Парадокс Тесея - Анна Баснер
- Дата:10.07.2025
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Парадокс Тесея
- Автор: Анна Баснер
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кряхтя и отдуваясь, акционисты с невольным сообщником погрузили проектор в лифт, втиснулись сами. Охранник поторапливал – убирайтесь скорее, потом порядок наведу. В мыле доскакал по лестнице до первого этажа и подогнал платформу. После того как они совместными усилиями водрузили бандуру и накрыли ее брезентом, показал, где выход во двор.
– Ничего, – приговаривал, толкая на пару с Денисом тележку. – Если любит тебя девушка, она и так согласится. Без всякого видео. А с этой змеей, – смерил Киру враждебным взглядом, – не водись.
По совету вахтера они, вспугивая скрежетом голубей, вывезли оборудование из двора в переулок, а оттуда, сделав крюк через площадь, – на канал Грибоедова, примерно в трех кварталах от дома-призрака. Ночь окончательно затуманилась; сизоватая дымка ползла по свинцовой воде, курилась в пролете моста, заволакивала набережную. Город как бы распадался на элементы – висевшие отдельно от зданий вывески, парившие в пустоте дорожные знаки, тусклые вспышки окон, балконы, у которых почему-то отсутствовало дно, – и было уже непонятно, как эти части раньше между собой сочленялись. Тени акционистов, точно боясь преследования в разъятом пространстве, кружили и раздваивались под цепочкой фонарей. Впрочем, за девушками и молодым человеком в жилетах, попеременно катившими груженую платформу, совершенно никто не гнался.
Марш-бросок до Казначейской отнял последние силы, но предстояло еще поднять проектор в студию к Денису. В подъезде они кое-как за ремни сняли металлическую глыбу с платформы и притиснули Киру, зашедшую в лифт первой. Больше места не осталось. Древний подъемный механизм, бряцая, тронулся. Вдавленная аппаратурой в заднюю стенку изгаженной кабинки, Кира с отвращением ощущала, как пачкает спину многолетняя грязь. Аммиачной вонью невозможно было дышать, но и не дышать – тоже никак. Мерзотная расплата за нежелание тащиться по лестнице.
Зловонная будка тормознула. Дверцы, исписанные изощренным матом, разошлись. Лиля с Денисом, судя по звуку шагов, вошкались где-то этажом ниже. Кира попинала железную дуру, но она не сдвинулась ни на один сантиметр. Вдруг дверцы лифта с лязганьем сомкнулись – стесненная проектором Кира не успела их заблокировать – и проклятый шкаф поехал вниз.
Кто его вызвал, она так и не узнала. Когда лифт раскрылся, на площадке первого этажа мелькнула согбенная фигура, запахнутая в красную хламиду с капюшоном, и, пренеприятно улыбнувшись, пропала из виду.
* * *Материалы получились отличные. Кира уже перекинула фотографии и видео на ноутбук. Теперь отбирала и на скорую руку обрабатывала лучшие, чтобы отправить их до утра новостному редактору и знакомым блогерам: урбанистам, дизайнерам и прочим стратегически отфильтрованным лидерам мнений. По хэштегу акции она нашла несколько постов с места событий – в основном от случайных очевидцев – но в два часа ночи немногие их заметят. Инфоповод должен начать работать, когда хипстеры откроют любимые медиа за чашечкой кофе. Там их будут поджидать тепленькие кадры – труп Ильича на фасаде, шокированные зеваки – и манифест партизан-реставраторов о запущенном Питере. Восторг. Оплошность с занавесом (то, что не содрали за один прием) смазала впечатление для зрителей, к сожалению, зато журналистам есть что написать о подвиге безымянного акциониста в оранжевом жилете. Глеб – герой.
Внутри разливалась сытная, как парное молоко, эйфория. Смогли. Сделали. Осмысление наступило только сейчас, когда Кира пролистала снимки. Было недосуг – в идиотской мелодраме с охранником, суматошных сборах и муторном, выжавшем всю энергию перемещении на Казначейскую. Последний пролет после лифта они перли проектор втроем на руках, как не сдохли – вопрос.
Кира отвлеклась от фоторедактора и потерла виски. По-видимому, успеху акции она радовалась в одиночку. Денис на отходняках доплелся до второго яруса и мешком свалился на кровать. Лиля мерила шагами студию, сжимая телефон так сильно, что у нее побелели костяшки. От Глеба с Нельсоном два с половиной часа не было вестей.
– Может, посидишь со мной, фотки выберешь? – предложила Кира, чтобы как-то ее переключить.
– Не хочу, – процедила Лиля, не размыкая челюстей.
Не хочет – не надо.
– Ты же понимаешь, что их там до утра могут продержать? А то и дольше?
– Значит, не присяду до утра, – огрызнулась она.
– Ребята были к этому готовы, помнишь? – завелась Кира. – Они знали, на что идут. Нельзя затевать акцию и бояться спецприемника.
Лилю понесло.
– Да тебе плевать на них! И на дело наше тоже! Кем угодно и чем угодно пожертвуешь во имя акции. Да ты просто… – она поперхнулась.
Сразу у трех телефонов в комнатке сработала вибрация.
Отписались. Едут.
