История последнего из Абенсераджей - Франсуа-Рене Шатобриан
- Дата:20.10.2024
- Категория: Проза / Классическая проза
- Название: История последнего из Абенсераджей
- Автор: Франсуа-Рене Шатобриан
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда рассказы были окончены, Лотрек взял гитару и, желая развлечь богиню этого празднества, спел романс, который он сочинил на мотив песни горцев своей родины:
Как я люблю места родные.Где я увидел свет впервые!Сестра, ты помнишь те годаБылые?Свети мне, Франции звезда,Всегда!
У очага, где тлело пламя.Подолгу мать играла с нами,И головы ее седойГубамиКасались мы наперебойС тобой.
Ты помнишь первый луч сквозь тучи,И замок, словно страж, на круче,И с Башни Мавров меди звонПевучий?Казалось, что рассветом онРожден.
Ты помнишь плеск волны озерной,И шорох камыша покорный,В огне заката небосводПросторный,И ласточек над гладью водПолет?
Где милый взор моей Елены,И дуб, и скал отвесных стены?В душе те давние годаНетленны!Мне светит Франции звездаВсегда![13]
Лотрек допел последний куплет и вытер перчаткой слезу, навернувшуюся при воспоминании о милой Франции. Абен Хамет искренне посочувствовал печали прекрасного пленника, ибо и он, как Лотрек, оплакивал отчизну. Когда его попросили тоже что- нибудь спеть под аккомпанемент гитары, он отказался, заявив, что знает всего одну песню, да и то малоприятную для христиан.
— Если это жалоба неверных на наши победы, можете петь, — презрительно заметил дон Карлос. — Слезы дозволены побежденным.
— Да, — сказала Бланка, — именно поэтому наши предки, покоренные маврами, оставили нам в наследство столько печальных песен.
И Абен Хамет запел балладу, которой его обучил поэт из племени Абенсераджей:
Властительный ХуанОднажды сквозь туманУвидел глаз отраду —Красавицу Гранаду.Он тотчас молвил ей:.«О дорогая, Хочу тебя яНазвать своей!
Пойдем мы к алтарю:Тебе я подарюКордову и Севилью,Чтобы вколоть в мантилью.Не будь ко мне строга:Я для ГранадыХраню нарядыИ жемчуга».
В ответ услышал он:«Делю я с мавром трон.Мне не нужна коронаВластителя Леона.Супруг мне всех милей:Нет в мире крашеКороны нашейИ сыновей!»
Таков был твой ответ,Но, преступив обет,Ты мавру изменила,С неверным в брак вступила!Абенсераджей прахПопрал кровавыйВраг веры правой…Велик аллах!
Не припадет с мольбойК могиле той святой,Где бьют фонтана воды,Хаджи седобородый.Абенсераджей прахПопрал кровавыйВраг веры правой…Велик аллах!
Небес лазурный блеск,Фонтанов тихий плеск,Альгамбра, радость ока,Любимица пророка!Абенсераджей прахПопрал кровавыйВраг веры правой…Велик аллах![14]
Несмотря на полные горечи слова о христианах, эти простодушные жалобы тронули даже надменного дон Карлоса. Ему очень не хотелось петь, но все же он из учтивости согласился исполнить просьбу Лотрека. Абен Хамет передал брату Бланки гитару, и тот запел песню, прославлявшую подвиги его знаменитого предка Сида:
Пылая к маврам ненавистью жгучейИ на корабль уже готовый сесть,У ног своей Химены Сид могучийБряцал на струнах, воспевая честь.
«Велит Химена: — Свергни мавров иго!Обрушь на них безжалостную месть!Поверю я тогда в любовь Родриго,Когда над ней восторжествует честь!
Я докажу своей разящей шпагой,Что мужество в душе Родриго есть!Горя неутомимою отвагой,Я брошусь в бой за даму и за честь.
Перед тобой, о мавр, благоговея,Слагать хвалы не уставала лесть,Но я тебя и в песне одолею,Затем что я пою любовь и честь.
