Упырь на Фурштатской - Р....
- Дата:19.06.2024
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Упырь на Фурштатской
- Автор: Р....
- Просмотров:7
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Время настало! Солнце садится; необходимо завершить дело до восхода луны, — быстро сказал Войслав.
— Что я должна делать? — весело спросила Франциска.
— Видите открытый склеп? — спросил Войслав, указывая на дверь в склеп и каменную лестницу. — Вы должны спуститься. Идти вам придется одной; мне не позволительно вас сопровождать. В склепе, поблизости от входа, вы обнаружите гроб, на котором лежит небольшой сверток. Разверните его: внутри вы найдете три длинных гвоздя и молоток. Затем приготовьтесь и, когда я стану громко произносить символ веры, бейте по гвоздям изо всех сил; вколотите по самую шляпку в крышку гроба сперва один, затем другой и после третий гвоздь.
Франциска замерла, словно пораженная громом; она дрожала всем телом и не могла произнести ни слова.
— Мужайтесь, юная госпожа! — сказал кавалер Войслав, видя, в каком она находится состоянии. — Думайте о том, что вас хранят Небеса и что, не будь на то воля Создателя, и волосу не упасть с вашей головы. Помимо того, должен повторить, что никакая опасность вам не угрожает.
— Тогда я сделаю это, — воскликнула Франциска, понемногу приходя в себя.
— Что бы вы ни услышали, что бы ни происходило внутри гроба, не обращайте внимания и не останавливайтесь, — продолжал Войслав. — Вгоните гвозди в гроб без всяких колебаний: вы должны завершить работу, покуда я читаю молитву.
Франциска задрожала, но вновь взяла себя в руки.
— Я сделаю это; Небеса ниспошлют мне силы, — тихо проговорила она.
— Должен сказать вам еще одно, — неуверенно начал Войслав. — Быть может, это станет для вас самой трудной частью моего замысла, но иначе вы не сможете полностью исцелиться. Когда вы сделаете то, что я вам велел, из гроба. — он помедлил, — из гроба потечет некая жидкость; вы должны окунуть в нее палец и смазать этой жидкостью царапину на вашей шее.
— Ужасно! — вскричала Франциска. — Жидкость эта — кровь. В гробу покоится человеческое существо.
— Там лежит потустороннее создание! Кровь же — ваша собственная, но течет она в иных венах, — мрачно произнес Войслав. — Ничего больше не спрашивайте; время уходит.
Франциска, собрав все телесные и душевные силы, направилась к каменной лестнице, ведущей в склеп, тогда как Войслав преклонил колени перед алтарем и погрузился в безмолвную молитву. Спустившись в склеп, девушка оказалась перед гробом, на крышке которого лежал упомянутый выше сверток. В склепе царил полумрак; все выглядело таким тихим и мирным, что она, набравшись смелости, подошла к гробу и развернула сверток. Не успела она разглядеть молоток и гвозди, как внезапно церковь заполнил громкий голос Войслава, нарушивший тишину приделов. Франциска вздрогнула, но расслышала символ веры. Она схватила гвоздь и одним ударом молотка вбила его в крышку гроба на глубину не менее дюйма. Воцарилась тишина; слышно было только эхо удара. Собравшись с духом, девушка обхватила молоток обеими руками и дважды изо всех сил ударила по шляпке гвоздя; тот ушел в дерево. В это мгновение послышался шелестящий звук: казалось, в гробу что-то заворочалось, пытаясь сопротивляться. Франциска в тревоге отшатнулась. Она готова была уже бросить молоток и бежать из склепа, но тут Войслав возвысил голос и молитва прибавила ей уверенности; ее охватило непонятное волнение, подобное тому, что заставляет человека войти в клетку со львами; она возвратилась к гробу, твердо решив завершить начатое. Едва сознавая, что делает, она поместила второй гвоздь в центр крышки и несколькими ударами вбила его по шляпку в дерево. Звуки борьбы становились все ужаснее; из гроба словно пыталось вырваться какое-то живое существо. Гроб раскачивался, скрипел и со всех сторон покрылся трещинами. Франциска, почти не помня себя, схватила третий гвоздь; в ту минуту она больше не думала о своей болезни и только сознавала, что находится в ужасающей опасности, однако не знала, что именно ей угрожает: в агонии, грозившей ей потерей чувств, слыша треск дерева и стоя перед раскачивающимся гробом, откуда доносились теперь тихие стоны, Франциска по самую шляпку вбила в крышку третий гвоздь. В это мгновение она почувствовала, что теряет сознание. Она хотела было бежать, но пошатнулась; невольно нащупывая рукою опору, она схватилась за угол гроба и без чувств упала на пол.
Прошло около четверти часа; наконец Франциска вновь открыла глаза. Она огляделась по сторонам. Над ней было усыпанное звездами небо; луна отбрасывала холодный отсвет на руины и верхушки дубов. Франциска лежала на траве у церковной стены; Войслав стоял близ нее на коленях и держал ее за руку.
