Чистилище Сталинграда. Штрафники, снайперы, спецназ (сборник) - Владимир Першанин
- Дата:02.10.2024
- Категория: Проза / О войне
- Название: Чистилище Сталинграда. Штрафники, снайперы, спецназ (сборник)
- Автор: Владимир Першанин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Товарищ сержант, простите. Ради бога, никому не сообщайте. Черт попутал, страшно стало, ведь из прежней роты никого в живых не осталось.
Шиленков, как многие в роте, получил кличку. Его называли Шило, хотя ничего острого, резкого в обличии и повадках не было. Обычный боец, струсивший и бежавший из учебного полка. Мягкие, безвольные черты лица, неподдельный страх в глазах. Второй раз судить не станут. Не будут строить бойцов, зачитывая приговор, а просто отведут к ближайшему оврагу и шарахнут в затылок.
Такое уже случилось. Шиленкову по дороге в роту показали на глиняный бугор и рассказали, как безжалостный особист расстреливал штрафников за малейшие провинности.
– Сколько же здесь людей лежит? – вырвалось тогда у Шиленкова.
– Много, – припугнули его, – смотри сам сюда не попади.
Нет, Шило сюда не попадет. Он осознал свою вину и будет отважно сражаться. Не получилось. Зловещая тень Сталинграда снова лишила его мужества, а сейчас повисла угроза быстрой расправы. Его судьба зависела от обозленного смуглого сержанта, который ходил в любимчиках у начальства. Ему, конечно, поверят, а с Шиленковым церемониться не будут.
Все хорошо знали, что командир роты имел право расстреливать штрафников за невыполнение приказа или симуляцию. Елхов, как и покойный капитан Митрохин, на такие вещи никогда не шел, но каким образом он отреагирует на этот раз? Да еще едва не каждый день появляется в роте особист со своим помощником-мордоворотом. Рассказывали, тот расстреливал людей по одному знаку, не вынимая изо рта папиросы. Не видя иного выхода, Шиленков рассказал все без утайки.
Как и многие штрафники, Шило уже приготовил себя к смерти. Среди вновь прибывших ходили слухи о лобовых атаках сквозь минные поля, безжалостных заградительных отрядах за спиной. Куда ни кинь, везде клин. Но неожиданно выход появился. Сначала два человека закосили под заболевших дизентерией, номер удался, оба лежали в изоляторе, а срок им шел. Продержатся неделю-другую, глядишь, и откосят от передовой.
Паша Мысниченко, добрая душа, в начале войны попал под взрыв снаряда, получил контузию и знал, как ее симулировать. Взялся обучить этому Шиленкова, просто так, из жалости.
– Не бреши, – напирал на разжалованного старшего лейтенанта Ходырев. – Откуда у тебя жалость? Ты молодых на мины посылал, гробил почем зря, а тут решил кого-то спасти.
Все было просто. Паша Мысниченко заключил с Шиленковым сделку. Дезертир обещал продать запасное белье и принести литр самогона. Кроме того, бывший старлей собирался проверить, как сработает Шиленков, и есть ли смысл закосить таким же образом самому. Дело в том, что штрафников иногда возили на причал разгружать баржи, а немецкие самолеты бомбили оживленное место почти каждый день.
Пустая возня, неуклюжие попытки любой позорной ценой спасти свою жизнь возмутили Ходырева.
– Ох, сукины вы дети, – ругался Борис. – Ну, что с вами делать?
Стукачей везде и всегда презирают. Если Ходырев сообщит об этом начальству, получится – он стукач. Если скроет, и в будущем симуляция случится, то плохо придется ему самому.
– Меньше шатался бы, спокойнее жил, – буркнул Мысниченко.
– Пошел к черту, трус поганый.
Но бывший командир роты уже понял, Борис не побежит заявлять. Да и о чем докладывать? Валяли дурака, корчили рожи, что взять со штрафников? Им не сегодня-завтра идти в свою последнюю атаку, пусть сходят с ума, как хотят, а от боя не отвертеться.
– Ладно, замнем для ясности. Только не показывайте больше свою дурь.
Разошлись вроде мирно, но помкомвзвода приобрел лишнего врага. На Ходырева косился старшина Глухов, а значит, и каптер Аркаша Сомов, теперь прибавился Мысниченко, кандидат на должность командира отделения. Почти дворцовые интриги. Каждый хотел выжить, выкарабкаться на сухое теплое место. Лейтенант Маневич заметил плохое настроение друга.
– Чего закис, Бориска?
– Так… с бабами не везет.
– Ты еще до баб не дорос. С девками целуйся.
И захохотал. Хороший парень Серега Маневич, ему бы рассказать о сегодняшнем случае. Но Борис рассказывать не стал. Наладился поваляться после ужина, отдохнуть, но прибежал дежурный по роте:
– Эй, Борька, к тебе гости.
– Кто такие?
– Хромой и какая-то девка с ним.
В груди екнуло. Неужели Никита с Катей заявились? Не может быть.
