Гражданин Брих. Ромео, Джульетта и тьма - Ян Отченашек
- Дата:05.07.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Гражданин Брих. Ромео, Джульетта и тьма
- Автор: Ян Отченашек
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Аудиокнига "Гражданин Брих. Ромео, Джульетта и тьма" от Яна Отченашека
📚 В аудиокниге "Гражданин Брих. Ромео, Джульетта и тьма" мы погружаемся в захватывающий мир приключений и тайн, где каждый шаг главного героя наполнен опасностью и загадками. Смешение реальности и фантастики создает удивительную атмосферу, которая заставляет слушателя держать дыхание до самого конца.
🌟 Главный герой книги, Гражданин Брих, предстает перед нами как загадочная личность, чья судьба переплетена с темными силами и невероятными событиями. Его решения и поступки заставляют задуматься о грани между добром и злом, о смысле жизни и смерти.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны бестселлеры и лучшие произведения современной литературы, которые подарят вам удивительные эмоции и новые впечатления.
Об авторе:
Ян Отченашек - талантливый писатель, чьи произведения поражают своей глубиной и оригинальностью. Его книги переносят читателей в удивительные миры, где каждая строчка наполнена мудростью и философией.
Не упустите возможность окунуться в захватывающий мир "Гражданина Бриха" и раскрыть все тайны, которые скрывает тьма. Слушайте аудиокниги на knigi-online.info и погрузитесь в увлекательные приключения!
Подробнее о категории аудиокниги "Современная проза" вы можете узнать здесь.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Иржина останется дома, — бросил Мизина, поворачивая ручку двери.
— Я обращался к Иржине, — отрезал Индра. — Она совершеннолетняя!
А Иржина стояла, парализованная безобразной сценой, подбородок у нее трясся от страха, но глаза оставались сухими, и она только смотрела на Индру затуманенным взором. Это как во сне! Кричишь, а звука слов не слышно. Индра! Индра! Хочешь убежать — и не в силах пошевелиться. Отец словно пригвоздил ее к месту своим гневом, связал по ногам и рукам… Мама в ужасе, схватившись за голову, спаслась бегством на кухню, и оттуда доносятся ее причитания над засыхающими блюдами. Авторитет отца, возводившийся долгие годы, напрягся до предела, как тетива.
— Так ты идешь, Иржина? — уже спокойно спросил Индра.
— Индра… Индра, пожалуйста, будь благоразумен!..
— Плевал я на такое благоразумие! Теперь все кончено, поняла? Это была ложь! Гнусная ложь, но мы покончим с ней разом… Или я… или ты пойдешь со мной, или оставайся в этом заплесневелом музее. Решай — я жду!
У Бриха от волнения сжало горло, но он не двинулся. Смотрел на Иржину. Дядя — само величие. Брих заметил, однако, как судорожно вцепился он в ручку двери. Алек нервно перебирал ноты на рояле, лицо его передернуло тиком. Он с трудом сдерживался, не способный издать ни звука. Понимал: все теперь зависит от Иржины.
Часы равнодушно пробили половину десятого.
— Прощай! Видеть тебя не хочу!
Индра выбежал, словно за спиной у него горело. Хлопнула дверь.
Из каморки выглянуло сморщенное лицо бабушки — шум ссоры вывел ее из легкой дремоты. Вышла посмотреть — не грабители ли явились за ее деньгами? Индра, вихрем промчавшийся мимо, загнал старуху обратно, и она мгновенно заперлась на ключ. Стук входной двери эхом отозвался на тихой лестнице с нимфами и сатирами — и все кончилось.
Что было потом? Дядя не спеша подошел к дочери, вернул ее к жизни звонкой пощечиной, но, когда заговорил, в голосе послышались уже примирительные нотки.
— Чтоб не врала другой раз, будто голова болит. Тоже мне — бригадница!
