Том 6. Дураки на периферии - Андрей Платонов
- Дата:20.06.2024
- Категория: Поэзия, Драматургия / Драматургия
- Название: Том 6. Дураки на периферии
- Автор: Андрей Платонов
- Просмотров:5
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Евстафьев уже бегом сыплет песок на рельсы. Но машина уже почти вплотную настигает его.
Евстафьев сбегает с колеи на сторону, кричит Федору:
— Федор Матвеич, давай на весь клапан!
Федор (у окна):
— Не учи меня теперь, Нефед Степанович!
Евстафьев (он бежит параллельно паровозу):
— А кто же тебя ездить научил, стервец?
Федор:
— Ты. Спасибо. Садись.
Евстафьев вскакивает на трап машины.
Федор делает движение левой рукой для открытия регулятора на всю дугу. С высшей частотой забилась отсечка пара в трубу. Машина паровоза уже на большой скорости. Полный ход.
Федор натягивает поводок сирены. Сигнал на проход — долгий, один короткий. Около Федора — Евстафьев. Машину ведет Федор. Евстафьев ласкает свои усы:
— здравствуй, Федь. Марфушка твоя ничего: жива пока.
Подает руку Федору (снимать можно извне, тогда действие это наблюдается в окне паровоза, или с тендера паровоза, изнутри).
Федор:
— Ладно. Отвыкай ездить на усах.
Машина извне на большом ходу проносится мимо переезда. В окне будки паровоза два человека глядят вперед — Федор и Евстафьев. Паровоз в этот момент проходит по переезду и исчезает.
На переезде стоит женщина, держа в вытянутой руке флажок. за ее юбку держится мальчик, — тот, который имел деловые отношения с Евстафьевым, когда его родители уезжали в колхоз. Мимо них с воем и дрожью мчатся вагоны. Где-то, наверно в железнодорожной путевой будке, играет гармоника.
Мальчик оставляет мать, приседает на корточки и смотрит бдительно на ходовые части вагонов. Поезд прошел.
По железнодорожной колее — вдали — идет Иных (спиною к зрителю).
Он приостанавливается, смотрит вниз — на стык или может быть на негодную шпалу, — наклоняется, пробует рукой, идет дальше.
За Иных — еще дальше него — возникает маленькая фигурка мальчика; он сидит верхом на рельсе и забивает что-то (костыль) молотком.
Иных останавливается около работающего мальчика. Мальчик доколачивает костыль и поднимает лицо на Иных.
Иных подает мальчику руку. Мальчик подымается на ноги и протягивает руку в ответ.
две фигуры удаляются: Иных и мальчик с молотком на плече. Вдали — за ними — железнодорожная путевая будка.
Иных берет мальчика на руки. Мальчик очутился теперь наполовину поверх плеча нач. дороги, лицом к зрителю, молоток по-прежнему у него на плече.
Иных и мальчик (он на руках у нач. дороги по-прежнему). Они находятся (более близко к зрителю, чем в предыдущих кадрах) около усадьбы железнодорожного путевого дома. В усадьбе или в доме играет гармоника, слышны буйные голоса веселящихся людей.
Иных:
— Там отец с матерью твои?
Мальчик:
— Они. Дядя с раскулачки вернулся, теперь гуляют. (задумчиво) Пускай гуляют, все равно скоро помрут…
Иных медленно опускает мальчика на землю.
Мальчик стоит около нач. дороги, подняв к нему лицо. Иных снимает со своей руки часы. Подает часы мальчику:
— Они помрут, а ты вырастешь и часы тебе годятся.
Мальчик, беря часы:
— Годятся.
Иных берет мальчика подмышки, приподнимает его, целует в лоб, опускает обратно. Гармоника в доме играет «Бедная, бедная, бедная я, бедная, горькая участь моя…» — и женские голоса воют соответственно этой песне.
Прямая железнодорожная колея. Вдалеке на ней — фигура удаляющегося нач. дороги. Мальчик стоит близко к аппарату, он смотрит время на подаренных часах, потом глядит вслед Иных, оборачивается, чтобы уходить:
— Пойду отца с матерью ругать.
Вечер. Комната Арфы. Окно открыто наружу. Тишина. Трещат кузнечики. Арфа одна, она у рупора радиоприемника:
— Ну, скажи мне что-нибудь.
Включает радио. Радио: «А вот, товарищи, гражданин Подсекайло, Иван Миронович, спрашивает нас, где достать куб для горячей воды, — мы отвечаем ему…».
Арфа стоит с печальным лицом, глаза ее дремлют; она переключает радио на прием другой станции:
— Ты не то говоришь.
Радио: «Кенаф, клевещина, соя, кендырь, куяк-суюк…»
Арфа переключает радио.
Радио: «А сейчас оркестр деревянных инструментов исполнит совхозную симфонию на дровах» — и раздается несколько глухих, мрачных звуков вступления в эту симфонию.
Вдруг одновременно со звуками вступления в симфонию на дровах — играет детская губная гармония. Арфа подымает голову к потолку, прерывает радио.
Арфа одна. Она садится по-детски на пол. Трещит кузнечик из открытого окна. Губная гармоника играет наверху.
