Будни прокурора - Николай Лучинин
- Дата:16.11.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Детектив
- Название: Будни прокурора
- Автор: Николай Лучинин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Присаживайтесь, Николай Николаевич. Я ознакомился с делом Белоконь, обвиняемой по 107 статье УК. Мне кажется, что следовало бы вообще проанализировать дела о спекуляции, рассмотренные судами в прошлом году и за прошедшие месяцы текущего года. Надо выяснить, чем спекулируют? Вот Белоконь спекулировала синькой и шерстяными отрезами. Но я сомневаюсь, что синька у нас в дефиците. Работники, торгующих организаций могут сделать так, что и спички, и соль будут дефицитными, — это в их руках. А спекулянты ориентируются быстро, уж они-то следят, за «конъюнктурой». В общем, Николай Николаевич, изучите, пожалуйста, эту категорию дел, подберите материалы, и тогда мы сумеем предотвратить те искусственные трудности в снабжении, которые на руку спекулянтам и разного рода махинаторам от торговли.
В день, когда было назначено к слушанию дело Белоконь, судья Логинова, увидев Лаврова в суде, спросила:
— Вы, Юрий Никифорович, сами будете поддерживать обвинение по делу Белоконь?
— Да, я.
— По такому несложному делу? Разве больше некому?
— В этом деле есть интересные для меня обстоятельства, — сказал Лавров и спросил: — А у вас сегодня одно дело?
— Уголовное? Да. Но есть еще два гражданских: одно трудовое — о восстановлении на работе, другое — бракоразводное.
Вошла секретарь суда.
— В зале все готово, — сказала она.
— Начнем, — встала Логинова и вслед за народными заседателями — пожилым мужчиной в рабочем комбинезоне и женщиной лет сорока — прошла в зал. Лавров последовал за ними и занял свое место.
В ходе процесса Юрий Никифорович заявил ходатайство о вызове в суд соседей Белоконь.
На вопросы прокурора, почему Белоконь в течение двух лет не работала и на какие средства существовала, подсудимая ответила:
— Раньше я работала в магазине продавцом, меня уволили по пункту «в»[1].
— Ввиду утраты доверия? — уточнил прокурор.
— Как вам сказать… так записали. А потом никуда на работу не брали, хотя я и обошла все торговые точки, столовые, буфеты…
— На заводы, на стройки вы не обращались? — спросил Лавров.
— Нет, я ведь до этого работала в торговле.
— При каких обстоятельствах вы были задержаны?
— Я была на рынке. Ко мне подошли три женщины и спросили синьку, а затем одна из них куда-то исчезла. Я на это не обратила внимания. Возвратилась она уже с работником милиции, и все четверо увели меня в милицию. При мне было килограмма два синьки и дома, кажется, тридцать пять килограммов. Меня арестовали, и вот я сижу уже второй месяц.
— Вы систематически спекулировали синькой? Где вы ее приобретали? — продолжал спрашивать прокурор.
— Нет, синьку я продавала не каждый день. Я ее выносила только тогда, когда ее не было в магазинах.
Пожилая скромно одетая женщина, соседка подсудимой, на вопрос судьи ответила:
— Белоконь давно не работает, живет, не нуждаясь, периодически уезжает куда-то. Мы подозревали, что она спекулирует.
— Почему же, подозревая это, вы молчали? — спросил Лавров.
— Да мы как-то говорили своему участковому уполномоченному Горбань. Он отвечал, что «проверяет». А потом мы видели, что Горбань ходил к Белоконь, подолгу у нее засиживался, выходил навеселе. Что ж ему говорить?..
Лавров спросил у подсудимой, подтверждает ли она показания свидетеля?
— Да, раза два или три он приходил, но только водки не пил, — ответила подсудимая.
Судебное следствие заканчивалось. Наконец, слово для поддержания обвинения было предоставлено Лаврову.
V
Собрание парторганизации строительного треста назначили в клубе на шесть часов вечера.
Лавров и Корзинкина приехали минут за десять. Вскоре появились Давыдов и Туманов. Лавров заметил их, когда они беседовали с секретарем парткома Шевцовым, и подошел. Давыдов интересовался, хорошо ли подготовлено открытое партийное собрание, извещен ли народ о повестке дня.
Зал клуба строителей был рассчитан человек на двести. Большинство мест было уже занято.
Бессонов явился перед самым открытием собрания с папкой, набитой какими-то бумагами.
Собрание открыл Шевцов. Избрали президиум.
— Слово для доклада имеет прокурор города товарищ Лавров, — объявил Шевцов.
В зале наступила полная тишина. Лавров направился к трибуне.
