Форма входа
0/0
Гибель гранулемы - Марк Гроссман
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Советская классическая проза
- Название: Гибель гранулемы
- Автор: Марк Гроссман
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Гибель гранулемы - Марк Гроссман. Жанр: Советская классическая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Гибель гранулемы - Марк Гроссман:
Новая повесть М. Гроссмана «Гибель гранулемы» — это повесть о нашем времени и его людях, любви настоящей и любви ради минутной радости, о верности в беде, чувстве дружбы, о разбазаренной жизни и жизни на счастье себе и всем.Это книга о самых разных людях нашего сегодня. Ее герои — магнитогорские монтажники Павел Абатурин, Виктор Линев, Григорий Блажевич, студентка Анна Вакорина, начальник заполярного промыслового флота Ираклий Мирцхулава, капитан траулера Прокофий Иванов, болгарин Иван Влахов — люди прямые и честные, живущие открыто и твердо, как и положено жить работникам большой цели.Но это и книга о людях, пораженных грибком стяжательства, равнодушия, лени, убежденных, что «каждые грабли гребут к себе». Алевтина Магеркина — дочь колхозного кладовщика, Лаврентий Степанович Цибульский, выучивший десяток французских фраз, но не знающий нашу жизнь и ее людей, промотавшая свою молодость Глаша, монтажник Гордей Кузякин — это люди, которым еще многое надо сделать, чтобы очиститься от скверны прошлого. И может быть, не всем это удастся сделать, — слишком велик груз скопидомства, распущенности, ошибок.Читатель несомненно обратит внимание на фигуру Аверкия Жамкова — руководителя, тоскующего по временам культа личности и живущего по подлым законам чужого мира.Повесть оставляет светлое впечатление. Силы добра, силы нашего коммунистического сегодня несравненно выше и крепче сил одиночек, погрязших в прошлом.
Читем онлайн Гибель гранулемы - Марк Гроссман
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
В его возбужденной памяти туманно, расплывчато, клочковато возникали куски минувшего дня.
Напротив него сидел Жамков и мило улыбался Кате. Он иногда задавал ей вопросы, выслушивал ответы и согласно покачивал головой. Но думал Аверкий Аркадьевич не о ней.
Жамков не любил выпивать в компаниях. Нужно все время держать себя в узде, считать каждую рюмку, чтобы не переборщить, не проговориться о чем-нибудь таком, о чем можно спокойно разговаривать только с собой.
И Жамков пил водку один на один с женой — желчной и глупой женщиной, считавшей всех людей на земле своими личными главными врагами. Мужа она называла по фамилии и постоянно грызла его за потраченный не известно где рубль, за неумение выжать из своей должности дополнительные деньги и блага.
— Никто никому зря чинов не дает, — говорила Алла Митрофановна мужу, двигая в такт словам маленькими оттопыренными ушами. — А чин — это тоже заработок, Жамков. Все начальство стрижет купоны с должносте́й. Один ты хлопаешь ушами.
— Ерунда, — отвечал Аверкий Аркадьевич. — Никто не стрижет. И ничего я не хлопаю. Тебе бы только языком по зубам стучать.
— Как это «никто»?! — закипала Алла Митрофановна. — Да ты проснись, Жамков, протри себе глаза!
— И протирать нечего. Ну, какие, скажи на милость, стрижет купоны Вайлавич?
— Вайлавич — блажной, — не сдавалась Алла Митрофановна. — А нормальные люди стригут. Потому как — на их шее за все ответ. Ты стан не построишь — из партии в три шеи выпрут. Так значит, и получать должен больше.
— Ну, поди скажи Вайлавичу — пусть прибавит жалованье.
— Нечего тебе придуриваться, — махала рукой Жамкова. — И машиной можешь почаще пользоваться, и путевку со скидкой получить, и в президиумах всегда сидеть.
— Алла, — просил Жамков, — не трещи, ради Христа. Я и так целыми днями в громе работаю. В ушах мозоли.
— Опять затолковал свое! — возмущенно кидала Алла Митрофановна и выскакивала на кухню.
