12 шедевров эротики - Гюстав Флобер
- Дата:19.06.2024
- Категория: Любовные романы / Остросюжетные любовные романы
- Название: 12 шедевров эротики
- Автор: Гюстав Флобер
- Год: 2016
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Стало быть, не доехала… возвратилась!.. И с ней Леневская.
— Софья Игнатьевна?
— Да. Его превосходительство приказывает, чтобы девицу Лусьеву немедленно отвезти к Леневской, а завтра он сам ее увидит…
— Гм… А как же с прокурорским надзором… Может выйти неприятность… Знаете, как они щепетильны…
— Я позволил себе намекнуть… Они засмеялись, говорят, что знают и прокурорскому надзору нечего тут вмешиваться… Если надо будет, говорят, я сам перетолкую… Тут, говорят, огромнейшее и глупейшее недоразумение…
— Странно!
— Странно!
Оба потаращили друг на друга глаза, пожевали губами.
— Распоряжение вышло, не наше дело рассуждать!.. — решил полицеймейстер и, возвратясь к Лусьевой, объявил ей волю губернатора.
— Кто такая ваша Леневская? — нахмурясь, спросила девушка.
— Софья Игнатьевна Леневская — почтеннейшая дама в городе, прекраснейшая особа, первая наша дама-патронесса… бессчетно много добра делает!.. Его превосходительство желает, чтобы до свидания с ним вы остались как бы под ее охраною.
Марья Лусьева сдвинула брови еще суровее. В глазах ее забегали опасные, враждебные огоньки.
— Я не поеду! — мрачно оторвала она.
— То есть, как это не поедете? — озадачился и озверился полицеймейстер.
— Не поеду!
— Но если начальник губернии…
— Не поеду! — истерически завизжала девушка. — Не поеду! Тащите силою, а по доброй воле не пойду! И всю дорогу буду кричать…
Полицеймейстер выкатил глаза и разинул было рот, чтобы гаркнуть, но Матьё вмешался.
— Позвольте, мадемуазель, позвольте… зачем горячиться? — примирительно и учтиво заговорил он. — Никто никуда силой вас не потащит… Вопрос только о том, где устроить вас до завтра… Его превосходительство желает лично вникнуть в ваше дело…
— Не поеду! — вопияла Лусьева.
— Но иначе нам вас девать некуда!.. — рассердился теперь и Mathieu. — Не в участке же вам ночевать!
— Я готова, если надо, ночевать в участке!.. А в чужой дом, к незнакомой какой-то даме не поеду… Ишь что придумали!.. Нет, не на дуру напали! Знаю, что это значит, куда вы меня приглашаете!..
— Что вы воображаете? — рявкнул — не вытерпел полицеймейстер. — Как вы смеете? Перед вами, сударыня, люди официальные!
— Тигрий Львович! Тигрий Львович!
— Да что Тигрий Львович? Терпения, сударь мой, нет…
— Не поеду! — крепко кусая губы, ломая пальцы, твердила девушка, с тупым, неподвижным взглядом, сосредоточенным на спинке стула. — Хитры! Леневскую какую-то сочинили!.. Говорили бы прямо, что вам велено отвезти меня в сумасшедший дом!..
Полицеймейстер и чиновник особых поручений обменялись многозначительными взглядами.
— Гм… ларчик просто открывается!.. — пробормотал про себя Матьё.
— Послушайте! Честью я вам клянусь, что ошибаетесь!.. — горячо заговорил он вслух. — С какой стати? Помилуйте! Нам и в голову не приходило…
Полицеймейстер, беспомощно разведя руками, снова прошел к телефону.
— Кто говорит? а? что? Громче!
— А? — отозвался ему знакомый начальнический тенор. — Боится? Чего боится?.. А?.. Что в сумасшедший дом?.. Ха-ха-ха! Вот чудачка!.. Да-да-да… Однако, это любопытно, что вы говорите… Да-да-да-да-да-да… Это подтверждает…
— Куда же прикажете устроить ее, ваше превосходительство? — возопил с отчаянием полицеймейстер: возня с Марьей Лусьевой надоела ему, что называется, «до шпенту».
