Форма входа
0/0
Жизнь Клима Самгина (Часть 1) - Максим Горький
- Дата:15.07.2024
- Категория: Проза / Русская классическая проза
- Название: Жизнь Клима Самгина (Часть 1)
- Автор: Максим Горький
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Жизнь Клима Самгина (Часть 1) - Максим Горький. Жанр: Русская классическая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Жизнь Клима Самгина (Часть 1) - Максим Горький:
Читем онлайн Жизнь Клима Самгина (Часть 1) - Максим Горький
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
- Квартирохозяин мой, почтальон, учится играть на скрипке, потому что любит свою мамашу и не хочет огорчать ее женитьбой. "Жена все-таки чужой человек, - говорит он. - Разумеется - я женюсь, но уже после того, как мамаша скончается". Каждую субботу он посещает публичный дом и затем баню. Играет уже пятый год, но только одни упражнения и уверен, что, не переиграв всех упражнений, пьесы играть "вредно для слуха и руки". Макаров замолчал, нахмурился.
- Это к чему? - спросил Клим.
- Не знаю, - ответил Макаров, внимательно рассматривая дым папиросы. Есть тут какая-то связь с Ванькой Дроновым. Хотя - врет Ванька, наверное, нет у него никакого романа. А вот похабными фотографиями он торговал, это верно.
Тряхнув головою, он продолжал негромко и озлобленно:
- Ослиное настроение. Все - не важно, кроме одного. Чувствуешь себя не человеком, а только одним из органов человека. Обидно и противно. Как будто некий инспектор внушает: ты петух и ступай к назначенным тебе курам. А я хочу и не хочу курицу. Не хочу упражнения играть. Ты, умник, чувствуешь что-нибудь эдакое?
- Нет, - решительно солгал Клим. Помолчали. Макаров сидел согнувшись, положив ногу на ногу. Клим пристально посмотрел на него и спросил:
- Как же ты относишься к женщине?
- Со страхом божиим, - угрюмо сказал Макаров, встал, схватил фуражку.
- Пойду куда-нибудь.
Вспомнив эту сцену, Клим с раздражением задумался о Томилине. Этот человек должен знать и должен был сказать что-то успокоительное, разрешающее, что устранило бы стыд и страх. Несколько раз Клим - осторожно, а Макаров - напористо и резко пытались затеять с учителем беседу о женщине, но Томилин был так странно глух к этой теме, что вызвал у Макарова сердитое замечание:
- Притворяется, рыжий чорт!
- Должно быть, ожегся, - сказал Дронов, усмехаясь, и эта усмешка, заставив Клима вспомнить сцену в саду, вынудила у него подозрение:
"Неужели - видел, знает?"
Только однажды, уступив упрямому натиску Макарова, учитель сказал на ходу и не глядя на юношей:
- О женщине нужно говорить стихами; без приправы эта пища неприемлема. Я - не люблю стихов. Возведя глаза в потолок, он посоветовал:
- Читайте "Метафизику любви" Шопенгауэра, в ней найдете все, что вам нужно знать. Неглупой иллюстрацией к ней служит "Крейцерова соната" Толстого.
Они, трое, всё реже посещали Томилина. Его обыкновенно заставали за книгой, читал он - опираясь локтями о стол, зажав ладонями уши. Иногда лежал на койке, согнув ноги, держа книгу на коленях, в зубах его торчал карандаш. На стук в дверь он никогда не отвечал, хотя бы стучали три, четыре раза.
- Я - не женщина, - объяснил он, потом добавил: - Не нагой.
И, подумав, добавил еще:
- Не женат.
Шагая по комнате, он поучал:
- В мире идей необходимо различать тех субъектов, которые ищут, и тех, которые прячутся. Для первых необходимо найти верный путь к истине, куда бы он ни вел, хоть в пропасть, к уничтожению искателя. Вторые желают только скрыть себя, свой страх пред жизнью, свое непонимание ее тайн, спрятаться в удобной идее. Толстовец - комический тип, но он весьма законченно дает представление о людях, которые прячутся.
Клим видел, что Макаров, согнувшись, следит за ногами учителя так, как будто ждет, когда Томилин споткнется. Ждет нетерпеливо. Требовательно и громко ставит вопросы, точно желая разбудить уснувшего, но ответов не получает.
Слушая спокойный, задумчивый голос наставника, разглядывая его, Клим догадывался: какова та женщина, которая могла бы полюбить Томилина? Вероятно, некрасивая, незначительная, как Таня Куликова или сестра жены Катина, потерявшая надежды на любовь. Но эти размышления не мешали Климу ловить медные парадоксы и афоризмы.
- Путь к истинной вере лежит через пустыню неверия, - слышал он. Вера, как удобная привычка, несравнимо вреднее сомнения. Допустимо, что вера, в наиболее ярких ее выражениях, чувство ненормальное, может быть, даже психическая болезнь: мы видим верующих истериками, фанатиками, как Савонарола или протопоп Аввакум, в лучшем случае - это слабоумные, как, например, Франциск Ассизский.
Изредка Дронов ставил вопросы социального характера, но учитель или не отвечал ему, или говорил нехотя и непонятно. Из всех его речей Клим запомнил лишь одно суждение:
- Ошибочно думать, что энергия людей, соединенных в организации, в партии, - увеличивается в своей силе. Наоборот: возлагая свои желания, надежды, ответственность на вождей, люди тем самым понижают и температуру и рост своей личной энергии. Идеальное воплощение энергии - Робинзон Крузо.
