Ветер и сталь - Алексей Бессонов
- Дата:20.06.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Боевая фантастика
- Название: Ветер и сталь
- Автор: Алексей Бессонов
- Просмотров:6
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Если Ройтер попадет нам в руки… хм.
— Что — хм?
— Да так… тут начнется такая торговля — не приведи Боже! Не забывайте, что Ройтера все-таки восемь лет учили всяким штукам и «посадить» его ментально будет очень сложно.
— Торговля? Что ты имеешь в виду? Ты стал странно изъясняться в последнее время.
— Прошу прощения. Я имел в виду, что Юнг станет выторговывать для себя более-менее приемлемый вариант. Я-то его знаю. Он торгуется всегда и со всеми.
— Приемлемым вариантом может быть только жизнь под клятву о молчании.
— Не думаю, шеф. С ним не все так просто. О да, если вам удастся «посадить» его — тогда конечно, тогда вообще не потребуется никаких вариантов. Но вы еще учтите вот что — вся наша химия ему до задницы, он ведь на коде, вы помните?
— Помню… к сожалению.
— Вот-вот. А что касается методов ментального подавления, тут ведь тоже… Он, по сути, прошел почти полный курс психотроники.
— Да… я знаю. Но, я думаю, как-нибудь договоримся.
— Вы на это «как-нибудь» не рассчитывайте. Впрочем, сами увидите.
— Не забывай — помимо всего прочего меня интересует Курлов. Оч-чень интересует. — Детеринг задумчиво потер подбородок. — Понимаешь, свалить Курлова — это значит открыть дорогу в такие заоблачные выси, о которых мы пока и думать не смеем. А уж если мы туда проберемся, то рано или поздно растопчем всю эту свору.
— Появятся новые.
— Не появятся, Саша. Мы уже будем контролировать территорию. Мы!
— И мы, следовательно, займем их место и примерим на себя их роль?
— Гм… — Детеринг поглядел на дремлющего Жано и заговорил на одном из корварских диалектов: — Ты задаешь сложные вопросы. Хотя, в сущности, на них давно пора было ответить. Что для тебя Империя, Саша?
— Империя? Это мир, в котором я живу, это погоны, которые я ношу…
— Именно — погоны, которые ты носишь! Империя — это слава могущественной и многочисленной расы, это флаг, под которым мы родились, это боевые гимны наших дедов, это победа в самой кошмарной войне тысячелетия, это вечный дух стали и пламени! И все это — втоптано в грязь, смешано с дерьмом. Опозорена память предков, перечеркнуто их мужество, сломан их меч! Кем, спрашивается? Да такими вот Курдовыми. Как бы они ни звались и какие бы должности ни занимали. Потому что разве может быть им выгодна Империя сильных и гордых? Разве уютно им будет в мире, где честь — это честь, а сила — это сила и гордость стоит выше золота? Конечно же, нет! Потому они и превратили Империю в бардак, полный проходимцев и тунеядцев, потому они и унизили лучшую часть Империи — ее воинов, потому и растлили они поколение их сыновей. И кто же, если не мы, последние носители гордого духа старой Империи, сможем возродить ее из пепла?
Детеринг умолк… а перед моими глазами возник огромный черный с золотом имперский стяг. Стяг, под которым сражались и умирали прославленные легионы. Откуда-то из глубин подсознания поплыли черные силуэты эскадр… миллионы кораблей, миллионы черных призраков с распластанными золотыми крестами на бортах. Узкие, как клинок, стремительные крейсеры, грозные приплюснутые фрегаты, ощетинившиеся пушками махины всесокрушающих линкоров; неуклюжие сигары десантных суперкрейсеров проходили через меня, чтобы исчезнуть в пламени вместе с неукротимой яростью танковых клиньев, вместе с пыльным адом ночных десантов, вместе с болью и ненавистью умирающих… исчезнуть в пылающем факеле, в который вдруг превратилось мое сердце.
— Да, — тихо сказал я, — я понял вас…
Детеринг поднялся, прошелся по рубке, снова глянул на циферблат.
— Почти шесть часов… не шевелятся. Пока не шевелятся, да… Любопытно, за каким чертом Олафу понадобился «Кинг Дрэгон», да еще с «распиленным» трюмом? Что он этой коростой тащить собирается? Астероид?
— Что-то громоздкое, — почесался я.
— Да уж… вот только что? Какую-то посудину в небоеспособном состоянии? Дотащить до той же Авроры и впереть в ремонтные доки… А не слишком ли нагло?
— Ну почему же? — возразил я. — Как раз совсем и не нагло. Ведь, по словам господина Гугнивого, где-то там эти гробокопатели усиленно пытаются склеить очередной свой трофей. Так что вовсе и не нагло.
— Нет, нет, — отмахнулся Детеринг, — сразу пойдут слухи… ушей-то везде предостаточно, а добрый человек — он всегда найдется, уж ты поверь мне, так что это ерунда. Быть может, он собирается приволочь его прямиком к Курлову?
— Я об этом думал, — кивнул я. — Но куда на нем бежать?
