Осенний август - Светлана Нина
- Дата:30.11.2024
- Категория: Историческая проза / О войне / Русская классическая проза
- Название: Осенний август
- Автор: Светлана Нина
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
24
Какое-то время Матвей и Вера творили чудо – смягчали Полину. Но Матвей улетучился, а Вера впала в сплин из-за его отсутствия. И Полина перестала церемониться окончательно. Из-за Игоря ли, из-за собственной вредности… Полина так и не смогла справиться с ревностью по отношению к младшей сестре. Появление Матвея отчасти скрасило напряженность, потому что Поля в очередной раз доказала всем, что она лучше и ярче, но в последние дни напряжение нарастало вновь.
На Полину легко было обижаться, потому что она не утруждала себя фильтровать то, что могло показаться обидным. Но окружающие странно привыкли к такому обращению.
– Ты так зла на мир, – сказала ей Мария низким голосом, – словно жизнь тебя чем-то обделила. Но оглянись – кого угодно она обделила, но не тебя, избалованная девчонка!
– А мне что, сидеть теперь и терпеть все, раз я с детства ни в чем не нуждалась? Ты о деньгах ведь говоришь – только о проклятых деньгах!
– Были бы они так презираемы тобой, не имей их твой отец?
– Хватит! Ты снова манипулируешь мной!
– Я не могу понять, откуда в тебе это бешенство! Откуда неудовлетворенность?
– Откуда? – хрипло спросила Полина. – Да от тебя.
– Чушь.
– Чушь?! Посмотри на себя в зеркало, а потом отвечай.
Мария повела бровью.
Полина ясно видела противоречивость матери и не досматривала свою. Кого-то Мария любила, не рассуждая, кого-то презирала, отпуская точные ядовитые комментарии. Она бывала жесткой с дочерями, и Полина не забыла этого.
– Ты постоянно ищешь в мире какую-то дисгармонию, – понуро продолжала Мария. – Зачем тебе это?
– Ты сделала меня такой.
– Я наоборот учила вас с Верой видеть красоту мира.
– И заодно страдать от него.
– Ты мало что во мне поняла, если до сих пор думаешь так.
– Люди проще, чем пытаются казаться сами себе.
– Это неправда. Проще тот, кто так считает. И потом… Так ли ты сильна, как пытаешься казаться, если винишь в своих вполне взрослых уже, осознанных проблемах меня?
– А я что, должна всегда быть непогрешимой? Каменной, одинаковой? Не ошибающейся? Это невозможно, если речь идет о живом человеке, а не о чьем-то представлении о нем.
– Никто от тебя этого и не ждал бы, не веди ты сама себя так…
– Да ничего вы обо мне не знаете! Никто и ничего! Видите какие-то внешние проявления и думаете, что это цельный человек!
Мария посмотрела на дочь с грустным пониманием. Но ей еще было, что договорить.
– Ты столько жалуешься, негодуешь… Как ни откроешь рот – ах, все ужасно, все переделать! И то ни так и это… Но посмотри – почти всем хуже, чем тебе. Идет война…
– И потому я должна не делать ничего с тем, что мне не нравится?
– Не о том речь, – спокойно сказала Мария. – У любого поступка есть скрытые первопричины. – А каковы твои?
– Может, таковы, что я перфекционистка.
Мария усмехнулась.
– А ты мне, видимо, предлагаешь плюнуть на все и сиднем сидеть, – не унималась Поля.
– Ничего ты не поняла.
Полина почувствовала, что выдохлась – мать ей не удавалось поразить и увидеть в ее глазах восхищение, которое так часто наблюдалось у ровесников по отношению к ней.
25
Матвея, милого, насмешливого хохмача с добрыми глазами, больше не наблюдалось. Того самого, который с Верой был добр, внимателен и оживлен, а с Полей странно тих и одухотворен.
Встретив его на вокзале, Полина увидела взрослого человека с устойчивым взглядом, притягательного своим скепсисом почти ко всему, что раньше вызывало в нем интерес. Он стал как-то тише и озлобленнее. Его былая увлекаемость сменилась безмолвием. Нежданное преображение задело в ней какие-то потаенные мысли, и Полина с интересом наблюдала за новым Матвеем. Не копая глубоко и неверно, строя и открывая то, о чем объект наблюдения и не помышлял, она интуитивно поняла, что ей нравится эта игра.
Матвей на животно-человеческом уровне догадался, что Полине, как неординарной и привыкшей к самостоятельности девушке, нужно от мужчин, чего она тайком ждет. Здесь роль сыграли прозрачные намеки Веры – как тщательно она вычерчивала из писем каждое неосторожное слово!
Уверенный в себе Матвей, ставший грозно-молчаливым, отлично и почти свысока держался в первый вечер отпуска. В тот странный период, когда все были сбиты с толку, все куда-то бежали и не могли найти ни успокоения, ни ответа, Полина писала родным, говорила знакомым, порой их удивляя, что выходит замуж за Матвея Федотова, знатного и небедного, свободного от родительского гнета, который вопреки воле тетушки ушел на передовую писать об ужасах войны. Вопрос их союза почти решен. Вдоволь шокируя тех, кто знал ее отношение к браку, Поля испытывала удовлетворение. Для нее это было своего рода прикрытие – да, выхожу замуж, оставьте меня в покое с другими кандидатами. А в письмах к самому Матвею она элегантно избегала темы со свадьбой. Желание порвать с родительской опекой не позволяли ей расстаться с ним окончательно.
Играла ли она, эта неискоренимо прагматичная девушка, морщащаяся от любого намека на кокетство? Даже самой стойкой барышне, кричащей о недостойной роли женщин в мировой истории, порой хочется накрасить губы и томно смотреть на какого-нибудь поклонника. Полина же утром еще не знала, как будет вести себя днем.
Вера молчала под стать сестре и только прятала переливающуюся через край радость от того, что он, наконец, рядом, живой и язвительный, со своими непередаваемыми распахнутыми глазами, в которых засел какой-то упрек. На Веру он смотрел без отличавшей его в тот вечер жесткости. Вера теряла нити мыслей от захватывающего сознания, что она нужна кому-то, что кто-то смотрит на нее с одобрением. Это был для всех троих странный период затишья и заполненности сердца нежностью, терпкой и утверждающей. Нежностью даже не к кому-то конкретному, а ко всем, как у неожиданно размякшей Поли. То ли на ней отразился прелестный август, манящий своими слегка подсушенными травяными запахами. То ли человек, накрепко засевший в ее ореоле.
Смерть и уныние витали рядом, но были припорошены романтизмом, вдалбливаемым им многоголосными поэтами. Матвей в течение дня проходил цикл от дифирамбов о том, как все замечательно до полнейшего самоуничижения.
Матвей не учел одного – долго притворяться по чистоте сердечной он не был в силах. Конечно, время и насилие меняли его, но не коренным образом – извлечь из себя несуществующий посыл непозволительного обращения с женщиной он не мог. Никто из них не умел жить ложью, это было основное, что сплачивало этих троих. Их странные полудетские отношения, служащие отличной иллюстрацией для легкого романа, преломились. Относясь друг к другу
- Анна Ахматова - Георгий Чулков - Русская классическая проза
- Звёздный прилив - Дэвид Брин - Космическая фантастика
- Вечернее солнце, мерный плеск волн… - Виталий Пажитнов - Научная Фантастика
- Книжный магазин Блэка (Black Books). Жгут! - Роман Масленников - Цитаты из афоризмов
- Выше облаков. Сон первый - Катерина Игоревна Площанская - Прочие приключения / Прочее / Социально-психологическая