Капитан Елхов сидел в ротной канцелярии вместе с Воронковым и просматривал дела осужденных. По некоторым из них возникали вопросы. Люди сходили в атаку, ранений не получили, суд в освобождении им отказал. Но срок наказания истекал, надо было что-то решать. Он позвонил в штаб армии, которому подчинялась рота, и стал излагать суть дела.
– Действуй по закону, – перебили его.
– По закону их надо освобождать.
– Валяй, – разрешили ему. – А воевать будешь вдвоем с политруком. Кстати, ты имеешь право сам продлять срок пребывания в штрафной роте. Вот и действуй.
– Не за что им прибавлять. И потом, я не судья, чтобы приговоры выносить.
– Хватит рассуждать! Решай сам и не лезь с пустяковыми вопросами.
– Ничего себе пустяки, – злился Елхов. – Нашли вершителя судеб, верховного прокурора. На губу посадить, это можно, а срок прибавлять…
На другом конце провода уже бросили трубку.
– Виктор, звякни в политотдел, – попросил он Воронкова. – Может, подскажут что-то поумнее.
Воронков обрадовался возможности поговорить лишний раз с коллегами, напомнить о себе и своем рапорте. Но политработники ответили невнятно, их можно было понимать как хочешь. Лично для себя Воронков также не услышал ничего интересного и разочарованно положил трубку на рычаги.
– Ну, чего там твои болтуны? – спросил Елхов.
– Ничего конкретного.
– Ладно, сами разберемся.
Кроме того, следовало назначить несколько командиров отделений из вновь прибывших штрафников. Энергичный деятельный Елхов в людях разбирался слабовато. Зачастую руководствовался первыми впечатлениями. Капитану не понравился разжалованный командир батареи Саша Бызин. Держался, по мнению Елхова, слишком уверенно и вину свою не признавал. В то же время на ротного произвел хорошее впечатление бывший сапер Мысниченко. Капитан, не задумываясь, предложил его кандидатуру.
– А что? Бывший командир саперной роты, уж отделение потянет.
– Надо проверить, – осторожно заметил Воронков, – с Маневичем посоветоваться.
Елхов сморщился, как от кислого. Он, получив по новому положению всю полноту власти, мог не оглядываться на политработников, влезавших куда надо и не надо. Елхов не терпел возражений ни с чьей стороны. На новой должности отдалился и от Сергея Маневича, который был слишком независим и мог ляпнуть неприятные вещи прямо в лицо. Скрепя сердце, позвал лейтенанта. Тот ничего не знал о случае с симуляцией, но высказал другое опасение:
– Не уверен, что он сработается с подчиненными. Проявлял трусость, людей ни во что не ставил.
– Это, возможно, домыслы. Штабной майор на мине подорвался, вот Пашке Мысниченко все грехи и вспомнили.
– Ну, давайте назначим.
– И танкиста Лугового тоже, – подсказал Елхов.
– Я против.
– Почему?
– Темный он какой-то.
– Что конкретно в нем не нравится?
– Все. Морда, усы, трусость, которую он проявил.
– Ты уж слишком придираешься, – сощурил глаза капитан. – Тебе тоже такую формулировку навесили, когда судили. Храбрым не называли, а скорее, наоборот.
Маневич хотел ответить по привычке резкостью, но сдержался. Воронков не любил взводного, по натуре он был полной противоположностью смелому и открытому лейтенанту. Когда ротный и Маневич не ладили друг с другом, Воронков чувствовал себя спокойно.
– Меня судили за отступление без приказа, – буркнул лейтенант. – Уж лучше Бызина командиром отделения назначить. Толковый парень.
– Твой толковый парень батарею немцам бросил, удирал, аж пятки сверкали. Пусть рядовым воюет, а Луговой возглавит отделение. Все, разговор закончен.
– Есть, – козырнул Маневич. – Я могу идти?
– Шагай.
Сергею Маневичу не понравилось напоминание о прошлой судимости. Свою вину он искупил, получил ранение, зачем старое ворошить? Елхов менялся на глазах. После удачного взятия высоты и умелого вывода роты из окружения авторитет капитана значительно вырос. По слухам, его хвалил командир дивизии, ожидал дальнейших смелых действий и представил к ордену.
Люди прибывали каждый день, количество личного состава перевалило за триста человек. Имелось свое делопроизводство, печать, финансовая часть, недавно выделили десять повозок с лошадьми. Елхова приглашали на совещания наравне с командирами крупных подразделений. Роту называли штурмовой, приводили в пример, а капитан заявлял:
– Ударим не хуже, чем под Деде-Ламином.
При этом он забывал, какие оглушительные потери понесли при взятии высоты. Известность шла не на пользу когда-то скромному комбату. Он совершенно не посчитался с мнением Маневича, когда назначил двух новых командиров отделений. Лейтенант расстроился и хотел поделиться невеселыми мыслями с Ходыревым. Однако тот был слишком возбужден.
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Холм - Ригби Рей - Драма
- Шуттовская рота - Роберт Асприн - Юмористическая фантастика
- Капитан гренадерской роты - Всеволод Соловьев - Историческая проза
- Спецназ Лысой Горы - Александр Прокопович - Фэнтези