— Ну… поместите ее в каком-нибудь приличном отеле!.. Да-да-да… Разумеется, в отель!.. Адрес сообщите Софье Игнатьевнье… Она так добра, желает заехать… Ну, и маленький надзор… на всякий случай…
Телефон замолк.
Поместиться в отеле Марья Лусьева согласилась сразу и с радостью.
— В отель я не боюсь… Только не в «Феникс»… мне стыдно…
— В «Золотом олене» можно… Вы уж, Матвей Ильич, будьте добренький — оборудуйте это, а я — к его превосходительству…
— Очень рад.
Как скоро Марья Ивановна оказалась на новоселье, в коридоре гостиницы появился неизвестного звания и полупочтенной наружности господин. Он много шутил с прислугой, по-видимому, давно и отлично его знавшей, очень интересовался электрическим освещением, внимательно и подробно, раз по десяти, изучал железнодорожные расписания на стенах, театральные афиши и торговые рекламы и ни на минуту не выпускал из поля зрения дверь в номер Марьи Лусьевой.
* * *— Я прямо и откровенно говорю вам, генерал: не в службу, а в дружбу!
— Уважаемая Софья Игнатьевна, вы знаете, что я всегда заранее готов сделать для вас все, что от меня зависит. Но дело, о котором вы просите, принадлежит к разряду тех, что либо гаснут сами собою, без всяких просьб, либо должны гореть, и уже никакие просьбы потушить их не в состоянии. Ваша несчастная кузина…
— Племянница, — поправила губернатора Софья Игнатьевна Леневская, видная дама в седых кудрях, с острыми и внимательными голубыми глазами. — Двоюродная племянница. Она дочь бедной Зины Лусьевой, а матери — моя и Зины — были родные сестры. Между нами говоря, выходя за этого Лусьева, Зина сделала глупейший мезальянс. И вот — результаты!
— Так вот-с, — виноват, — племянница ваша натворила и наговорила самых безумных и фантастических глупостей. Да-да-да-да-да! Хорошо-с! То есть очень скверно-с! Наш милейший Тигрий Львович был настолько остроумен, что не оформил дела сразу. Его следовало бы хорошенько распечь за упущение, но — победителей не судят, а после ваших откровений вчера и сегодня он, разумеется, оказывается нечаянным победителем… Скажите, пожалуйста: как давно это сделалось с нею?
— Уже лет пять. Она стала заговариваться после ужасной смерти своего отца: он погиб под трамваем. А потом подоспела неудачная любовная история… ее жених оказался большим негодяем… Ложный шаг… понимаете? Она… вы, Порфирий Сергеевич, конечно, поймете, как мне тяжело входить в подробности: ведь, хотя и дальняя, Маша мне все-таки родственница…
— Да-да-да-да! Еще бы, еще бы!
— Фамильный позор!
— Кому приятно?
— Она… опасаясь последствий… приняла какие-то меры… очень неудачно… Ну после того уже совсем!..
— И часто на нее находит? Леневская опустила глаза.
— Каждый месяц.
— Ага!
Губернатор побарабанил пальцами по столу.
— Как же это, зная за ней такое, ваша курица-баронесса не доглядела ее, пустила шальную бегать по городу?
— Уж именно курица! — с добродушным и веселым гневом согласилась Леневская. — Именно курицей хохлатой прилетела она ко мне в усадьбу!.. Я сперва понять ничего не могла, едва узнала ее в лицо: ведь мы не видались десять лет… Спасите, защитите, Маша, сумасшедший дом, участок… Что же это такое? Сумбур! Хаос!.. Клохчет, руками машет, слезы… Всю ее дергает… Мое мнение — у нее самой голова не слишком в порядке!
- Собрание речей - Исократ - Античная литература
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Метроном. История Франции, рассказанная под стук колес парижского метро - Лоран Дойч - Публицистика
- Виктор Орлов - Тигр Внутреннего Разрыва - Виктор Орлов - Психология
- Его кексик (ЛП) - Блум Пенелопа - Эротика