Раньше всех от этих откровений уставал Макаров.
- Ну, нам пора, - говорил он грубовато. Томилин пожимал руки теплой и влажной рукой, вяло улыбался и никогда не приглашал их к себе.
Макаров вел себя с Томилиным все менее почтительно; а однажды, спускаясь по лестнице от него, сказал как будто нарочно громко:
- Рыжий напоминает мне тарантула. Я не видал этого насекомого, но в старинной "Естественной истории" Горизонтова сказано: "Тарантулы тем полезны, что, будучи настояны в масле, служат лучшим лекарством от укусов, причиняемых ими же".
Его сердитая шутка заставила Дронова смеяться неприятно икающим смехом.
Вспоминая все это, Клим вдруг услышал в гостиной непонятный, торопливый шорох и тихий гул струн, как будто виолончель Ржиги, отдохнув, вспомнила свое пение вечером и теперь пыталась повторить его для самой себя. Эта мысль, необычная для Клима, мелькнув, уступила место испугу пред непонятным. Он прислушался: было ясно, что звуки родились в гостиной, а не наверху, где иногда, даже поздно ночью, Лидия тревожила струны рояля.
Клим зажег свечу, взял в правую руку гимнастическую гирю и пошел в гостиную, чувствуя, что ноги его дрожат. Виолончель звучала громче, шорох был слышней. Он тотчас догадался, что в инструменте - мышь, осторожно положил его верхней декой на пол и увидал, как из-под нее выкатился мышонок, маленький, как черный таракан.
Во тьме кабинета матери вертикально и туго натянулась светлая полоса огня, свет из спальни.
"Не спит. Расскажу ей о мышонке".
Но, подойдя к двери спальной, он отшатнулся: огонь ночной лампы освещал лицо матери и голую руку, рука обнимала волосатую шею Варавки, его растрепанная голова прижималась к плечу матери. Мать лежала вверх лицом, приоткрыв рот, и, должно быть, крепко спала;
Варавка влажно всхрапывал и почему-то казался меньше, чем он был днем. Во всем этом было нечто стыдное, смущающее, но и трогательное.
Возвратясь к себе, Клим лег в постель, глубоко взволнованный. Пред ним, одна за другою, поплыли во тьме фигуры толстенькой Любы Сомовой, красавицы Алины с ее капризно вздернутой губой, смелым взглядом синеватых глаз, ленивыми движениями и густым, властным голосом. Лучше всех знакомая фигура Лидии затемняла подруг ее; думая о ней, Клим терялся в чувстве очень сложном и непонятном ему. Он понимал, что Лидия некрасива, даже часто неприятна, но он чувствовал к ней непобедимое влечение. Его ночные думы о девицах принимали осязаемый характер, возбуждая в теле тревожное, почти болезненное напряжение, оно заставило Клима вспомнить устрашающую книгу профессора Тарновского о пагубном влиянии онанизма, - книгу, которую мать давно уже предусмотрительно и незаметно подсунула ему. Вскочив с постели, он зажег лампу, взял желтенькую книжку Меньшикова "О любви". Книжка оказалась скучной и не о той любви, которая волновала Самгина. За окном ветер встряхивал деревья, шелест их вызывал представление о полете бесчисленной стаи птиц, о шорохе юбок во время танцев на гимназических вечерах, которые устраивал Ржига.
Заснул Клим на рассвете, проснулся поздно, утомленным и нездоровым. Воскресенье, уже кончается поздняя обедня, звонят колокола, за окном хлещет апрельский дождь, однообразно звучит железо водосточной трубы. Клим обиженно подумал:
"Неужели я должен испытать то же, что испытывает Макаров?"
О Макарове уже нельзя было думать, не думая о Лидии. При Лидии Макаров становится возбужденным, говорит громче, более дерзко и насмешливо, чем всегда. Но резкое лицо его становится мягче, глаза играют веселее.
- Верно, что Макарова хотят исключить из гимназии за пьянство? равнодушно спрашивала Лидия, и Клим понимал, что равнодушие ее фальшиво.
Дверь осторожно открылась, вошла новая горничная, толстая, глупая, со вздернутым носом и бесцветными глазами.
- Мамаша спрашивает: кофей пить будете? Потому что скоро завтракать.
Белый передник туго обтягивал ее грудь. Клим подумал, что груди у нее, должно быть, такие же твердые и жесткие, как икры ног.
- Не буду, - сердито сказал он. Он внезапно нашел, что роман Лидии с Макаровым глупее всех романов гимназистов с гимназистками, и спросил себя:
"Может быть, я вовсе и не влюблен, а незаметно для себя поддался атмосфере влюбленности и выдумал все, что чувствую?"
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Жизнь Клима Самгина (Часть 1) - Максим Горький бесплатно.
Похожие на Жизнь Клима Самгина (Часть 1) - Максим Горький книги
- Советские авиационные ракеты "Воздух-воздух" - Виктор Марковский - Справочники
- Сигналы влияния. Как убеждать и контролировать людей - Ник Морган - Психология
- Виктор Орлов - Тигр Внутреннего Разрыва - Виктор Орлов - Психология
- Очаровательная смертная Самсона - Тина Фолсом - Любовно-фантастические романы
- Том 2. Рассказы, стихи 1895-1896 - Максим Горький - Русская классическая проза
