Форма входа
0/0
Очерки японской литературы - Николай Конрад
- Дата:20.06.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / Филология
- Название: Очерки японской литературы
- Автор: Николай Конрад
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Очерки японской литературы - Николай Конрад. Жанр: Филология. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Очерки японской литературы - Николай Конрад:
К 64 Конрад Н. И.Очерки японской литературы. Статьи и исследования. Вступ. статья Б. Сучкова. М., «Худож. лит.», 1973.Труд выдающегося советского ученого-востоковеда Н. И. Конрада (1891—1970)—по сути, первая у нас история японской литературы, содержит характеристику ее важнейших этапов с момента зарождения до первой трети XX века.Составленная из отдельных работ, написанных в разное время (1924—1955), книга при этом отмечена цельностью научной историко-литературной концепции.Вводя читателя в своеобразный мир художественного мышления японцев, Н. И. Конрад вместе с тем прослеживает историю японской литературы неотрывно от истории литератур всего мира. Тонкие наблюдения над ншвым художественным текстом, конкретный анализ отдельных произведений сочетаются в книге с широкими типологическими обобщениями, выявляющими родство культурообразующих процессов Японии с литературами других стран Азии и Европы.
Читем онлайн Очерки японской литературы - Николай Конрад
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Вечный, вечный дым
Над тобою ввысь летит,
О гора Фудзи!
Бесполезный дым! Невмочь
Богу даже загасить.
К обычному символу неизменной любви здесь присоединяется другое толкование дыма, как чего-то бесследно растворяющегося в воздухе, что является символом любви уже бесплодной, любви без ответа. Цураюки хочет сказать, что если даже это последнее, хоть сколько-нибудь постоянное и надежное, вдруг исчезает, если расплывается бесследно в воздухе и дым над Фудзи, на что же тогда человеку остается надеяться?
Сходную же роль играет образ «моста в Нагара». Этот мост, действительно существовавший в провинции Цу, считался в те времена построенным особенно прочно и в очень давние времена. Его привыкли уже с давних пор видеть ничуть не меняющимся. Поэтому он выступает прежде всего в смысле верного друга, спутника жизни, с которым человек вместе идет к старости.
В целом мире здесь
К старости путем одним
Только мы идем.
Ты, мост длинный,— в Цу-стране,
А с тобой и я,— вот тут!
И вдруг человек слышит: мост в стране Цу весь перестроен, обновлен. «Он изменил! Ведь до сих пор мы шли вместе по пути к старости. И этот последний друг оказался ненадежным!» — таков ход ассоциаций в стихотворениях, о которых говорит Цураюки.
Мост у Напнва,
Длипный, длинный мост
Перестроен весь!
С чем же мне теперь свою
Старость — с чем соединить?
Такова тематика японской лирики в ту эпоху, о которой повествует Цураюки. Разумеется, приведенными темами не исчерпывается все содержание песен, но тем не менее основные мотивы как высокой, так и интимной лирики им указапы с достаточной обстоятельностью. Японская ода и элегия более или менее укладывается в рамки, им обрисованные.
Наряду с описанием обстановки, среди которой развивалась японская лирика, наряду с ее основной тематикой, Цураюкп в этом же разделе указывает и на ту роль, которую песня играла в жизни общества того времени: эту роль он определяет как «утешающую». Перечисляя все темы, сначала— «мимолетности жизни», потом—«горести жизни», он в обоих случаях заканчивает одинаково: «И только в песне они находили утешение сердцу». Этим самым восполняется и уточняется та общая характеристика значения поэзии, которую Цураюки дает в первом разделе своего «Предисловия»: там он говорит об общей, так сказать, «цивилизующей» роли поэзии, о смягчающем действии ее на нравы вообще; здесь он указывает еще и на то огромное значение, которое она имеет уже в чисто индивидуальном плане, внося успокоение в волнующуюся душу.
IV
Четвертый раздел своего «Предисловия» Цураюки посвящает уже своему сборнику — антологии «Кокинсю», излагая историю его создания. И здесь оп остается верен своей манере расчленять изложение на последовательные части: сначала он говорит о предшествующих сборниках подобного же рода, затем — о том материале, который в значительной степени лег в основу его антологии, и заканчивает рассказом о фактических обстоятельствах, сопровождавших само издание «Кокинсю».
Предшественником «Кокинсю» он считает уже не раз упомянутый сборник «Манъёсю». Это обстоятельство чрезвычайно интересно с нескольких точек зрения: с одной стороны, Цураюки всем своим тоном подтверждает то всеобщее преклонение перед «Манъёсю», которое наблюдалось в Японии во все времена, показывая нам, что это преклонение обнаруживалось уже в IX веке, и притом, может быть, у самого компетентного человека своего времени; с другой стороны, в таком соединении имени своей антологии с именем прежней сказывается то высокое мнение о своем предприятии, которое вообще проскальзывает во многих местах «Предисловия» и особенно сильно и явно в заключительном разделе. Назвать хотя бы и косвенно своим прообразом «Манъёсю» — это свидетельствует достаточно ярко о том, какого мнения держался сам Цураюки о своей антологии.