— Товарищи! — начал он. — На днях с группой профсоюзных активистов мы провели в вашем тресте проверку соблюдения социалистической законности и о результатах информировали городской комитет партии. Руководство горкома поручило мне доложить вам о том, что мы вскрыли и заметили за дни проверки. Думаю, что сегодняшнее собрание будет полезно и вам, и нам и в результате обмена мнениями и откровенного, прямого разговора перед нами возникнет правдивая и ясная картина деятельности вашего треста, его руководителей и рядовых рабочих…
Прежде чем рассказать о том, как в вашем тресте соблюдается законность, я хотел бы напомнить вам один знаменательный эпизод. Однажды управляющий делами СНК отказал в приеме на работу в секретариат новой сотрудницы, так как это противоречило декрету «Об ограничении совместной службы родственников в советских учреждениях». Секретарь СНК обратился к Владимиру Ильичу с письменным ходатайством о приеме указанного лица, как ценного работника, причем обращение заканчивалось словами: «нельзя ли обойти декрет».
Владимир Ильич ответил секретарю СНК, что за одно только предложение обойти декрет отдают под суд…
Этот случай, имевший место в 1919 году, говорит о том, с каким уважением относился Ленин к социалистической законности, как охранял ее от малейших посягательств…
Лавров говорил просто, доступно, и слушали его с большим вниманием. Он приводил факты нарушения законности, допущенные в строительном тресте, делал выводы из этих фактов, называл должностных лиц, повинных в нарушении законов.
Бессонов, сидя в президиуме, ни разу не поднял головы и торопливо записывал что-то в своем блокноте.
Первым в прениях выступил высокий худощавый человек, заместитель главного бухгалтера Клепочкин. Опершись правой рукой на трибуну, он обвел взглядом зал, чему-то улыбнулся и начал:
— Я так скажу. Первое: кто есть уважаемый нами товарищ Бессонов?
И вкрадчивым голосом ответил самому себе:
— Товарищ Бессонов есть человек большой души и, как писал товарищ Максим Горький, — человек с большой буквы. Это я вот к чему. Кто несет на себе груз руководства трестом? Товарищ Бессонов. Кто за все в ответе? Опять же он. А теперь скажите: кто больше всех о нас беспокоится, может, ночами не спит?..
— Да брось ты! — послышалось из зала.
И смешок прокатился по рядам.
— А чего бросать? — взмахнул рукой Клепочкин. — Я дело говорю. Забыли, как он столовую построил, двухэтажный дом для рабочих отгрохал?
— И тещу твою туда поселил, — добавили из зала. — Факт?
Клепочкин кашлянул, отпил из стакана глоток воды.
— Вот я и говорю. Ошибки, конечно, есть. Но, товарищи, мы же коллектив! Мы и должны за все отвечать. Нас много, а товарищ Бессонов-то один! Он старается для нашей же пользы… Для общего дела. Он способный человек, талантливый, он руководитель треста! Это же не шутка! Если его снимут, что же с трестом будет? Подумайте об этом!
В зале поднялся такой шум, что Клепочкину пришлось умолкнуть.
Бессонов совсем опустил голову, лицо его налилось краской, на лбу выступили крупные капли пота. «Идиот! — раздраженно думал он о Клепочкине. — Подлая душонка, подхалим!.. И как это я его раньше не раскусил?»
Собрание продолжалось. Почти все выступавшие говорили, что в методах работы Бессонова много бюрократизма, к рабочим он относится невнимательно, перестал считаться с коллективом…
В своем выступлении Бессонов пытался смягчить краски.
— Нарушения действительно допускались, — говорил он, — но прокурор представил все в слишком мрачном свете…
От фактов трудно было уйти, но Бессонов приводил все новые и новые аргументы в свое оправдание и в заключение заявил:
— Многие уволенные нами рабочие действительно судом восстановлены. Ну что же, если суд и прокуратура занялись расстановкой кадров в нашем тресте, пусть они и отвечают за выполнение плана строительства.
Чувствовалось, что это было венцом его аргументации. И действительно, захлопнув блокнот, Бессонов сошел с трибуны. В заключение выступил Давыдов, упрекнувший руководителей в том, что они плохо охраняют права рабочих и служащих.
— Да и партийное бюро тоже мало делало в этом направлении, — говорил секретарь горкома. — Чем иначе можно объяснить поведение управляющего трестом товарища Бессонова? Ведь он показал себя каким-то удельным князьком! А выступление товарища Бессонова показало, что он не понял своих ошибок, не разобрался еще в своей собственной позиции. Полагаю, что к моменту, когда мы будем слушать начальника треста на заседании бюро горкома, он сумеет стать на более объективную позицию и правильно оценить деятельность стройтреста. Если же не сумеет, мы постараемся ему помочь…
- Обнять космос (СИ) - Данильченко Олег Викторович - Космическая фантастика
- Гражданин Брих. Ромео, Джульетта и тьма - Ян Отченашек - Современная проза
- Поцеловать первого встречного - Ирина Муравская - Современные любовные романы
- Неумелый приворот. Где нет любви, там магия бессильна… - Эвелина Андерсон - Биографии и Мемуары
- Quantum compita - Алексей Лавров - Попаданцы