Рыцари былого и грядущего. Том I - Сергей Катканов
- Дата:20.06.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Рыцари былого и грядущего. Том I
- Автор: Сергей Катканов
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вижу, что вы, русские, настоящие христиане, но почему же не отправились вместе с нашими рыцарями в крестовый поход? Мы, западные франки, устремились на помощь православному императору греков, а вы, русские — сами православные, но не захотели помочь.
— Князья наши не захотели. Почему — мне не известно. Видно, как всегда, воевали меж собой, да со Степью. От Степи у нас на Руси много беды. Могли бы, конечно, вашим помочь. Я своих князей не извиняю. Но русские всё же были среди крестоносцев, отправляясь небольшими отрядами.
Гуго просиял. Он вспомнил, как в детстве видел один из таких отрядов. «То ли норманы, то ли русы», — говорили про них. Он рассказал об этом игумену, тот согласно закивал головой:
— Это наши, наши. Их могли и норманами называть. У нас князья-то из норманов. И ещё скажу тебе нечто удивительное. Знаешь ли, что в крестовом походе силами французов командовал внук нашего русского великого князя Ярослава Мудрого?
— Ты ошибаешься, отец. Французами командовал граф Гуго де Вермандуа, брат короля Франции Филиппа. Гуго Великий.
— Вот как? А ведомо ли тебе, кто была мать короля Филиппа и графа Гуго?
— Не знаю, не думал об этом, — де Пейн растерялся.
— А разве ты не слышал, что король Франции Генрих взял себе в жёны русскую княжну Анну, дочь великого князя Ярослава Мудрого?
— Да, что-то слышал, но не придавал этому значения. Сын короля — это сын короля, а кто была его мать.
— Сам Гуго Великий, думаю, не был столь же безразличен к своей матери. Анна была очень сильной женщиной, она, конечно, много влияла на своих детей. К тому же, она была очень образованной — знала языки, читала книги. Ей было что передать своим детям, Гуго и Филиппу. Анна много рассказывала своим сыновьям про их великого деда, Ярослава, про нашу веру православную. Нет сомнения, она воспитывала своих сыновей в большом почтении к нашей русской православной вере. К тому же ведь с Ярославной во Францию отправилась малая дружина, так что её сын, Гуго, вырос среди русских воинов, а потом вы, французы, прозвали его великим. Не многих вы удостоили такой чести, а ведь это наше русское воспитание.
В голове у рыцаря де Пейна на несколько минут всё смешалось. Он попытался припомнить всё, что знал о своём тёзке — Гуго Великом, а перед глазами стояло лицо прекрасной гречанки — Морфии, жены графа Балдуина Эдесского. В ушах звучал чистый ангельский голос графини, которая растолковала ему азы богословия, объяснила, что вера греков и русов — исконное христианство, сохранённое во всей его чистоте и неповреждённости. Что за женщины у этих православных — сильные, умные, читающие книги, способные рассуждать о самых возвышенных богословских истинах с такой лёгкостью, как будто речь идёт о домашнем хозяйстве. Анна, русская королева франков, наверное, была такой же. Да, без сомнения, такой же сильной и просвещённой. Ему стало неловко перед игуменом Даниилом за то, что попрекнул его неучастием руссов в крестовом походе. Он подумал: «О русах надо рассуждать осторожнее. У них там всё по-другому. Вера у русов лучше нашей — сомнений больше нет. Их женщины — прекрасные дамы в самом возвышенном смысле этого определения. Необычно у них всё. Они не пошли в крестовый поход, и всё-таки они пошли — незримо для нас». И вот уже русы представлялись шампанскому рыцарю сказочным народом вроде нибелунгов — хранителей сокровищ, только сокровищ духовных.
Минут пять они с игуменом шагали молча. Чуткий отец Даниил понимал, что в душе рыцаря сейчас происходит что-то очень важное и не тревожил его разговором. Наконец, он решил, что настало время прервать молчание:
— А я ведь, рыцарь, очень мало знаю про вашего-нашего Гуго Великого. Не мог бы ты рассказать мне о нём?
Де Пейн, в своё время ловивший каждое слово о каждом из вождей крестового похода, именно про графа Вермандуа знал весьма не много, но он рассказал, что знал:
— Король Филипп не мог участвовать в крестовом походе, потому что находился под церковным отлучением. Не подумай, он не совершил ничего откровенно богопротивного. Была какая-то неурядица то ли с заключением, то ли с расторжением брака, римский папа на него прогневался, так что французскую армию пришлось возглавить графу Вермандуа, его брату. Когда армии крестоносцев достигли пределов Восточной империи, франки много ссорились с греками, даже до боевых столкновений доходило. Но Гуго де Вермандуа весьма пришёлся ко двору греческому императору и целый год пользовался его гостеприимством. Раньше я не понимал, почему именно у французской армии были такие хорошие отношения с греками. Я узнавал — в греческих хрониках нет ни одного упрёка поведению французов, хотя на упрёки в адрес других крестоносцев греки не скупились. Теперь я понял, что граф Гуго имел православное воспитание и всех своих настраивал на подчёркнутую почтительность к восточному христианству. Французским крестоносцам было даже позволено посещать основные храмы Константинополя — знак большого благоволения со стороны греков. Так граф Гуго смог прикоснуться к вере своей царственной матушки. Гуго принёс присягу императору Алексею Комнину, он сражался в составе войск императора и проявил чудеса храбрости. После битвы при Дорилее император назвал Гуго великим рыцарем. Так и пошло — Гуго Великий.
