Форма входа
0/0
Странное это ремесло - Богомил Райнов
- Дата:03.07.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Странное это ремесло
- Автор: Богомил Райнов
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Странное это ремесло - Богомил Райнов. Жанр: Современная проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Странное это ремесло - Богомил Райнов:
Аудиокнига "Странное это ремесло" от Богомила Райнова
📚 "Странное это ремесло" - захватывающая аудиокнига, которая погружает слушателя в мир таинственных событий и загадочных персонажей. Главный герой книги, *Иван*, оказывается втянутым в опасное приключение, где ему предстоит раскрыть множество загадок и разгадать сложные головоломки.
Автор книги, *Богомил Райнов*, известен своим уникальным стилем повествования и способностью создавать захватывающие сюжеты, которые не отпускают читателя до последней страницы.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, включая *Современную прозу*, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
Не упустите возможность окунуться в увлекательный мир "Странного это ремесла" вместе с героем *Иваном* и автором *Богомилом Райновым*. Погрузитесь в атмосферу загадок и тайн, которые скрывает эта увлекательная аудиокнига!
Подробнее о категории аудиокниги *Современная проза* вы можете узнать здесь.
Читем онлайн Странное это ремесло - Богомил Райнов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Здесь, в Париже, все оказалось значительно сложнее, противоречивей, вообще не поддавалось обработке по одному шаблону. Кроме того, никто не интересовался тем, будешь ты о нем писать или нет, никто не собирался давать тебе сведения о себе и окружающих. Однако это, по крайней мере вначале, особой роли не играло. Со всех сторон обступало меня неведомое и любопытное, и мне с трудом удавалось запечатлевать это в своих записях. Вообще эти записи были делом томительным. Насколько интересно было наблюдать, настолько же скучно — записывать, всегда поздней ночью, когда голову распирает от впечатлений, ты уже прокомментировал их в уме, спать хочется смертельно, а будильник — ты это твердо знаешь — затрезвонит утром ровно в шесть.
Но я знал по опыту, что, если чего-то не запишешь, оно чаще всего исчезает бесследно, неиспользованное и забытое. Во всяком случае, у меня это так. Лучше всего я запоминаю то, что лучше было бы не помнить. Поэтому я отмечал детали городских пейзажей и человеческих лиц, увиденное и услышанное в метро, на улицах, в кафе, курьезы нравов и моды, анекдоты, рекламные объявления, жаргонные словечки, куплеты популярных песенок.
Потом я начал встречаться с людьми, а следовательно, и расспрашивать их, часами просиживал на крупных процессах во Дворце Правосудия, вел наблюдение в сумасшедшем доме, который именуется биржей, и в том, другом, название которому — парламент. У меня уже выработалась привычка заглядывать всюду — на заводы Рено, на конные состязания, в дома моделей, на политические митинги, торжественные литургии в соборе Парижской богоматери, студенческие демонстрации, ярмарки, киностудии, собачьи выставки, в аудитории Сорбонны, музейные запасники, труднодоступные фонды Национальной библиотеки и т. д. и т. п. И все это принуждало вести записи, причем поздно вечером, когда сон валит с ног и тебе известно, что, будешь ты записывать или нет, будильник все равно зазвонит в одно и то же время.
Порой я говорил себе, что перебарщиваю, что груда впечатлений, да еще растущая день ото дня, вряд ли вместится в одну книгу, если только она не уподобится по объему Библии. Потом я приходил к заключению, что все равно должен буду произвести из этой груды отбор, что любое серьезное сочинение — результат отбора, а поскольку невозможно заранее предвидеть, что в дальнейшем пригодится, а что нет, надо записывать все подряд.
Собственно говоря, отбор происходил уже на этой стадии, но делал это не я, а время. Большая часть происшествий, сенсаций, капризов моды и причуд вкуса устаревали и забывались на следующий же год. Тщетно пытался я удержать поток в своих ладонях — как ни старательно подставлял я руки, поток ускользал, лишь слегка смочив мне ладони. Но я продолжал упорствовать, говорить себе, что из огромной этой груды хоть что-то да уцелеет, что абсурдно предполагать, будто из стольких сотен впечатлений ничего не останется.
Помимо всего прочего, благодаря некоторой дозе педантизма, унаследованной мной, вероятно, от Старика, я порой тратил очень много времени на дотошное изучение всякий мелочей. Взявшись исследовать Чрево Парижа, я в течение многих недель чуть не каждую ночь проводил до рассвета среди толкотни и гомона рынка. Если мне взбредало в голову описать страстную любовь, которую французы питают к собакам, я обязательно торчал на всех конкурсах породистых собак, бродил по собачьему кладбищу, списывая наиболее душераздирающие эпитафии, изучал ассортимент в магазинах собачьего питания и туалетных принадлежностей для собак — от специальных колбас для нежных песьих желудков до резиновых костей, предназначенных для собачьих игр; изучал, как обстоит дело с пансионами, школами и больницами для собак, каковы тарифы в этих прославленных заведениях, какие стоят цены на различные породы и многое, многое другое. Я собирал материалы с таким увлечением и в таком изобилии, что однажды вдруг спохватился: я пишу книгу уже не о городе, а только о его собаках. А ведь Париж — не только огромная псарня.
Но как ни больно мне было признаться себе, что я взялся за непосильную, а может быть, и нестоящую задачу, что я коплю ненужные записи, а между тем не пишу и никогда не напишу книги о Париже, рано или поздно признаться в этом пришлось.
