Казнь. Генрих VIII - Валерий Есенков
- Дата:04.09.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Казнь. Генрих VIII
- Автор: Валерий Есенков
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Казнь. Генрих VIII" от Валерия Есенкова
📚 "Казнь. Генрих VIII" - захватывающая историческая аудиокнига, рассказывающая о жизни и правлении одного из самых известных монархов Англии - Генриха VIII. В центре сюжета - его сложные отношения с женами, политические интриги и кровавые события, которые происходили во времена его правления.
Главный герой книги, Генрих VIII, предстает перед слушателями во всей своей сложности - жестокий тиран, влюбленный мужчина, хитрый политик. Его решения и поступки оказывают огромное влияние на ход истории, и до сих пор вызывают интерес и споры среди историков и поклонников истории.
🎧 Автор аудиокниги, Валерий Есенков, с легкостью переносит слушателей в далекое прошлое, погружая в атмосферу cредневековой Англии и рассказывая о событиях, которые изменили ход истории. Его яркий и запоминающийся стиль позволяет окунуться в мир прошлого и прочувствовать все перипетии жизни Генриха VIII.
📖 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать лучшие аудиокниги на русском языке. Здесь собраны бестселлеры различных жанров, которые подарят вам удивительные моменты в мире литературы.
Не упустите возможность окунуться в захватывающий мир "Казни. Генриха VIII" вместе с Валерием Есенковым и узнать больше о жизни и правлении этого загадочного монарха!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это хорошо, а что станет с монахами? Их десятки тысяч, если не больше. Мне нужен мир, а не бунт.
— Я подумал об этом, милорд. Мы переселим их в большие приории и аббатства, где ещё кое-как соблюдают устав. Чего ради им бунтовать? А время пройдёт, они успокоятся, и мы возьмём в казну и большие монастыри.
— Может быть, может быть...
— Наверняка!
— Ты всё спешишь. Не наделай хлопот. Надо хорошо подумать об этом.
— О чём же думать, милорд? Я подумал уже!
Генрих пристально поглядел на него, точно прожёг, и бросил сквозь зубы:
— Ступай!
Кромвель продолжал стоять истуканом.
Лицо Генриха сделалось недовольным:
— Что ещё?
Томас негромко, но твёрдо сказал:
— Аббатство, милорд. Вы обещали дать мне аббатство, после того как я подготовлю парламентский акт. Я подготовил, в общих чертах. И я вам ручаюсь, что проведу его через обе палаты. Если вы мне дадите аббатство, они скорей согласятся: ведь каждый из них захочет получить кое-что.
Было неприятно, что мерзавец так спешит урвать кусок, было ещё неприятней, что тот был прав, когда уверял, что акт утвердят, не из повиновения королю, а из жажды поделить монастырские земли как можно скорей, и Генрих брезгливо бросил, как кость:
— Выбери и возьми.
Проситель склонился чуть не до самой земли, рассыпался в благодарностях, клялся в самой преданной верности, которая ни преданной, ни верной быть не могла, потому что куплена была за аббатство.
Государь остался один.
Не любил он Кромвеля, всегда не любил, а порой презирал. Томас был человек кардинала Уолси и служил у него казначеем. Впервые заметил этого крепыша с круглой головой и мускулистыми ногами солдата лет десять или двенадцать назад. Тогда кардинал учредил при Оксфорде новый колледж для изучения древней словесности, по примеру папского Рима, и назвал его Колледжем Кардинала, не из любви ни к древней, ни к новой словесности, но из тщеславия. На содержание колледжа нужны были деньги. Уолси был очень богат, многие подозревали, что богаче самого короля. Кардинал был также до крайности жаден и скуп и собственных денег давать не хотел. Изворотливый ум казначея надоумил его просить разрешение у папы Климента упразднить несколько английских аббатств, аббатства продать с молотка. Папа Климент по своему слабоумию разрешение дал, не приняв во внимание, какой дурной пример подаёт, дурной вдвойне и втройне, поскольку и без того колебались умы и Лютер громил монастыри и монахов в страстных проповедях. Кардинал поручил заняться аббатствами Кромвелю. Бывший приказчик и ростовщик распорядился умело и без малейшего шума. Монахов переселили в большие монастыри, где были выше доходы и, стало быть, сытная жизнь, монастырские кельи и земли были проданы за хорошие деньги и вскоре превращены в замки лордов. Вырученные средства действительно поступили на содержание студентов и педагогов Колледжа Кардинала, но мало кто сомневался, что кое-что застряло в кошельках казначея и самого Уолси.
Король нуждался в дельных помощниках, а вокруг него теснились бесталанные и ленивые лорды, они выпрашивали у него привилегий и пенсий и проваливали пустейшее дело, если его кому-нибудь поручал. Немудрено, что заинтересовался Кромвелем. Казначей кардинала был представлен ему Джоном Расселом. Генрих просил передать ему все подробности сделки. Кромвель оказался человеком словоохотливым, даже нахальным. Государь внимательно выслушал казначея, задумался и отпустил движением головы. Такого знака было достаточно для любого придворного, чтобы немедленно удалиться тихо и скромно и в полном молчании. Казначей сделал вид, что не понял, и остался. Больше того, стал давать советы своему королю, которых тот у него не просил. Его первым движением было выгнать наглеца чуть не взашей и больше никогда к себе не пускать, но он и рта раскрыть не успел: советы поразили его своим здравым смыслом и прямотой, он не мог не слушать его, к тому же мерзавец стоял с таким видом полной покорности, таким истуканом, что гнев тотчас прошёл. Казначей задавал вопрос за вопросом. Знает ли его величество, какие громадные деньги каждый год утекают в наглый, распущенный Рим, обогащая Римского Папу и разоряя Англию? Почему бы государю не пресечь этот несправедливый обычай и не оставлять эти громадные деньги в казне? Почему английский монарх должен зависеть от решения Римского Папы? Почему должен мириться с тем, что нынче у Англии два повелителя, в Риме и в Гринвиче? Почему бы не последовать благому примеру немецких князей и не свергнуть папское иго? Почему бы не обратиться к парламенту и постановлением представителей нации не объявить себя главой своей церкви, с тем чтобы прелаты, теперь от него не зависимые, стали подчиняться только ему и с должной покорностью исполнять волю его величества?
