской «Еврейской невестой» напрашивается само собой. Очевидно, что заказчики заплатили Болу, чтобы он их написал. Они позируют художнику, но они не играют роль. Многим поздним картинам Рембрандта свойственна экспрессивность, некое подобие живописной непосредственности в сочетании с рассчитанной, точно выверенной неопределенностью одеяний и фона: здесь
- Мор, ученик Смерти - Пратчетт Терри - Иностранное фэнтези
- Бернард Ингхам, пресс-секретарь Маргарет Тэтчер - Марина Шарыпкина - Биографии и Мемуары
- Религиозный сионизм. История и идеология - Дов Шварц - Публицистика
- Брейгель, или Мастерская сновидений - Клод Роке - Биографии и Мемуары
- Мастерская сознания - Владимир Левин - Прочая научная литература