Жамков не любил жену, и Алла Митрофановна платила мужу тем же. Это было, надо полагать, даже странно, потому что души у них были родственные и дышали супруги одним воздухом стяжательства. Но Жамкова была беспросветно глупа, она ни за что не отвечала, не несла никаких общественных обязанностей — и ломила напролом, не понимая, что муж обязан вести себя тоньше, осторожнее, деликатнее, что ли.
Даже хорошо подчеркнутая поза скромности, стоившая Аверкию Аркадьевичу многих лет труда перед зеркалом и на людях, казалась Алле Митрофановне ненужной роскошью.
На все эти колкие замечания жены Жамков в конце концов мог махнуть рукой. Но стоило ему ночью увидеть рядом с собой на подушке измятое, вечной озлобленностью лицо Аллы Митрофановны, ее оттопыренные уши — и он хватался за голову, проклиная то время, когда его, совсем мальчишку, окрутила эта свирепая баба.
Жамков готовился к выходу на пенсию и должен был вести себя сейчас с величайшей расчетливостью и терпением. Надо сделать все возможное, чтоб в этот, последний, год работы его зарплата достигла наибольшего уровня. Тут — думать и думать. А эта дура толкает его черт знает на что, полагая, что ей с высоты рынка, прилепившегося к небольшому холмику, жизнь значительно виднее, чем ему, прожившему век на кровлях и фермах, в скопищах людей.
Совсем недавно она доставила ему несколько неприятных часов, лишний раз явив миру малую гибкость ума и скудомыслие. Жамков занял небольшую сумму денег подчиненному мастеру, выдавшему дочь замуж и залезшему в долги. Деньги были даны «до лучших времен», и мужчины не оговорили сроки возврата.
Но уже через неделю Жамкова стала требовать от Аверкия Аркадьевича, чтоб он пошел к мастеру и взял долг.
— Отстань! — сердился Жамков. — Что обо мне люди подумают?
— А то и подумают, что ты свои деньги вернул, — вразумляла Алла Митрофановна. — Ты лучше другое сообрази. Не посчитают ли те люди, что у тебя денег куры не клюют, коли ты на свои кровные плюешь?
— М-да, — неопределенно тянул Жамков, и ему уже казалось, что в словах жены содержится какая-то правда.
Алла Митрофановна выждала еще неделю, надела свое худшее платье, взяла малолетнюю дочь за руку и отправилась к мастеру.
— Здравствуйте, уважаемый, — сказала она ему, разглядывая тарелки на столе. — Везет, к обеду попали.
— Милости прошу, — смутился мастер. — Только обед, извольте видеть, простенький, не для гостей.
— Нет, отчего же? — не согласилась Алла Митрофановна. — Дай бог такие обеды и нам с Жамковым иметь.
Разрезая мясо на мелкие кусочки и подбодряя дочь, доедавшую суп, Жамкова говорила:
— Муж, он пришел домой — подай ему обед. А где взять? От получки до получки тянешь. Заняли кому — и сели на овсянку. Известно.
Мастер побагровел, тяжело поднялся из-за стола, сказал Алле Митрофановне:
— Вы тут поскучайте с женой маленько. Я скоро вернусь. К соседу зайду.
Он пришел через полчаса, молча положил перед Жамковой стопку денег и, не прощаясь, удалился в смежную комнату.
Алла Митрофановна доела обед, распрощалась с хозяйкой дома и в отличном настроении возвратилась к себе.
Узнав об этом, Жамков побелел. «Господи, какая первобытная дура! Ну, можно же все сделать мягче, умнее!» А что, если мастер проболтается о посещении Аллы Митрофановны? Нет, положительно, она не умна и укорачивает жизнь Жамкову.
Конечно, ничего особенно страшного в этом нет, и мастер едва ли откроет рот. Во-первых, Жамков ему начальник, а во-вторых… Во-вторых, мастеру невыгодно открывать рот.
У Жамкова есть толстая, в картонной обложке тетрадь. Это очень полезная и необходимая тетрадь. В ней множество фамилий, и каждой фамилии отведено несколько страничек. Жамков называет тетрадку «Дефектной книгой».