Отпустил казначея, пообещав, что не забудет его. И не забыл. И приблизил к себе. Понять причину его благоволения было нетрудно. Как только прозвучала первая проповедь Мартина Лютера, задал себе те же вопросы и, не колеблясь, отвечал на них положительно. Но Генрих был не бывший приказчик, торговавший шерстью во Фландрии, не ростовщик, не казначей, а король. Видел преграды, которых не мог видеть алчный ум Кромвеля, преграды, казалось, неодолимые.
Проповеди Лютера и нравились и возмущали. Соглашался, как соглашался в Европе каждый образованный человек, образ жизни пап и монахов заслуживает самого полного, самого непримиримого осуждения, но чутьём богослова угадывал ересь, а ересь не может не кончиться бунтом. Давно хотел отделиться от Рима и возглавить английскую церковь, прежде всего для того, чтобы часть её доходов поступала в казну. Был не прочь завладеть монастырскими землями и распоряжаться ими по своему усмотрению, опять-таки в интересах казны. Но как было отделиться от Рима и завладеть монастырскими землями и в то же время не допустить в Англию ереси Лютера, как избежать бунта, как не допустить новой гражданской войны? Одно без другого быть не могло, и ему надлежало стать мудрым змием, чтобы избежать зла, но овладеть добром, которое непременно вызовет зло.
Размышлял приблизительно так, когда бунт разразился в Германии. Ему представлялось как аксиома, что крестьяне недовольны всегда и везде. Им мало земли. Арендная плата высока, цены на хлеб слишком низки, налоги слишком обременительны и несправедливы. Владения лордов представляются им незаконными. В этом случае землепашцы обыкновенно ссылаются на Христа, который заповедовал всем без изъятия в поте лица трудиться на этой земле и нигде не сказал, чтобы одни не пахали, не сеяли, но имели много земли, а другие пахали и сеяли, но имели мало земли или вовсе не имели её. Положение крестьян что ни год ухудшалось, и в Англии, и в Испании, и во Франции, в особенности в Германии. Знал это, но не понимал, что можно сделать, а потому и понимать не хотел. Немецкие князья ещё меньше, чем он, хотели делать и понимать. Арендная плата росла непомерно и быстрыми темпами, поборы и подати становились чрезмерными. Причина была очевидна. Жажда роскоши охватила высшие классы, Мор был в этом прав. Роскошь требовала денег и денег, а деньги можно было взять только с тех, кто пашет и сеет и от темна до темна спину гнёт в мастерских.
Таков порядок вещей. Принимал этот порядок вещей и не мог не принять. Так установилось издревле. Всегда, насколько мог заглянуть в коридоры истории, одни были богаты, другие бедны, третьим назначена была нищета. И всегда роскошь богатых возмущала бедных и нищих и вводила в соблазн. Бедные и нищие иногда бунтовали, но большей частью жили в смирении.
Вина лежала на Лютере. Проповедник из Виттенберга публично именовал Римского Папу Антихристом, обличал князей и самого императора и молил Господа, чтобы избавил мир от этих вредных, неугодных людей. Хуже всего было то, что Лютер напомнил бедным и нищим, что они тоже искуплены святой кровью Христа. Тогда бедные и нищие сами обратились к Евангелию и находили в Священном Писании слова о свободе и равенстве всех перед Господом, о нуждающихся и обременённых и вопрошали друг друга, на каком же основании богатые забирают у них большую часть того, что добыто ими в поте лица. Крестьяне восстали в Верхней Швабии, в долинах Шварцвальда, в Зальцбурге, Франконии, Эльзасе, Пфальце, Саксонии, Гессене. К ним присоединились безработные Мюнстера, Оснабрюке, Мюльгаузена. Они требовали уменьшить барщину и отменить десятину, даровать свободное пользование лесами и водами, сократить земельный налог и денежные штрафы за потравы и другие повинности, а главное, чтобы соблюдались законы Христа и проповедь Евангелия всюду стала свободной.
Начали относительно мирно, не посягали на жизнь владетельных лиц, однако в течение нескольких недель срыли до основания сотни монастырей, разграбили замки, разорили библиотеки. Положение изменилось, когда между ними явился Мюнцер, доктор богословия, проповедник и вождь, и объявил что Царство Божие следует учредить на земле, с свободой, равенством и братством, как говорится в Евангелии, и ниспровергнуть всё, что станет препятствием на пути. Единственным препятствием, по мнению Мюнцера, были только попы, монахи, князья и вообще все богатые люди. Бунтовщики с неистовым восторгом приветствовали вождя, и тот требовал, чтобы они давили жалость в сердцах, не поддавались на вопли безбожных и не давали крови остыть на мечах. Народ толпами стекался к нему, угрожая смести в Германии всё и всех, кроме крестьян, крестьянских домов и крестьянских земель.
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Жены Генриха VIII - Джули Уилер - Биографии и Мемуары
- To Hold the Crown: The Story of King Henry VII and Elizabeth of York - Jean Plaidy - Прочее
- Кровавое наследие - Лоэнн Гринн - Фэнтези
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие