Трикстер, Гермес, Джокер - Джим Додж
- Дата:09.09.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Трикстер, Гермес, Джокер
- Автор: Джим Додж
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не могу рассказать тебе. Это подвергнет тебя ненужной опасности.
— Я ценю твою заботу, но мы и так каждую секунду в смертельной опасности — и разве не это делает жизнь интересной?
Со всей прямотой, на которую был способен, Дэниел сказал:
— Дженни, я люблю тебя.
— Ох, — Дженни рассмеялась, но это было похоже на стон. — Какие речи. Но Дэниел, не забывай любить и нас, любить то, чем мы стали вместе.
Они проехали молча миль семьдесят, пока Дженни не притормозила, улыбнувшись и изогнув бровь:
— Еще?
Дэниел вздохнул:
— Дженни, я должен предупредить тебя, что в прошлом — я имею в виду свое небогатое сексуальное прошлое — мне ни разу не удавалось испытать оргазм дважды с одной и той же женщиной.
— Нельзя войти в одну реку дважды, — согласилась Дженни, сворачивая с дороги.
— Кажется, я не понимаю.
— Я меняюсь. Ты тоже меняешься. Все меняется. Так к чему бояться, что ничто не останется прежним? Оно и не должно. Хотя надо сойти с ума, чтобы понять, как это прекрасно.
— Женщина по имени Шармэн говорила, что я любил себя больше, чем всех этих женщин.
Дженни открыла дверь и, обнаженная, вышла из машины. Теплый дождь перешел в морось. Дженни взяла с заднего сиденья одеяло и тоном коварной искусительницы обратилась к Дэниелу:
— Идемте, мореход. Пора перейти реку. Ставлю твою любовь против пятидесяти тысяч долларов, что вместе мы сможем войти в эту реку дважды. Вдвоем.
Любовь восторжествовала и увела их с собой. Далеко-далеко.
Так далеко, что Дэниел осознал: он в опасности. Когда они вернулись к «поршу», Дэниел приподнял мешочек с Алмазом. Не изменившись в размере, Алмаз стал тяжелей вчетверо.
Следующие сорок миль они ехали молча. Дэниел откинулся назад, пытаясь представить, что происходит с Алмазом. Он боялся взглянуть на него, боялся попросить Дженни остановиться, чтобы уйти в солончаки и там в одиночестве посмотреть на Алмаз. Он чувствовал, что там увидит: Алмаз готовится раскрыться. Быстро, с уверенной радостью, Дэниел понял, как быть с Алмазом и Дженни.
Разум, вспомнил Дэниел, есть все и ничто.
Разум — каньон с вертикальными стенами.
Дэниел стиснул голое плечо Дженни. Она повернулась, вопросительно улыбаясь. Дэниел указал на обочину дороги.
— Еще? — спросила она, за насмешливостью скрывая восторг.
— Я хочу жениться на тебе. Здесь и сейчас.
Дженни уже сворачивала с дороги.
Когда они съехали вниз и остановились, Дэниел сказал:
— Ты придумала нам подвенечный наряд, а я позабочусь о кольце.
Обнаженные, они пошли по заросшей полынью степи. Дженни несла под мышкой сложенное одеяло, на плече у Дэниела была сумка, свободными руками они обнимали друг друга за талию. Они нашли среди кустов гладкий участок земли. Облака рассеялись, клубящийся туман стал еще ярче в лунном свете. Дженни расстелила влажное шелковое одеяло, разгладила его руками. Шрам у основания позвоночника мерцал в лунном свете. Дэниел опустился на колени и поцеловал его, возбужденный и испуганный его жаром.
Чувствуя, как к глазам подкатывают слезы, Дженни повернулась к нему:
— Мне наплевать, — горячо сказала она, — настоящий ты или нет.
— Это смертельно опасно для нас обоих — тебе до сих пор наплевать?
— Жизнь прекрасна.
— Тогда, дорогая моя возлюбленная, — нараспев произнес Дэниел, плавно вытряхивая Алмаз из сумки, — пусть это кольцо соединит нас. Можно мне поцеловать невесту?
— Минутку, — пробормотала Дженни.
Оба они заглянули в Алмаз. Дэниел сразу почувствовал, как тот засиял по-иному — не ярче, но острее. Ему захотелось тут же исчезнуть, чтобы взглянуть изнутри.
Дженни положила руку ему на бедро:
— Скажи.
Дэниел посмотрел на нее и сказал твердо и прямо:
— Я люблю тебя.
Дженни запрокинула голову к луне и рассмеялась.
— Ты хотела услышать что-то другое? — озадаченно спросил Дэниел.
Дженни перестала смеяться, но удержаться от улыбки не могла. Она покачала головой, потом взяла из рук Дэниела Алмаз и осторожно переложила его на одеяло. Свет Алмаза смешался с лунным светом на светло-голубом шелке, так что одеяло стало похоже на горное озерцо.
Дженни повернулась к Дэниелу, стоящему на коленях лицом к ней. Она обняла его и притянула к себе, шепча:
— Согласна. Согласна. В болезни и в здравии. В жизни и в смерти. В безумии и безрассудстве. Пока нас не разлучат, и после того, как разлучат. Здесь и сейчас. Согласна.
— Я должен что-то сказать тебе.
— Ты ничего не должен, — заверила его Дженни.