Однажды я сидел в одном из залов Дворца Правосудия на слушании нашумевшего дела. В парке Сен-Клу двое парней подстерегли парочку, которая пришла туда на любовное свидание, и самым зверским образом убили ее. Обе жертвы были молоды, а убийцы — еще моложе. В стране, где преступления вовсе не редкость, подобное происшествие вряд ли привлекло бы особое внимание, если бы не одна деталь: отсутствие каких-либо вразумительных мотивов. Когда человек убивает из алчности, ревности или в сексуальном неистовстве, это считается чуть ли не в порядке вещей. Но когда он убивает без всякой видимой причины, общество не в силах этого понять. А раз не понимает, то негодует.
Адвокат обвиняемых не принадлежал к числу светил судебной палаты, но добросовестно старался им подражать. Он был то язвительным и патетичным, как Морис Гарсон, то фамильярным и внешне добродушным, как Рене Флорио, то возвышенным и всепрощающим, как Поль Боде. Другими словами, это был компилятор и эпигон, но эпигон одаренный, владевший в совершенстве богатым арсеналом мимики и жеста. Я следил за непрерывно меняющимся выражением этого артистичного, подвижного лица — то иронического, то недоумевающего, то негодующего, то растроганного, — смотрел на широкие, красноречивые жесты рук, картинно размахивавших черными складками тоги; слушал приятный баритон, виртуозно владевший всеми модуляциями богатой адвокатской арии, и вдруг отчетливо понял, что меня держит здесь этот спектакль сам по себе, а вовсе не профессиональная писательская задача, что никогда я не использую и даже не собираюсь использовать для своей книги этот судебный процесс, который через неделю будет всеми забыт; что меня интересует другое, знакомое и оставшееся неизменным со времен Домье: мрачная атмосфера этого зала, театральная аффектация черных и пурпурных мантий, роли, которые добровольно исполняют все эти люди: щедрая взволнованность оратора, кокетливость его юной помощницы, явно сознающей, что черная мантия и белый воротник ей удивительно к лицу, показное благородство председателя суда, профессиональная свирепость прокурора и фальшивая маска раскаяния на лицах подсудимых. Нет, я не собирал материала для книги, я коллекционировал впечатления со страстью и увлеченностью бескорыстного собирателя.
В моих поступках действительно не было никакой заранее обдуманной цели. Адвокат старался доказать, что то же самое относится к действиям его подзащитных, — ведь непредумышленное убийство редко влечет за собой высшую меру наказания. Вторым тезисом защиты было, что убийцы, которые сидели теперь потупившись на скамье подсудимых, по сути тоже жертвы. Жертвы самоизоляции, обусловленной социальными условиями, жертвы деформированного представления о героизме и общественного климата, в котором мало-помалу стирается некогда отчетливая грань между добром и злом.
— Они не психопаты, — адвокат охотно поддержал бы версию о невменяемости, но экспертиза уже доказала обратное, — но случалось ли нам задуматься над тем, где в точности проходит водораздел между патологией и нормой? У этих юных существ представления о нравственных ценностях так же неразвиты, как у младенцев. Двое младенцев, двое жестоких младенцев, ужасающе жестоких, согласен, но которые даже не сознают своей жестокости, — вот что являют собой, господа присяжные, эти существа, которые сейчас надеются, что вы, господа, вы, с вашим твердым представлением о добре и зле, примените не только роковую силу разрушения, но и целительную силу перевоспитания…
Публика сдержанно молчала, но на присяжных защита произвела достаточно сильное впечатление. Ожидавшийся смертный приговор был заменен пожизненным заключением. Маленькая награда — не тем двум кретинам на скамье подсудимых, а виртуозу-адвокату, который имел дерзость иронизировать над прокурором, дважды сумел к месту оборвать председательствующего, превратил безнадежное дело в солидно обоснованную платформу и показал обществу, что французский адвокат доброго классического стиля не зря берет большие гонорары.
Все это занимательно, размышлял я, выходя из прохладного сумрака Судебной палаты на жаркую, залитую солнцем улицу. Во всяком случае, не менее занимательно, чем спектакль в «Комеди Франсез». Но какой из этого следует урок? Урок, как мне казалось, состоял в том, что незачем мне перерывать горы фактов, а лучше заняться одной человеческой судьбой. Даже такой, как только что завершившаяся в зале суда, хотя человеческое занимало в ней весьма скромное место.
Потом, когда я зашел в ближайшее бистро и стряхнул с себя гипноз судебного процесса, я решил, что подобная история не заслуживает того, чтобы ее исследовать и описывать. Хотя бы потому, что она уже была описана. Незадолго перед тем я смотрел фильм Орсона Уэллса, основанный на довольно схожем драматическом случае. Автор с полным правом направил объектив не столько на убийц, сколько на их защитника. Он скрупулезно точно прослеживал, как защитник готовил свою речь, как ее произносил. В сущности, этим фильм и исчерпывался, он спокойно мог бы называться «Технология защитительной речи». На экранах он успеха не имел. Публика даже не заметила, что дело тут не в механике судебной защиты, а в механике одного из абсурдов жизни: из любви к своей профессии или из человеколюбия адвокат превзошел самого себя, чтобы спасти от смерти двух мерзавцев, которые этого отнюдь не заслуживали.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Странное это ремесло - Богомил Райнов бесплатно.
Похожие на Странное это ремесло - Богомил Райнов книги
- Дорога в Санта-Крус - Богомил Райнов - Современная проза
- Человек из двух времен. Дворец вечности. Миллион завтра - Боб Шоу - Научная Фантастика
- Юнгфрау - Богомил Райнов - Рассказы
- Мятеж нефтяных генералов - Сергей Зверев - Криминальный детектив
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
