Via Roma - Роман Лошманов
- Дата:11.11.2024
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: Via Roma
- Автор: Роман Лошманов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Via Roma" от Романа Лошманова
📚 "Via Roma" - это захватывающий роман о приключениях молодого итальянца, который отправляется в путешествие по древним улочкам Рима в поисках своего истинного пути в жизни. Главный герой, Лука, сталкивается с множеством испытаний, которые заставляют его переосмыслить свои ценности и убеждения.
🌟 В поисках себя и своего места в мире, Лука погружается в мир истории, культуры и искусства, который меняет его навсегда. Каждый шаг по Via Roma открывает ему новые грани его собственной души и помогает найти ответы на вопросы, которые долго беспокоили его.
🎧 Слушайте аудиокнигу "Via Roma" онлайн на сайте knigi-online.info и отправляйтесь вместе с Лукой в увлекательное путешествие по великому Риму. Эта книга погрузит вас в атмосферу старинных улиц и площадей, наполненных тайнами и загадками прошлого.
Об авторе:
Роман Лошманов - талантливый писатель, чьи произведения покоряют сердца читателей своей глубокой философией и яркими образами. Его книги всегда отличаются оригинальным стилем и неожиданными поворотами сюжета.
📖 Погрузитесь в мир литературы с аудиокнигами на сайте knigi-online.info! У нас собраны лучшие произведения современных авторов, которые поразят вас своей глубиной и красотой. Слушайте аудиокниги бесплатно и без регистрации на русском языке прямо сейчас!
Не упустите возможность окунуться в увлекательные истории, которые заставят вас задуматься и по-новому взглянуть на мир вокруг. Путешествуйте по страницам книг вместе с героями и открывайте для себя новые горизонты!
🔗 Посетите категорию аудиокниг "Русская современная проза" на нашем сайте и выбирайте произведения для души и ума! Via Roma и другие шедевры ждут вас!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тобольск в августе 2007 года
«Поехали завтра в Тобольск», – предложил Миша. «А где будем ночевать?» – спросил я. «Да мы завтра вечером и вернёмся», – сказал Миша. От Тюмени до Тобольска двести пятьдесят километров, а если туда и обратно – пятьсот. Для меня, привыкшему к тому, что расстояние от Москвы до Арзамаса в четыреста (а на машине те же пятьсот, я два-три раз так ездил) – это вполне себе обстоятельное путешествие, предложение казалось не совсем выполнимым. Для брата, сибиряка, дорога не представлялась чем-то сверхординарным. Наутро мы отправились и по хорошему таёжному шоссе, уставленному восьмиконечными крестами с одной и той же надписью «Господи, спаси и сохрани Россию», домчались до Тобольска на «Ладе-Калине» за два с половиной часа.
Бывшая столица Cибири – татарской и русской, аж до самого Тихого океана, – и в то же время место не столь отдалённое (по сравнению со столь отдалённой Восточной Сибирью), куда были удалены многие, от угличского колокола и пленных шведов, до декабристов, поляков и последнего царя, город, лишившийся столичного норова, когда Транссиб прошёл через Тюмень, а потом ставший центром нефтепереработки – всю эту противоречивую, смотанную в плотный клубок с торчащими нитками историю, где свобода и неволя – почти одно и то же, – можно увидеть в Тобольском краеведческом музее. Который, как и положено, находится в кремле, одновременно и крепости, и тюрьме, остроге, защищающем от безграничного и безлюдного окружающего пространства – и одновременно в это пространство не выпускающем.
Здесь есть всё, что составляет суть этого причудливого края и этого города, столицы простора и пустоты. Белоснежная модель старинного города и зал декабристов. Жилища коренных северных народов, шаманские берестяные маски и интерьер дома сибирских татар. Кандалы и клейма для каторжников – деревянные печати, где иглами выложены буквы, – и даже машинки для клеймения с целым набором клейм. Самодельные арестантские ножи и карты с чернильными пиками и трефами. Крестьянский календарь в виде палки с засечками: четыре стороны по временам года; длинные засечки или даже рисунки (соха, грабли, серп, солнце, месяц, лодка, сани, птиц, звери) – праздники, кресты – церковные праздники; короткие засечки – будни; ниточка указывает день. Резная кость: солдаты, упряжки, охотники, конный в фуражке с автоматом, какие-то обелиски. Мамонтовый скелет и чучело белоголового сипа («Залёт птицы случайный», – говорит табличка; то есть если бы не залетел и не сел бы в 1940-м на купол церкви, остался бы жить). Тут же засушенный ктырь с пояснением: «Слюна ктырей содержит сильный яд, от которого насекомые умирают мгновенно; личинки ктырей также хищники». А по залам ходят такие каторжные на вид люди, – в спортивных обвисших штанах, которые выглядят единственными у этих людей видом брюк, – что кажется, будто арестанты пришли посмотреть на свой музеефицированный быт. Шумит, пылит в кремле ремонт: из тюрьмы делают аттракцион. Выходишь за белую стену на обрыв – и видишь обширную огибаемую широким Иртышом Подгору с костёлом и церквями посреди низкорослых крепких домов, а дальше, за Иртышом – волю без конца.
То же и у подножия памятника Ершову, местному: тобольский кремль в миниатюре на спине кита из «Конька-Горбунка», и тут же мужики играют на гармошке, лошади отдыхают, тянут другие мужики сеть, а кит вроде как и доволен – сибирская идиллия, глубокая мечта о сказочной жизни с одновременной твёрдой убеждённостью, что ничего сказочного нет и быть не может. Немногие туристы фотографируются с сидящим на троне царём – сказочным, не тем, кто жил здесь, не зная, что доживает.