Иржина, оскорбленная, схватилась за щеку, но тотчас выпрямилась, обвела всех безумным взглядом.
— Пойду с ним! — И, увидев страшные глаза отца, добавила уже бессильно: — Пойду…
Тетка, заторопившаяся из кухни, расслышала последнее слово и ударилась в плач.
— Доченька моя! Опомнись, детка! Ты сошла с ума! — Кинувшись к дочери, она заключила ее в свои материнские объятия, оросила ее слезами и никак не хотела успокоиться. — Иржинка! Иржиночка моя! Ты меня уморишь! Дети… ох, эти дети! Что делается! Опомнись! Думай о боге всемогущем! Невесточка моя! Да я ж для тебя только и живу! Нельзя так… Папочка рассердится… Он так заботится о нас… Смерти моей хочешь, замучить… — И слезы без конца.
— Довольно! — Дядя решил прекратить эту сцену. Подошел к Иржине с намерением прибегнуть к самому действенному наказанию, но Брих, медливший до сих пор, схватил его руку словно клещами:
— Не троньте ее, слышите?! — побледнев, прошипел он в лицо дяди. — Не троньте, или я вас ударю!
Обхватив за плечи, Брих увел измученную сестру в ее комнатку. Она рухнула на постель как подрубленная, уткнулась в подушку. Брих только ласково гладил ее по голове, говорить не принуждал: самой придется выпутываться из трудного положения.
— Приди в себя, девочка!
В прихожей его ждал расстроенный Алек; оба надели пальто и поспешили уйти отсюда, а вслед им летел голос дяди, который все еще кричал в гостиной:
— Вот оно, твое воспитание! «Доченька моя»! Обезьянья любовь! Это ты виновата, я — то давно подозревал, что она за штучка! Воображаешь, будто ангела вырастила, а девка… девка-то валяется с таким… Вот она, их молодежь! Свинство одно! Еще и подарки ей ко дню рождения покупает, пустельге этакой! Лгунья она и обманщица! Потаскушка растет, вот и все!..
Наконец-то — свежий воздух! Глубоко вздохнуть да сплюнуть… Брих подождал Алека, задержавшегося, чтобы уплатить дворничихе Гассмановой за то, что отперла парадное. На углу они увидели Индру. Тот стоял, прислонясь спиной к стволу акации, и успокаивал нервы курением. В свете фонаря блестело его широкоскулое лицо, смоченное мелким дождиком, на который он и внимания не обращал. Спутанные волосы свисали на лоб. Оттолкнувшись ногой от дерева, Индра пошел им навстречу.
— Ну, как там?
— Да ничего, — Алек хлопнул Индру по плечу. — Вот мне — худо, не перевариваю родственничков. Ох, этот дядя! Ты, конечно, не очень-то помог Иржине.
— Сожалею, — буркнул Индра. — Но это уж не мое дело.
— Как так? — вступил в разговор возмущенный Брих. — А я думал, ты ее любишь!
Индра не ответил, не вынимая рук из карманов, мрачный, шагал он рядом с ними, покашливал — видно, простыл. Алек, чтобы успокоиться, мурлыкал какой-то мотив; он весь ушел в себя. Что за вечер! Серый, бесприютный… Всплыли в памяти строчки стихов. Чьи? Не вспомнить. Свет уличных фонарей струился на мокрую мостовую, вызывая тоскливое чувство. Какой-то неясный ритм звучал в душе Алека — там-тада, там-тада, там… и обрывки фраз, какая-то смесь слов, до отчаяния неуловимых, напев гнева и протеста, а перед глазами все стояла дядюшкина квартира, его домашние туфли; чувства путаные, хаотические, — как это высказать? Как? Эту песню надо написать для людей! Ах, ничего я не умею… Быть может, когда-нибудь из души вырвется живая песня… там-тада, там-тада, там…
Громкий голос нарушил течение мысли, оборвал ритм, он исчез.
