Рыцарь Христа - Октавиан Стампас
- Дата:19.06.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Рыцарь Христа
- Автор: Октавиан Стампас
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Назовите место. Вы вправе выбрать его, поскольку я вызвал вас.
— Я живу около церкви Святого Альбана, там неподалеку есть песчаный пустырь. Устраивает?
— Вполне. Итак, с первыми лучами солнца я и мой оруженосец будем ждать вас.
Мне претило сидеть с ним рядом, я встал, поклонился императору и императрице, чего они, кажется, и не заметили, и удалился, бросив Шварцмоору на прощанье:
— Учтите, я настроен решительно.
Он громко рассмеялся мне в спину.
Вернувшись в ту комнату, где я сидел до того, как меня пригласили в главную залу, я, естественно, попал под целый град расспросов, на которые поначалу отвечал весьма сдержанно, но затем волнение и вино вскружили мне голову, и я запальчиво рассказал обо всем, начиная с сегодняшней утренней рыбалки и кончая завтрашним поединком, утаив лишь причину ссоры с Гильдериком.
— Драться со Шварцмоором! Да ты, брат, я вижу, не из робкого десятка, — восторгался тот самый Иоганн из Гольштейна, с которым я едва не сцепился в начале. Он оказался славным малым, я тотчас обрел в его лице друга, как и в остальных своих, новых знакомых, молодых рыцарях, с которыми мы принялись кутить напропалую, славя брак Генриха и Адельгейды. Тосты за них чередовались с тостами за меня, я от души радовался, хотя очень быстро почувствовал на себе некую печать обреченного — мало кто из моих новых друзей верил, что мне удастся одолеть Гильдерика. В какой-то миг смертельная тоска охватила мою душу, но я осушил еще один кубок и подумал: «А! До рассвета еще далеко!» Веселая мысль о том, что даже если мне и суждено погибнуть, имя мое прославится, а честь будет спасена, увлекла меня, и я бездумно ликовал, когда обнаружил себя в каком-то другом доме, где кроме меня, гольштейнского Иоганна, Люксембурга, Адальберта Ленца и еще нескольких из нашей компании, оказались какие-то милые женщины, которые смело обнажались и вообще вели себя непринужденно. Они уже знали, с кем я буду драться на рассвете, и любезно упрашивали меня вкусить сладостей любви напоследок, но в глазах у меня все плыло и раскачивалось, а вверху парил светлый образ Адельгейды, и я, хохоча, сопротивлялся, уверяя милых женщин, что душой и телом навеки принадлежу одной-единственной и прекраснейшей в мире. В доказательство я даже сходу принялся сочинять какие-то стихи и имел успех, что не удивительно, ведь мне, как обреченному, все прощалось.
Незадолго до рассвета Иоганн и Адальберт притащили меня домой, где Аттила тотчас же принялся ворчать, на что я ему заметил:
— Молчи, старый пьяница и волокита! Умолкни и соизволь немедленно начать приготовления к поединку. На рассвете мы деремся с Гильдериком Шварцмоором.
— Час от часу!.. — возопил мой верный слуга. — .Чего надумал! Рассвет уже вот-вот. Ложитесь-ка, сударь, да проспитесь как следует. До полудня я вас будить не стану.
Тут Иоганн и Адальберт стали объяснять ему суть сказанного мною, и бедный Аттила не на шутку огорчился.
— Благородные рыцари, скажите, что вы пошутили, — взмолился он. — Какие могут быть поединки, если дитя еще недавно скакало по берегу Дуная верхом на древке от старой лопаты? Что скажут мне его отец и матушка! Нет, лучше убейте сразу старого Аттилу! Да ведь у нас и доспехи не ахти какие.
— При чем тут доспехи! — возмутился я. — Умение держать меч и благородство помыслов — вот, что главное должно быть у каждого рыцаря.
— С мечом-то вы управляетесь неплохо, — согласился Аттила. — Он хорошо держит меч в руках, господа, я не спорю. Но ведь не сразу же начинать сражаться с таким рубакой, как этот Шварцмоор. Я ведь знаю лично его оруженосца Зигги, можно сказать, мы друзья, хотя знакомы недавно. Он предпочитает не говорить о характере своего господина. Этот Шварцмоор — сущий зверь и изверг. Скольких он хороших людей угробил!.. Откажитесь, сударь, прошу вас. Помиритесь с ним. Вон, уж рассвет скоро, а вы едва на ногах держитесь. Он прихлопнет вас как муху!
— Должно быть, и Шварцмоор не одну чашу осушил на пиру, — заметил Адальберт, разглядывая мои доспехи.
— Вот именно! — рассмеялся я. — Еще посмотрим!..
— У нас в Вадьоношхазе, у старого Иштвана был говорящий петух, — сообщил Аттила. — Так вот, когда его понесли резать, он сказал: «Интересно, не окажусь ли я жестковат».
— Вранье! — буркнул я. — Говорящих петухов не бывает.
Глава IV. ДЕРУСЬ С ГИЛЬДЕРИКОМ
Честно говоря, к самому первому лучу рассвета мы не успели прибыть на песчаный пустырь, расположенный неподалеку от церкви Святого Альбана, почти в самом центре города. Еще честнее будет признаться, что и не ко второму, и не к третьему, а к четвертому или даже к пятому лучу пришли мы туда и встали посреди пустыря в ожидании противника. Со мною были Иоганн, Адальберт и верный Аттила. Вскоре появились еще трое — Эрих Люксембургский, Дигмар из Бремена и Маттиас фон Альтена. После веселой ночи вид у всех был достаточно бледный, чтобы изображать из себя сообщество влюбленных юношей, собравшихся почитать друг другу чувствительные стишки. Лишь у моего оруженосца по обыкновению цвели щеки, глазки сверкали живым хитроватым блеском, а толстое и скользкое приспособление внутри рта без конца то и дело порывалось произвести какую-нибудь короткую поучительную историю из жизни Вадьоношхаза или же какую-нибудь несусветную глупость.
Мое ночное опьянение постепенно испарялось, и покуда не началось похмелье я был способен оценить по достоинству прелесть окружающего меня мира. Утро вставало превосходнейшее, ночные облака таяли на западе, чистая блаженная лазурь заливала весь небесный купол, легкий Борей струил в лицо прохладу, птицы щебетали в окрестных садах на все лады, — и менее всего хотелось думать о смертоубийстве.
Однако уж и солнце встало, как ему и положено, с востока, совсем рассвело, а в воздухе даже не чувствовалось приближения моего врага. Все мы давно уже озадаченно переглядывались между собой, а Аттила раз пять успел предложить плюнуть на все и идти домой да лечь на боковую. Я чувствовал себя неловко, будто по моей вине Гильдерик до сих пор не соизволил появиться; потупив взор, я уныло разглядывал свой щит, кожа на котором в некоторых местах потрескалась, краска облупилась. А ведь я помнил, как лет пять тому назад отец велел сделать для меня этот щит.
Да, Христофор, пять лет минуло с того дня, как отец вручил мне настоящий меч и вот этот щит, и начал учить меня искусству владения оружием и умению защищаться. И если другими талантами Бог не наградил меня при рождении, то тут я оказался хорошим учеником. Оставалось только испробовать на деле те знания, которые передал мне отец, а Гильдерик все не появлялся и не появлялся.
— В Вадьоношхазе лет этак тридцать тому назад был такой же случай, — заговорило устройство во рту у Аттилы. — Двое влюбились в одну девку и порешили встретиться утром на берегу реки и биться до тех пор, пока один другого не убьет насмерть. И вот, один из них, Шандор, пришел и ждет — поджидает. Того все нет и нет, нет и нет. Полдня его прождал, а тот тем временем уговорил девку уехать с ним на другой берег и поселился с ней у славян. Очень он боялся Шандора, который раз в десять был крепче и свирепей, непременно убил бы. Бедный Шандор с горя напился и вечером поплыл на тот берег, да на середине Дуная и утоп. С тех пор обидчик его уже пятерых детей настругал, но как пойдет на рыбалку, то непременно поймает рыбу, которая ему голосом Шандора скажет: «Берегись, час расплаты близок». Вот так-то. А все потому, что зря он ждал его.
— Говорящий петух, говорящие рыбы, — проворчал я. — Хорошо бы ты, Аттила, был не такой говорящий, как они. И к чему ты рассказал эту глупую байку?
— К тому, сударь, что глупость этот ваш поединок. Пойдемте домой.
— Домой к Гильдерику, вот что, — сказал Иоганн, и все тотчас его поддержали. Аттила принялся было врать, будто не знает, где живет Шварцмоор, но ведь он уже успел проболтаться, что лично знаком с его оруженосцем, и мы заставили его вести нас. Гильдерик жил в хорошем доме около самой церкви; слуга, открывший нам дверь, хмуро проворчал, что хозяин его крепко спит после отменной попойки, и плохо будет тому, кто его побеспокоит. На это мы возмущенно обругали слугу, вломились в дом, едва не круша на ходу мебель, и, поднявшись на второй этаж, где находилась спальня, беззастенчиво ворвались и туда. Оскорбление, нанесенное нам неявкой Гильдерика на поединок, давало нам полное право вести себя нагло.
Гильдерик спал голый на широкой кровати, раскинув во все стороны руки и ноги, и громко храпел, а под боком у него, свернувшись калачиком, спала довольно некрасивая черноволосая ведьмочка, которую Гильдерик, по всей вероятности, подцепил ночью, пробираясь через Юденорт . Мне пришлось несколько раз ударить его по волосатой груди плоскостью меча, прежде чем он приподнялся, выпучивая глаза и вращая ими, как колесами. Наконец, когда в лице его появился намек на некую осмысленность, я громко произнес:
- Рыцари былого и грядущего. Том I - Сергей Катканов - Историческая проза
- Жизор и загадка тамплиеров - Жан Маркаль - Историческая проза
- Советско-польские дипломатические отношения 1918- 1939 годов в отечественной историографии - Станислав Павлович Чагин - История
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Мифы и легенды Древнего Востока - Немировский Александр Иосифович - Мифы. Легенды. Эпос