То же на Завальном кладбище, где и Кюхельбекер, и ссыльные поляки, и нефтяники на чёрных плитах во весь рост как живые – с эпитафиями: «Трассы нефтяные – линии судьбы на ладонях Родины-России, а в судьбе России есть и я, и ты, это мы – нефтяники Сибири». Над кладбищем нависает стальная телевизионная вышка, на кладбищенском стенде висит образец правильного креста, над кладбищем тоже ведётся очистительно-туристическая работа: «В связи с большими реставрационными работами в исторической части Завального кладбища, – висит на входе табличка, – и разработкой туристических маршрутов к историческим памятникам, просим родственников благоустроить места захоронения родных (убрать крапиву, мусор, срезать кустарники, покрасить оградки и старые памятники). В противном случае, при дефектовке, неухоженные могилы могут попасть в число заброшенных и судебном порядке признаны бесхозными, с последующей ликвидацией».
(История – это то, что остаётся после дефектовки.)
От кремля через площадь, покрытие с которой снято, а новое пока не уложено, по щебёнке мимо голых длинных труб – двухэтажное здание с художественной мастерской резчика по кости Минсалима Темиргазеева. Там стоит костяная пыль, а хозяин показывает свои богатства. Уходить с пустыми руками не хочется, я покупаю северного охотника, стоящего среди трёх ёлок. Потом замечаю деревянные фигурки, расписанные шариковой ручкой и фломастерами: хитрый татарин с привязанной к поясу копейкой. «Это Ахметка, – говорит Минсалим. – Когда споришь, держи в руке, выиграешь спор. Носи в кармане, удача будет». Я беру трёх Ахметок, себе и в подарки.
А Миша хотел привезти из Тобольска непременно копчёного муксуна. Он встретил в Тобольске армейского своего друга, и спросил, где в городе принято покупать рыбу. Друг сказал, что на вокзале, и мы поехали на вокзал. Тот был серым, с тремя бетонными углами сверху, и пустым. Внутри были работающие автоматические камеры хранения, которых я давно на вокзалах не видел. Пути были заставлены составами цистерн. Поодаль от вокзала на перроне были ряды с морем копчёной рыбы. «Главное, – сказал Миша, – чтобы вместо муксуна не подсунули щокура: щокур постнее, а муксун всегда с открытым ртом. И важно, чтобы гнилую не подсунули». Он выбирал долго, но уже в Тюмени, когда мы сели за стол, оказалось, что он всё-таки купил щокура.
Турин в сентябре 2007 года
Я в первый раз был за границей, и мне повезло, что это был Турин. В это городе всё было совсем другим, не похожим на то, что я видел раньше. Отдалённо, своей каменностью и порядком, на него походил Петербург, – но только отдалённо, идеологически.
Первая столица объединённой Италии, он не был похож и на Италию, какой я себе её представлял. В Турине даже кухня совсем другая, савойская: «Пасту едят совсем другие итальянцы», – помахала ладонью переводчица.
От королевских времён центральным улицам достались бесконечные аркады: чтобы можно было гулять по улицам в любую погоду, не боясь ни дождя, ни солнца. Улицы второстепенные, составляющие ровные прямоугольные кварталы, узки и часто без деления на тротуары и проезжую часть. На них стоят маленькие машины: совсем не такие, как в Москве, где на размерах машин не экономят.
В то же время на Турином возвышается Моле Антонеллиана – самое тогда высокое здание Италии. Оно задумывалось как главная синагога страны, но еврейская община отказалась от него, когда расходы были превышены больше чем в два раза, а архитектор Антонелли решил сделать её гораздо выше обычного. Думаю, на отказ повлияло и то, что многим бы не понравилось, что самым высоким зданием страны стала бы синагога. Сейчас это Музей кино с муляжами инопланетян, рабочими столами американских киномагнатов, неореалистическими афишами, воплощённой комнатой с унитазами из «Призрака свободы» и лифтом в пустоте, который поднимает на смотровую площадку. Оттуда на фоне дымчатых Альп виден весь красночерепичный город, где королевская архитектура крепко соединяется с муссолиниевской и послевоенной.
Турин – это ещё и синоним «Фиата». Нас привезли в полупустой торговый центр, и я не сразу понял, что это бывший автомобильный завод, многоэтажный, где технологический процесс шёл сверху вниз и заканчивался треком на крыше. Напротив «Фиата» – Eataly, открывшийся незадолго до того центр Slow Food с разной интересной и дорогой фермерской и не фермерской едой: в Москве тогда не было ничего похожего – ни по выбору, ни по возможности тут же, на псевдорынке, поесть. (Теперь Eataly добралось и до Москвы, но уже идейно устаревшим и мало кому нужным.)
Россия Италию интересует незначительно. В пухлой «Репубблике», которая лежала в гостинице (или то была туринская «Стампа»? ), только на восемнадцатой или двадцатой странице была небольшая заметка об испытаниях какой-то российской ракеты, а больше во всей газете ничего. В общем, лишь бы с той стороны ничего не рвануло. Однажды рвануло: на Пьяцца Сан-Карло в одном из домов показывают ядро, оставленное суворовской армией; впрочем, тогда русские город освобождали. От железнодорожного вокзала через Пьяцца Сан-Карло к Палаццо Мадама идёт Римская улица, Виа Рома. Я тогда понял, почему все дороги ведут в Рим: в том числе потому, что в каждом, как мне сказали, городе Италии есть такая улица (я сам потом нашёл их несколько).
- Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены. 1796—1917. Повседневная жизнь Российского императорского двора - Игорь Зимин - Культурология
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Улица Марата - Гюнтер Гейгер - Современная проза
- Улица Сапожников - Дойвбер Левин - Детская проза
- Английский сад. Книга 1. Виктор. - Савански Анна - Современные любовные романы