И буду славен я в моей отчизне,И до потомков донесется весть,Что я сражался, не жалея жизни,За бога, короля, Химену, честь!»[15]
Дон Карлос пел так горделиво, таким мужественным и звучным голосом, словно Сидом был он сам. Лотрек разделял воинственный пыл своего друга, но Абенсерадж при имени Сида побледнел:
Этот рыцарь, — сказал он, — которого христиане прозвали красой сражений, у нас носит имя жестокого. Если бы его благородство равнялось храбрости…Благородство Сида, — живо перебил Абен Хамета дон Карлос, — превосходило даже его доблесть, и только мавры смеют клеветать на героя, родоначальника моей семьи. Что ты сказал! — крикнул Абен Хамет, вскакивая с кресла, на котором полулежал. — Сид — один из твоих предков? В моих жилах течет его кровь, — ответил дон Карлос, — и я узнаю эту благородную кровь по ненависти, которая пылает во мне к врагам истинного бога. Итак, — сказал Абен Хамет, глядя на Бланку, — вы принадлежите к семейству тех Биваров, которые после завоевания Гранады овладели жилищем несчастных Абенсераджей и убили старого рыцаря, носившего это имя и пытавшегося защитить могилы своих предков? Мавр! — загоревшись гневом, воскликнул дон Карлос. — Помни, я не позволю допрашивать себя! Мои предки обязаны этой добычей лишь своим шпагам и заплатили за нее своею кровью, — поэтому я и владею сегодня тем, что некогда принадлежало Абенсераджам. Еще одно слово, — все сильнее волнуясь, сказал Абен Хамет. — Мы в нашем изгнании не знали, что Бивары носят титул герцогов Санта Фэ, — этим и объясняется мое заблуждение. Именно Бивару, победителю Абенсераджей, был дарован этот титул Фердинандом Католиком, — ответил дон Карлос.
Абен Хамет стоял, опустив голову на грудь, а дон Карлос, Лотрек и Бланка удивленно смотрели на него. Потоки слез струились из его глаз на кинжал, висевший у него на поясе.
Простите меня, — сказал он. — Я знаю, не подобает мужчине давать волю слезам. Больше я не пролью ни единой слезы, хотя мне многое нужно оплакать. Послушайте меня. Бланка, моя любовь к тебе так же жгуча, как раскаленные ветры Аравии. Я был побежден, я не мог жить без тебя. Вчера, увидев этого молящегося французского рыцаря, услышав твои слова на кладбище возле храма, я принял решение обратиться к твоему богу и принести в жертву тебе свою веру.
Радостное движение Бланки и удивленный жест дон Карлоса прервали Абен Хамета. Лотрек закрыл лицо руками, Мавр
понял его чувства и с душераздирающей улыбкой покачал головой.
— Рыцарь, — сказал он, — не теряй надежды. А ты, Бланка, оплачь навсегда последнего из Абенсераджей.
— Последний из Абенсераджей! — воздев руки к небу, воскликнули Бланка, дон Карлос, Лотрек.
Воцарилось молчание: страх, надежда, ненависть, любовь, изумление теснились в сердцах. Бланка упала на колени.
— Боже правый! — произнесла она. — Ты подтвердил мой выбор, я могла любить лишь потомка героев.
— Сестра! — воскликнул взбешенный дон Карлос. — Вспомните, здесь присутствует Лотрек!
— Дон Карлос, — сказал Абен Хамет, — умерь свой гнев, теперь я всем вам верну покой.
Потом он обратился к Бланке, снова опустившейся в кресло:
— Гурия небес, гений любви и красоты, Абен Хамет останется твоим рабом до последнего вздоха. Но узнай всю глубину моего несчастья: старик, защищавший свой очаг и убитый твоим предком, был отцом моего отца. Узнай также тайну, которую я скрыл от тебя, вернее — которую из за тебя забыл. Когда я впервые приехал на свою разоренную родину, целью моей было отыскать отпрыска Биваров, чтобы он заплатил мне за кровь, пролитую твоими праотцами.
— Что же, — сказала Бланка, и в ее скорбном голосе слышалось истинное величие души. — поведай нам свое решение.
— Единственное, достойное тебя, — ответил Абен Хамет. — Вернуть тебе твое слово, нашей вечной разлукой и моей смертью воздать должное вражде наших богов, наших народов, наших семейств. Если когда нибудь мой образ потускнеет в твоем сердце, если всеразрушающее время сотрет воспоминание об Абенсерадже… этот французский рыцарь… ты должна принести эту жертву ради брата…
Стремительно вскочив, Лотрек бросился в объятия мавра.
— Абен Хамет! — воскликнул он. — Не думай, что ты превзойдешь меня великодушием. Я француз, Баярд посвятил меня в рыцари, я пролил кровь за своего короля и, подобно моему восприемнику и моему властелину, буду рыцарем без страха и упрека. Если ты останешься здесь, я умолю дон Карлоса отдать тебе руку его сестры, если же ты покинешь Гранаду, никогда ни единым словом любви я не смущу покоя твоей возлюбленной. Ты не унесешь в изгнание гибельную мысль о том, что Лотрек, бесчувственный к твоей добродетели, постарался воспользоваться твоим несчастьем.
- Кровавое наследие - Лоэнн Гринн - Фэнтези
- Операция Вега - Фридрих Дюрренматт - Научная Фантастика
- Том 2 - Лопе де Вега - Европейская старинная литература
- Венценосные супруги. Между любовью и властью. Тайны великих союзов - Жан-Франсуа Солнон - Биографии и Мемуары
- Двор. Баян и яблоко - Анна Александровна Караваева - Советская классическая проза