Открывается без стука дверь. Входит Федор, в руках у него старая палка и привязанный к ней пучок цветов. Гармоника наверху издает насколько последних звуков и умолкает.
Арфа встает. Федор обнимает ее. Арфа вынимает из-за кофты конфету — которую она взяла из вазы в квартире молодого человека, получателя корреспонденции — и подает ее Федору, а сама берет себе с палки Федора цветы.
Они стоят в скромных объятиях.
Арфа:
— Федя, зачем ты вернулся: тебя в тюрьму возьмут.
Федор:
— Я по тебе соскучился.
Арфа берет лопату в углу комнаты.
— Я шлак пойду копать, а то нам нечего будет есть и ты меня разлюбишь.
Арфа кладет лопату на плечо. Федор берет ее за руку, чтобы удержать жену при себе. Арфа убирает свою руку, произносит:
— Ложись спать. Снимай штаны и подштанники, я приду их заштопаю.
Федор:
— Не ходи никуда. Я теперь прощеный.
Он показывает Арфе телеграмму. Арфа читает телеграмму — и сразу веселеет, меняется, целует Федора.
— Вот хорошо-то. Я тебя сейчас еще больше люблю, я ведь карьеристка!..
Возвращая телеграмму Федору, Арфа задумывается:
— А все равно ведь зарплату ты не скоро получишь, я пойду немножко потружусь!
И она уходит.
Федор кладет конфету Арфы на стол и ложится на постель вниз лицом, нераздетый. Губная гармония заиграла наверху, над Федором.
Затемнение.
Негромкое, тревожное пение нескольких паровозов. Прояснение экрана. дверь в кабинет начальника станции. Около этой двери вращается в нетерпении, в беспокойстве Корчебоков. Пение паровозов продолжается с редкими перерывами.
Этот же кабинет снаружи, например, с платформы перрона. за окном свет, силуэты людей (собрание). К окнам подскакивает Корчебоков; он прислушивается; он поднимается на носках к открытой форточке; отскакивает; бесится; разбегается; лезет в форточку; выпадает оттуда обратно, говорит (почти кричит):
— Они зашились, товарищ начальник дороги, — это пробка с сургучом. дайте я по блату транспорт разошью, раз они по закону не могут.
Голос Иных (как бы в спину Корчебокову):
— Попробуйте, Корчебоков!
Корчебоков мгновенно, судорожно оборачивается в другую сторону, во тьму, бросается туда, почти падает.
Две фигуры — Иных и Корчебоков — идут по платформе.
Корчебоков:
— А мне ничего не будет?
Иных:
— Если у вас ничего не выйдет?
Корчебоков:
— Наоборот, если выйдет. Скажут: ты победил неправильно, не по науке и закону, ты арап и нахал, иди канал кончать — и дадут мне лопату.
Иных бьет Корчебокова по плечу и громко смеется. Корчебоков оглядывается во все стороны:
— Почему сейчас никто не смотрит на меня? Это убыток!.. Товарищ начальник дороги, ударьте меня по плечу публично, чтобы все командиры видели! Я вас очень прошу!
Иных и Корчебоков проходят по коридору в кабинет начальника станции.
Кабинет снаружи (через освещенные окна). Силуэты людей встают все враз. Аплодисменты. Громкий, глубокий, печальный голос нач. дороги, заглушающий аплодисменты:
— Кончайте, товарищи, шутить со мной! Не заглушайте мне паровозов.
Аплодисменты робеют и стихают. Плачущее пение паровозов.
Паровоз Евстафьева снаружи; машина стоит у семафора или светофора. Семафор закрыт (на светофоре красный сигнал). В конце машины помощник Евстафьева; он потягивает сирену, паровоз дает заунывные сигналы с просьбой о проходе. Около паровоза сидит на земле и прикуривает от факела Евстафьев; он говорит:
— Кончай, Васька. Станция забита, зря спешили-ехали…
Помощник перестает потягивать сирену. Сразу глубокая тишина, и другие дальние паровозы тоже молчат.
Евстафьев:
— Василий. давай на скрипке учиться играть.
Утро. Комната Арфы. На кровати лежит в прежней позе (вниз лицом) Федор.
Арфа сидит в его ногах, она одета в рабочую одежду, она испачкана, она вернулась с работы, лопата ее стоит прислоненной к спинке кровати. Арфа снимает старые разбитые башмаки с ног Федора, просит медленно и жалостно:
— Ну, Федя… Вставай жить, становись героем — я ведь тоже счастья хочу, а то скучно… Лучше бы ты не женился на мне!
Арфа прилегает к Федору. детская гармоника наверху делает несколько жалобных тактов.
- Жена дракона. Проклятые узы брака (СИ) - Коваль Дарья - Любовно-фантастические романы
- Шашлык из козла отпущения - Наталья Александрова - Иронический детектив
- Али-Баба и сорок разбойниц - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Историческое описание перемен в одежде и вооружении российских войск. Том 29 - Александр Висковатов - Справочники
- Мальчик из Ленинграда - Нина Раковская - Детская проза