Цураюки строит первую часть этого раздела в очень последовательном порядке: сначала об эпохе, потом о главных поэтах ее и затем о самом литературном памятнике.
В антологию «Манъёсю», собственно говоря, вошли преимущественно памятники VII—VIII веков, причем, по свидетельству Цураюки, лучшими произведениями являются те песни, которые слагались в эпоху Нара (VIII в.).
Это утверждение в общем правильно, с одной только оговоркой: лучшими они являются, с точки -зрения Цураюки, вероятно, потому, что оказываются наиболее художественными во всем сборнике, представителями уже «мастерской» поэзии. Если принять во внимание два основных русла, по которым располагаются стихотворения «Манъёсю» — народное и литературное, то песни эпохи Нара должны быть отнесены именно к этой последней группе: они гораздо более обработаны в формальном отношении, стилистические приемы в них более изощренны, той простоты и безыскусственности, которой отличается народная песня, у них уже нет; китайское влияние, как в смысле формальном, так и эстетическом, уже в известной степени сказывается; и, наконец,— что, пожалуй, характерней всего,— в противоположность в большей части анонимным песням более ранних эпох,— они принадлежат в большинстве уже определенным и признанным поэтам.
Главнейшими поэтами «Манъёсю», как и говорит Цураюки, являются, конечно, Какиномото Хитомаро и Ямабэ Акахито, которые так и вошли в историю японской литературы как «два гения поэзии». Несколько вразрез с этим заявлением Цураюки и с общей традицией японской литературы упомянутый выше профессор Сасакп склонен считать главнейшим поэтом эпохи «Манъёсю» одного только Хитомаро, видя в нем подлинный зенит поэзии того времени и находя, что все прочие крупные поэты, в том числе и Акахито, находятся под его влиянием. Сасакп считает, что по художественности обработки, плавности ритмики, а также и по внутренней силе лирического вдохновения Хитомаро стоит, безусловно, впереди всех своих современников.
По Сасаки, главным отличительным признаком творчества Хитомаро является его эмоциональность, напряженная при этом до высших пределов. Хитомаро отличается затем уменьем очень хорошо и глубоко подмечать чувства и настроения п во внешне л мире: уметь понять чужую душу и выразить ее в словах стиха. Наряду с этим Хитома- ро владеет одинаково хорошо всеми лирическими жанрами — как элегией, так и одой и даже почти романсом.
Элегии Хитомаро обычно окрашены эмоциями грусти, печали, горести, уныния; они носят, следовательно, элегический, в популярном смысле этого слова, характер. Его ода имеет две главных разновидности: с одпой стороны — славословия императора, с другой — воспевание родины и ее старины; так сказать, церемониальная и патриотическая ода. Кроме этой высокой лирики, он культивировал жанр и так называемой романсной лирики, особенно в своих «та - би-ута» — песнях странствований. Здесь он иногда приближается к границам подлинной объективной лирики, отчасти балладного типа.
Наконец, третьим отличительным свойством Хитомаро является его одинаковое уменье владеть всеми тремя формами, представленными в «Манъёсю»: строфою танка, строфою пагаута и строфою ездока.
Здесь не место давать переводы из Хитомаро, но все же от того, чтобы дать хоть один образец его творчества, отказаться нельзя:
По морю небес
Волны облаков встают.
В них — корабль луны...
Будто на покой плывет
Он сквозь чащу светлых звезд.
Акахито, по обычному признанию, отличается гораздо большей простотой своего творчества, сравнительно с Хитомаро, нисколько не уступая последнему в силе своего вдохновения. В качестве небольшого примера его лирики может служить следующее стихотворение:
Милой я хотел
Показать их, сливы той
Нежные цветы.
Вдруг — не видно их совсем!
Снег пошел... вся слива в нем!
«Кроме них, были еще известные миру великие люди»,— говорит далее Цураюки. Эти другие великие поэты — упомянутые выше Окура, Канамура, Якамоти и знаменитый представитель бдлладного жанра — Такахаси Мусимаро.
«И вот эти песни, что ими слагались, собраны были вместе, и сборник был назван «Манъёсю» — «Собрание мириад лепестков»,— заканчивает эту часть своего изложения Цураюки.
Антология «Манъёсю», конечно, является собранием всех тех песен, которые слыли лучшими в те времена. Однако, если проследить источники различных составных частей ее, происхождение их окажется далеко не однородным. Согласно анализу Сасаки, весь материал «Манъёсю» составился из следующих элементов:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Очерки японской литературы - Николай Конрад бесплатно.
Похожие на Очерки японской литературы - Николай Конрад книги
- Политическая концепция М. Каддафи в спектре «левых взглядов» - Анатолий Рясов - Прочая документальная литература
- В защиту науки (Бюллетень 1) - Комиссия по борьбе с фальсификацией научных исследований РАН - Прочая документальная литература
- Тайфун - Джозеф Конрад - Классическая проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- 80 лет одиночества - Игорь Кон - Биографии и Мемуары