У Лили покатились сердитые слезы. Кира соскочила с барного стула и обняла девчонку. Тщедушная, трепещущая, как синичка, та клюнулась мокрым носом куда-то в Кирину шею:
– Прости.
Она простила, конечно. Хотя Лиля ошиблась – Кире было не плевать. Не совсем, скажем так.
Глеб с Нельсоном ввалились в студию через час. Рожи сияли, у каждого в лапах – по бутылке портвейна. Перебивая друг друга, принялись рассказывать о своих приключениях. Из ОВД их отпустили без протокола – отбрехались. Мол, сдернули фальшфасад, чтобы остановить акцию. Гуляли мимо, увидали бесчинство – и сделали, что могли. А жилеты прямо там на стройке нашли и напялили, ага. Ловко. Кира улучила минутку, пока народ искал штопор, и шепнула Глебу: знаю, это ты сообразил, не растерялся. Есть еще место подвигу в акционизме. Убедил. Он по-мальчишески сконфузился. Опустил взгляд на разодранную штанину – рассадил колено, когда скребнул ногой по фасаду.
– Винище-то вы где достали в три ночи? – полюбопытствовал Денис, перегнувшись через поручни на антресолях.
Глеб засмеялся. Глаза его за стеклышками очков удивительным образом поменяли серый цвет на зеленый.
– У Нельсона скрытый талант добывать алкоголь. И нюх на магазины, где его продадут. В любое время суток!
– Мы решили, что нашей партизанской ячейке нужен официальный устав, – сказал Нельсон, глотнув из горла. – И название. Покажи им.
С жаркими от крепленого вина и внимания ушами Глеб подошел к ноутбуку на столе. Открыл чистый файл и напечатал заглавными буквами:
«ХУДОЖЕСТВЕННО-АНАРХИЧЕСКАЯ РЕСТАВРАЦИОННАЯ МАСТЕРСКАЯ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА»
(ХАРМС)
Глава восьмая
Клочья снятой краски, похожие на замокревшую карандашную стружку, усыпали полиэтилен на полу. От одуряющей химозной смывки болела голова. В горле спеклось, но глоток воды только усугубил жажду. Нельсон очищал стену зала – слой за слоем, квадрат за квадратом. Наляпывал кистью прозрачный гель, заклеивал мусорным пакетом, ждал, пока едкий состав под пленкой сделает свое дело, соскребал, повторял. Все то же самое, что он неоднократно проворачивал с изразцами и витражами в парадных, даже проще: нет рельефов, орнаментов. Главное – не смотреть, сколько метров еще впереди.
Нельсон с наслаждением стянул перчатки и шлепнул их в ведро. Руки в резине запарились и вспотели, но работать без защиты никак (смывка как медуза жалила голую кожу). Он накинул куртку, открыл окна, чтобы хоть как-то развеять тяжелый запах, который расползся по всему особняку. На оконных рамах – полутораметровые вертикальные шпингалеты с раздвижными засовами, Лиля назвала их ригельными. Фигурные ручки – кремоны – латунные завитки, довершенные шайбочками. При повороте нижняя и верхняя части столбика входят в фиксаторы, прижимая створы. Подоконники тоже обязательно надо будет расчистить и вдобавок найти замену двум утраченным шпингалетам. Не смотаться ли за ними на Удельную?
Может, позже или завтра – скоро начнут подтягиваться «жилеты». Нельсон переместился в кабинет рядом с бальным залом, который они временно приспособили под штаб: разгребли там мусор, приволокли из актового зала на первом этаже несколько соединенных в рядок театральных кресел, сколотили из обломков офисной мебели стол. В красный угол Глеб посадил на двусторонний скотч фотографию Хармса в мятом цилиндре, с трубкой. Что-то во внешности Даниила Ивановича, даже на самых легкомысленных его портретах, внушало Нельсону смутную тревогу: отвесный лоб, жесткие надбровные дуги, выдвинутая нижняя челюсть, но больше всего – сверлящие белесые глаза. Знал поэт, всегда знал, что плохо кончит.
Нельсон взял заранее заготовленную самокрутку, прикурил, погасил спичку. Найти бы до конца сентября другое место для встреч. В особняке слишком воняет смывкой (а ведь Нельсон только приступил, то ли еще будет). Жужжащий обогреватель не успевает прогреть холодный от постоянных проветриваний воздух. Советские батареи висят под окнами бесполезными гармонями – их давно отрубили от теплосетей. За то, что у них есть свет, Нельсон поминал добрым словом бомжа Женечку. Тот подсказал, где в подвале найти щиток. Пломба отсутствовала – либо сорвали, либо по халатности не опечатали. Хоть в разболтанных розетках и появился ток, проблема отопления целиком не решилась. До комфортной температуру электрическими радиаторами не довести, тем более поздней осенью и зимой. Работать смогут, а гудеть и веселиться – не очень.
Однако доступные помещения
- Сказки немецких писателей - Новалис - Зарубежные детские книги / Прочее
- Записки электрика, или Собаки и люди. Фрагмент романа - Денис Ядров - Прочий юмор / Юмористическая проза
- Поймать Тень - Кира Стрельникова - Любовно-фантастические романы
- Предназначенная (СИ) - Полина Чупахина - Любовно-фантастические романы
- Герои людоящеров (фрагмент) - Маруяма Куганэ - Прочее