— Я могу исчезнуть, — сказал Дэниел, надеясь, что она поймет: этого он не мог утаить от нее, поймет, какое доверие оказывает он ей.
— Не надо, — прошептала она, касаясь языком его ключицы. — Если ты исчезнешь, я больше не почувствую тебя внутри, я никогда больше не испытаю того, что мы испытываем вместе.
— Мне нужно найти кое-что. Нужно понять.
Дженни ослабила объятия и откинулась на одеяло. Глаза ее заблестели лукаво, с вызовом:
— Дэниел, я хочу, чтобы ты нашел все, что собираешься, и увидел все, что должен. Для этого мы и муж с женой. Но сначала, Дэниел, прежде чем ты уедешь на своем прекрасном белом скакуне сражаться с драконами, спасать девушек и отвоевывать Святой Грааль, я хочу быть уверенной, что ты знаешь самое главное.
Она повернулась на бок и похлопала по одеялу. Когда Дэниел лег рядом с ней, она коснулась его щеки.
— Понимаешь? — тихо спросила она.
— Да, — выдохнул Дэниел, закрывая глаза.
— Посмотри на меня, — с силой сказала Дженни. — Посмотри мне в глаза. Ты меня видишь?
— Не знаю. Я уже не знаю, кого вижу.
— Если ты не видишь меня, Дэниел, ты никогда не увидишь себя.
Дженни обхватила его руками:
— Ну же. Давай посмотрим друг на друга.
Дэниел крепко обнял ее. Он улыбнулся ей и вдруг расслабился.
— Миссис Пирс, я с величайшей радостью провозглашу нас мужем и женой, но сначала пообещай мне: если со мной что-то случится, если я исчезну и долго не буду возвращаться, возьми Алмаз — наше обручальное кольцо — и брось его в любой большой водоем по своему усмотрению. Или еще куда-нибудь, где его не найдут. Он украден. Они убьют тебя, чтобы забрать его. Никому его не показывай.
— Договорились, — с жаром прошептала Дженни. — А теперь давай представим что-нибудь настоящее — например, друг друга.
Медленно купаясь в лунном и алмазном свете, обвитые клочьями тумана, потревоженного их криками, они представляли друг друга — две реки, соединившиеся, чтобы влиться в море.
Когда они перестали смеяться, дрожать, плакать и целовать друг друга, Дженни сказала: «Я не изменила своих намерений». Она свернулась рядом, положив голову ему на грудь.
Дэниел прижал ее крепче, но сам был уже далеко. Даже с закрытыми глазами он чувствовал, как свет Алмаза набирает силу. Он должен был довериться ее пониманию, довериться себе. Через плечо он взглянул на Алмаз, сконцентрировался на его центре и исчез.
Алмаз остался видимым.
Поначалу Дэниелу показалось, что Алмаз исчез вместе с ним. Он видел пламя внутри, но не спиралевидное, как обычно. Точно прижатое возросшим весом Алмаза, пламя сосредоточилось в центре, сжалось до пульсирующей точки, до воронки светового водоворота, горячей настолько, что хватило бы испепелить кость. Но у Дэниела больше не было тела.
Он швырнул себя в центр водоворота. И шагнув через край, просочившись сквозь водоворот, сквозь пылающий горн, скользнув в Горнило Алмаза, Дэниел понял наконец то, что стремился понять.
Он был богом — Гермесом, Тотом, Меркурием, пророком Гермесом Трисмегистом. Он принял рождение из сочувствия к человеческому роду.
Он испытал радость освобождения. Он наконец вернулся! Алмаз был дверью, любовь — тем ключом, который позволил ее открыть. Что наверху, то и внизу. Неразрывная связь. Перекресток. Он возблагодарил свою мать за то, что она предоставила ему свое лоно, позволила самому себя зачать. Он услышал внутри себя ее вскрик: «Дэниел, беги!», но бежать было уже некуда — выход исчез. Он благословил своих учителей, своих друзей, своих любовниц — и особенно Дженни, свою жену. Он услышал, как внутри него Вольта повторяет глухо и монотонно: «Жизнь, жизнь, жизнь, жизнь». Он благословил Вольту за помощь и мудрость, хотя и знал, что Вольта никогда не поймет этого. Поднимаясь вверх с вихрем света, Дэниел смеялся. Все это было жизнью — без измерений, без границ. Выхода из нее не было даже для богов. Он скрестил руки на груди, закрыл глаза и отпустил себя, растворясь в Свете Алмаза навсегда.
Вольта сидел на полу по-турецки, покачивая в руках аквариум с рыбкой, всеми силами сосредоточившись на Дэниеле. Он почувствовал, как Дэниел вошел в Алмаз и сдался ему, растворившись в блаженстве. «О нет, — тихо вскрикнул Вольта, — о, бедный, бедный Дэниел». Еще одно прекрасное, но заблудшее существо поглотила сила, ошибочно принятая им за его собственную. Вольта осторожно поставил аквариум на стол. Рыбка вяло поводила плавниками.
- Дождь на реке. Избранные стихотворения и миниатюры - Джим Додж - Современная проза
- Трикстер - Вячеслав Букур - Научная Фантастика
- Трикстер - Дж. С. Андрижески - Любовно-фантастические романы
- Ангелы / черти - Варвара Лунная - Любовно-фантастические романы
- Серебряный ключ - Говард Лавкрафт - Фэнтези