— Вот именно… бежать. Куда, к черту, бежать? К леггах на сковородку? Трепло Гугнивый много чего наговорил, он только одного не сказал — да, есть гумано-идные миры относительно недалеко от нас. Только путь к ним лежит через территорию леггах. Я хотел бы посмотреть на это путешествие, хе! И вообще… мы мало чего знаем об этих гуманоидах. Те же леггах знают больше, но у них не спросишь. И что там, собственно, делать? Кому он там нужен, этот Курлов? Ждут его там, да… Это тоже бред.
— Но с чем же Олаф может идти к Курлову? Чем он может его спасти?
— Спасти? Да, говорят, плохи у Курлова дела. — Детеринг сел в одно из складных креслиц у переборки и закинул ногу за ногу. — Так плохи, что ой-ой-ой. Запутался человек.
— Запутался?
— Ага. Сам себя перехитрил. Это, в общем-то, было неизбежно, но я удивляюсь, что все произошло так рано. Выходит, я его переоценил, голубчика. Обидно. В смысле, всегда обидно ошибаться в людях. Курлова уже нет в Метрополии.
— И кто-нибудь видел?..
— Видел? Ну, ты даешь! Ха. Сейчас, как же. Исчез тихо, как мышь. Ни когда, ни на чем — никто ничего не знает. Ну и, само собой, никуда не прибыл. Говорят, что около года назад он ухитрился списать с флота новенький «Файр Флай». Некисло, да? Вот так взять и списать целый фрегат. Ну — друзья, друзья…
— Хорошие друзья…
— Ну, я думаю. Мы тут пока дряхлый «Боу Рейдер» списали, так с нас семь потов сошло, а этот — на тебе. Правда, линкор, конечно, есть линкор, но зато мы чин чином, весь металлолом в Генеральную Службу вооружений сунули — как положено. А потом трахались с ним в доках почти полгода — то одно не работает, то другое отказывает. Ну, правда, теперь с этими делами будет попроще.
— С ремонтом, вы имеете в виду?
— Ну да. Ты же помнишь все эти мучения. Что такое корабль, по документам на данный момент не существующий, и с чем это едят. Точнее, с какими суммами. А теперь… Доки на Ахероне будут готовы к концу года.
— Давненько я там не был.
— Побываешь, не волнуйся. На Ахероне я лично чувствую себя лучше, чем дома. По крайней мере, в полной безопасности. Единственное место в Галактике, где все в доску свои. И нет необходимости дедать морду кирпичом.
— Н-да… Меня, честно сказать, в этом отношении порядком достала Метрополия. По-моему, ни один колониальный аристократ не опутан так всеми этими нормами приличия, как самый последний спиногрыз Метрополии. Доходит до того, что у себя дома в сортир идешь по струнке и с приклеенной улыбочкой.
— Вот поэтому я и не появляюсь в Метрополии. В своем особняке в Стокстоне я уже больше года не был — с тех пор, как забрал оттуда кой-какое барахло. Надо его вообще продать. Не желаешь приобрести? Задешево отдам.
— Во-первых, мне еще рановато жить в таком квартале, а во-вторых, после свадьбы я большую часть времени намереваюсь пройодить на Кассандане. Если удастся, конечно.
— А почему, собственно, не удастся? Рейсовый ходит дважды в сутки… а со временем прикупишь себе ях-точку. Трасса спокойная, конвой там не нужен. Ты, я так понял, всерьез решил жениться?
— Вероятно, да. Она сделала мне предложение… грех было отказываться. Титул как-никак.
— Титул не титул, а любовь такой женщины нужно ценить — она стоит десяти титулов. Я этого раньше сам не понимал… путался со всякими идиотками. Смешно, но надо было прожить жизнь, чтобы, встретив Ильмен, понять, что к чему, на самом деле. Знаешь, та рыжая бедняжка на Рогнаре…
— Тин?
— Да, Тин… она хоть и любила тебя, но счастливым бы тебя не сделала. Рано или поздно, но мы перестаем быть мальчишками, и тогда уже нужно нечто другое… причем, знаешь, все эти дела — погоны, нашивки и даже сотни поединков за плечами — это все ерунда, можно быть крутейшим воителем своего времени и все равно оставаться мальчишкой. А вот когда приходит грусть… когда зимним утром стоишь у окна и смотришь, как падает снег… и уже не важны ни победы, ни поражения. С тобой, по-моему, это произошло довольно рано.
— Довольно давно — если точнее. Да… просто долгое время я искал смысл, у меня было достаточно времени… экий каламбур. А потом я сказал себе: смысла нет, как нет ни правых, ни виноватых. У боли не может быть смысла. Просто есть путь. А в пути нет места переживаниям. И я попытался закрыть свой ад и выбросить ключ.
— Удалось? — иронично изогнулась бровь Дете-ринга.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Созерцая собак - Ингер Эдельфельдт - Современная проза
- Искусство снайпера - Алексей Потапов - О войне
- Корпоративная культура современной компании. Генезис и тенденции развития - Анжела Рычкова - Культурология
- Стихотворения и поэмы - Юрий Кузнецов - Поэзия