— Слава Богу, вы живы! — с облегчением воскликнул он. — Я стал уже думать, что средство оказалось слишком сильным; но то был единственный способ спасти вас.
Франциска не сразу пришла в себя. Прошедшее казалось ей пугающим сном. Только что — ужасные события в склепе; а теперь все вокруг исполнено тишины. Сперва она не осмеливалась поднять глаза и лишь дрожала, вспоминая, что находится всего в нескольких шагах от склепа, где ей довелось пережить такие ужасные испытания. Словно в тумане, она прислушивалась то к ободрительным речам Войслава, то к свисту слуги, охранявшего лошадей; чтобы скоротать время, тот подражал вечерней песенке запоздавшего домой пастуха.
— Пойдем отсюда, — прошептала Франциска и попыталась подняться. — Но что это? Мое платье на плече промокло, и на руке и шее я чувствую влагу.
— Виновата, должно быть, утренняя роса на траве, — мягко произнес Войслав.
— Нет; это кровь! — воскликнула она, вскакивая на ноги; в голосе ее звучал ужас. — Глядите: рука моя вся в крови!
— Ах, вы ошибаетесь; сомнений нет, вы ошиблись, — неуверенно возразил Войслав. — Быть может, ранка у вас на шее начала кровоточить? Умоляю вас, проверьте, так ли это.
Взяв ее за руку, он поднес пальцы Франциски к ранке.
— Я ничего не чувствую; нет никакой боли, — заметила она с некоторым раздражением.
— Видимо, упав в обморок, вы задели крышку гроба или оцарапались гвоздем, — предположил Войслав.
— О нет, зачем вы напомнили мне об этом! — вся дрожа, вскричала Франциска. — Скорее прочь — прочь отсюда! Молю вас, пойдемте же! Я ни на миг не хочу больше оставаться в этом ужасном, ужасном месте.
Они спустились по тропинке куда быстрее, чем поднялись. Войслав помог спутнице сесть в седло, и скоро они уже мчались по направлению к дому.
Когда лес остался позади, Франциска принялась засыпать своего заступника вопросами о пережитом ею приключении; но он заявил, что она слишком взволнована и потому все объяснения ему придется отложить до утра; утром же он готов будет полностью удовлетворить ее любопытство. По прибытии в замок он незамедлительно проводил Франциску в ее комнату, сказав кавалеру фон Фаненбергу, что дочь его очень утомилась на прогулке и потому не сможет присутствовать за ужином. На следующее утро Франциска проснулась раньше обычного; давно уже она не вставала так рано. Она сообщила подруге, что впервые за время болезни ночной сон освежил ее; и что было еще замечательнее, ей не докучал минувшей ночью навязчивый кошмар. Не одна только Берта, но также Франц и кавалер заметили, что выглядела она гораздо лучше прежнего; с позволения Войслава, она поведала им о вечернем приключении. Не успела она завершить рассказ, как со всех сторон на Войслава посыпались вопросы об этих невероятных событиях.
— Доводилось ли вам когда-либо слышать, — осведомился тот, поворачиваясь к хозяину, — о вампирах?
— Достаточно часто, — отвечал кавалер. — Но я не верю в их существование.
— Не верил и я, — заметил Войслав, — однако в их существовании меня убедил собственный опыт.
— Прошу вас, расскажите, как это случилось, — воскликнула Берта, словно охваченная внезапным озарением.
— Произошло это во время моей первой венгерской кампании, когда сабельный удар янычара, который пришелся по лицу, и еще одна рана в плече на время сделали меня беспомощным. Меня поселили в доме одного уважаемого семейства в небольшом городке. Семья состояла из отца, матери и дочери лет двадцати. Они зарабатывали на жизнь, торгуя превосходным вином тех мест, и в трактире их всегда яблоку негде было упасть. Хоть и жили они безбедно, но пребывали в неизбывной печали, вызванной болезнью единственной дочери, девушки очень хорошенькой и достойной. Когда-то она цвела, как роза, однако вот уже несколько месяцев только худела и теряла силы, причем без всякой очевидной причины; перепробовали все средства, чтобы ее вылечить, но ничего не помогало. Армия стояла бивуаком по соседству, и в трактире собирались люди из самых дальних мест и стран. Среди них был один человек, приходивший каждый вечер, когда на небо всходила луна; он поражал всех своими странными манерами и видом; он казался иссохшим, как мертвое тело, и почти ничего не говорил; его редкие изречения несли печать горечи и сарказма. Он привлекал всеобщее внимание тем, что обыкновенно заказывал бокал лучшего вина и время от времени подносил его к губам, но после его ухода бокал на столе всегда оказывался по-прежнему полон.
- Тысячеликая героиня: Женский архетип в мифологии и литературе - Мария Татар - Публицистика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Протопоп Аввакум и начало Раскола - Пьер Паскаль - Религиоведение
- Белый яд. Русская наркотическая проза первой трети ХХ века (сборник) - А. Шерман - Русская классическая проза
- Энциклопедия мудрости - Н. Хоромин - Энциклопедии