— А я и не говорю, что не люблю, — это Индра с таким опозданием ответил Бриху. — Но ей надо выбраться из этого мелкобуржуазного болота! Сейчас не такое время, понимаешь? А она трусливая, слепая, врет со страху… И проныра! В партию вступила! Нет, я не мог бы с ней жить. Не подходим мы друг дружке, ну и хорошо, что все кончилось. Я пошел спать — бывайте!
Индра пересек улицу и побежал к остановке трамвая; руки он держал в карманах и от этого чуть сутулился. Со злостью наподдал ногой камешек, попавшийся на тротуаре, и скрылся за углом.
Брих с Алеком молча продолжали путь под дождем. Внезапно Брих спросил:
— Послушай, ты веришь всему этому? Ну, тому, что сегодня защищал у дяди?
Алек удивленно обернулся — вопрос прервал его размышления.
— Верю!
За этим простым ответом последовало молчание. Попались навстречу несколько прохожих, закутанных в плащи, капли дождя стекали с полей их шляп. Алек неожиданно заговорил:
— Недавно побывал я на одном заводе. Такой выпал случай… И, знаешь, мне все казалось, я как-то идиотски выделяюсь и поговорить-то с рабочими как следует не умею. Будто кукла… Но было интересно. Там люди не страдают дурацкими завихрениями, как ты. Или как я!
— Что ты этим хочешь доказать? — Брих посмотрел в лицо Алеку. — И вообще — разве у тебя тоже бывают завихрения? Умный ты парень, но если я что-то… недопонимаю в тебе — так это твое ослепление партией. Я, разумеется, ни в какой партии не состою.
— Я тоже, — шепотом признался Алек; свет фонаря блеснул на выпуклых стеклах его очков. Почувствовав на себе недоуменный взгляд спутника, тряхнул головой, пояснил: — Ну да, беспартийный я! Много размышлял о себе. Думал, все понял, а понял-то я черта лысого! — так сурово оценил он свое состояние. — Думал, достаточно быть коммунистом в душе, партийный билет не надобен, и незачем вступать в члены. Проще говоря, недооценил я вопрос прочной организации. Быть может, считал себя неприспособленным к коллективизму. Принципиальная, школярская ошибка! Я попросту не дорос. Потом произошли февральские события, а я стоял в сторонке. Неважно я себя чувствовал! Типично интеллигентский недуг — влияние среды подчас сильнее собственного ума и сердца!
— Ну, это ты играючи поправишь, — снисходительно улыбнулся Брих.
— В том-то и дело, что нет! Я в партию не вступил, — и свалял дурака. Мне ведь предлагали вступить, я всегда голосовал с коммунистами, многие удивлялись: как, разве Алек Казда беспартийный? Вот именно! А теперь чувствую: надо как-то заслужить, чтоб приняли. Я ведь не дядюшка Мизина. Что ты на это скажешь?
— Скажу только, что вряд ли ты сможешь писать хорошие стихи. Разве что рифмовать лозунги да передовицы! Тенденциозные агитки о наступающем благоденствии!
— Ничего — мне не к спеху, — без всякой обиды отозвался Алек. — Но скажу тебе: ни одно хорошее стихотворение не родилось из воздуха. Для этого нужна почва под ногами. Вот что я хочу обрести.
Он невольно прибавил шагу — стало холоднее, да, видно, ему и разговаривать расхотелось. Сегодняшняя сцена у Мизины потрясла его.
— Я все думаю о дяде, — немного погодя заговорил Брих. — Что ты мне, в сущности, предлагаешь? Чтоб я примирился, как он?
— Нет! Ни с чем не примиряйся. Ты должен понять. И уж тогда решиться.
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- От Сталинграда по дорогам войны (06.02.1943 – 31.03.1943) - Владимир Побочный - Военное
- Стихотворения и поэмы - Юрий Кузнецов - Поэзия
- Религия и культура - Жак Маритен - Религиоведение