Под Антиохией, во время смертельной схватки с Кербогой, Гуго Великий со своими французами был поставлен впереди войска. Он шёл на верную смерть. И там он проявил чудеса храбрости. Не погиб, но был страшно изранен. Сам император Алексей с величайшим почётом отправил израненного Гуго на родину. Франция встретила его как победителя и героя. Только и разговоров было, что про Гуго Великого.
Он долго лечился, а в 1101 году вновь пошёл на Иерусалим. Но в Каппадокии войско крестоносцев было разбито. Гуго вновь получил страшные раны, однако не погиб на поле боя. Он умер спустя несколько месяцев от ран. Замечательная смерть для христианина, не правда ли, отец? Господь не позволил своему верному паладину сгинуть в горячке боя и дал ещё несколько месяцев для покаяния и молитв, для очищения души.
— Истинно так, сын мой, истинно так.
— Я всегда очень жалел, что такой великий герой не участвовал в штурме Иерусалима. Вот кто был в высшей степени достоин стать ближайшим соратником Годфруа Бульонского! А сейчас подумал — если бы Гуго Великий взошёл на стены Иерусалима вместе с великим лотарингцем, его имя прославилось бы куда больше, и к его родословию проявили бы гораздо большее внимание. Он прославил бы народ русов! Ведь это не пустяк — внук величайшего князя русов — величайший герой крестового похода.
— Да, не пустяк. Но не горюй, мой добрый рыцарь. Промысел Божий, видимо, в том, что имени русскому рано ещё звучать слишком громко. Но придёт время, не сомневайся — русский народ скажет своё слово, и это слово прозвучит на весь мир. Тогда и про Гуго Великого вспомнят. Ведь он — живое воплощение союза между франками и русами. Святого и героического союза.
Сейчас, чувствую — не пришло ещё время.
— А не знаешь ли, отец, когда умерла королева Анна? Интересно, провожала ли она своего великого сына в крестовый поход?
— Пытался узнать, но это доподлинно не известно. Впрочем, в 1096 году королева была ещё жива, так что сына в поход, видимо, провожала. А потом встречала израненного и целовала его святые раны. Анна Ярославна было очень набожна.
— Жаль, что народ русов у нас так мало знают.
— Да мы и сами-то про себя не лишка знаем. Но есть у меня в Киеве друг сердечный, монах Нестор, летописцем его кличут. Он сейчас русскую летопись составляет. Если живым вернусь на землю Русскую, как я хотел бы переправить тебе, благочестивый рыцарь, нашу русскую летопись! Нестор, наверное, уже закончил её.
— Да, я был бы счастлив побольше узнать о неведомом христианском народе, у которого — вера неповреждённая. А монах Нестор, он в монастыре живёт? Что за монастырь?
— Великая Киевская Лавра! Какие там молитвенные монахи, Гуго! Я-то, черниговский мужичёк, ничтожен перед ними. Там, в нашей Лавре, монахи славят Господа в подземном безмолвии, в пещерах, которые сами вырыли.
— Монахи живут под землёй? Воистину, земля русов полна духовных чудес, неслыханных у нас на Западе. А скажите мне, отец, нет ли у вас монахов-воинов?
— Про таковых не слышал. Наши воины христолюбивы, но если уж уходят в монахи, меча в руки не берут. Хотя, есть у меня мальчонка один знакомый, Илюша. По-вашему его звали бы Илия де Муром. Он муромский. Илюша мечтает о ратном служении Христу, но и с мечтой о монашестве тоже не хочет расставаться. Я не знаю, что ему посоветовать. Вот вы бы с ним друг друга поняли.
— Был бы счастлив видеть в своём охранном отряде рыцаря русов Илию де Мурома. Когда вернёшься на родину — присылай его к нам. Расскажи, что мы тут очень чтим вашу веру православную. Вообще, расскажи ему о нашем отряде воинов-монахов. Если он в Иерусалим не соберётся, передай мой совет: он может, воинствуя и не принимая монашества, соблюдать монашеские обеты. Пусть у себя на Руси, так же, как и мы здесь, сражается с разбойниками, христиан защищает. У вас ведь, наверное, тоже хватает разбойников?
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Юный техник, 2005 № 07 - Журнал «Юный техник» - Периодические издания
- Капитан-лейтенант Баранов - Владимир Шигин - Биографии и Мемуары
- Библия для будуара. Руководство для секса без границ - Бетани Вернон - Психология