Все просчеты, проступки, выпивки, сердечные дела и даже преступления людей записаны на страничках бисерным почерком Аверкия Аркадьевича.
Нет, смешно думать, что Жамков разглашает содержимое тетрадки всем и сразу, как только ему становится известен грех кого-нибудь из сослуживцев. Наивно! А какой прок от этого Аверкию Аркадьевичу? Да никакого!
Другое дело, если сослуживец или знакомый сделает какую-нибудь неприятность Жамкову. Вот тогда иной разговор! Тогда Аверкий Аркадьевич полистает тетрадку, выпишет из нее данные и, выучив их наизусть, сообщит кому-нибудь из надежных, подчиненных ему людей. Те, в свою очередь, скажут другим, а может быть, и заглянут в партийную или общественную инстанцию. И тогда станет ясно, что сослуживец или знакомый наговорил на Аверкия Аркадьевича, боясь его честности и порядочности. Если бы Алла Митрофановна была хоть на четверть так же гибка и благоразумна, как Жамков… Но ведь дура, господи, какая дура!..
И вот теперь, сидя у монтажников, Аверкий Аркадьевич даже радовался, что можно не идти домой, глядеть на Катю, радуясь чистоте и свежести ее молодого лица.
В комнатку одновременно вошли Блажевич и Кузякин. Гришка был весь распаренный, сияющий, размахивал мохнатым полотенцем и даже что-то напевал под нос. Казалось, он смыл вместе с потом и усталость и минутную робость.
Он без лишних церемоний протиснул свой стул между стульями Поморцевой и Жамкова, спросил девушку:
— Ты, нябо́сь, дулась на мяне́?
— С чего это вдруг? — пожала Катя плечами. — Когда дуются — не идут в гости.
— Ну, до́бра! — совсем расцвел Гришка. — Я б табе́ и другое сказал, да вось, бачишь, народу бага́та.
Кузякин явился с разбухшей авоськой, устало раскупорил бутылки, поставил стаканы. Достал из своего сундучка консервный нож, вскрыл жестяные банки.
— Прошу пить, — сказал он с мрачной усмешкой. — За спасение души Гордея Игнатьева Кузякина.
— Одну рюмку, пожалуй… — проворчал Жамков. — За Гордея. Измотал он меня, леший.
И добавил, будто спохватился:
— А вообще-то, вы знаете, я не пью.
Повернулся к Кате, заметил, доверительно улыбаясь:
— У нас работа, милая, — голые нервы. Каждый божий день рискуешь свернуть себе шею. В прямом и в переносном смысле. Вроде как на войне. А бой — известно: то пулькой проткнут, то землицей присыпят. Ну вот и приходится ребятам иной раз себя рюмкой чинить.
И чокнувшись сначала с Катей, потом со всеми остальными, выпил свою долю.
Линев, Кузякин и Абатурин чувствовали себя не в своей тарелке. Нет, не то, чтобы они стеснялись выпить и поговорить при начальстве, — не из другого же государства человек! А вот понимали: при всей внешней корректности Жамкова, тот постоянно держался на известной дистанции от монтажников, будто хотел сказать: «Я, разумеется, добрый и свойский человек, но все-таки ваш начальник, и мне положено больше уважения, чем другим».
Выпив полстакана водки и решив, что теперь неприятность с Кузякиным не будет иметь для него последствий, Жамков собрался уходить. Он полагал, что его будут упрашивать остаться, но никому в голову не пришло поступить так.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Гибель гранулемы - Марк Гроссман бесплатно.
Похожие на Гибель гранулемы - Марк Гроссман книги
- Путь начинался с Урала - Михаил Фомичёв - Биографии и Мемуары
- С кем бы побегать - Давид Гроссман - Современная проза
- Пропуск в лучшую жизнь - Наталия Ивановна Курсевич - Драматургия
- Строительство печи в дачном домике - Илья Мельников - Сад и огород
- Ёлочная игрушка - Анастасия Кротова - Короткие любовные романы / Русская классическая проза / Современные любовные романы
