Парад Победы - Валентин Варенников
- Дата:22.10.2024
- Категория: Разная литература / Военная история
- Название: Парад Победы
- Автор: Валентин Варенников
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Интенсивно обстреливая различные объекты противника, мы получали «ответ» от его тяжелой артиллерии. И в первую очередь по нашему кургану. В этом случае мы укрывались в своем гарантированном блиндаже не в три, а в четыре наката и только посмеивались, даже тогда, когда фриц все-таки попадал в курган. Попасть в курган было очень трудно, но когда это ему удавалось, а он бил фугасными снарядами 152– или 175-мм калибра, то все вокруг содрогалось. Снаряд входил в грунт, разрывался, выворачивая землю и делая огромную воронку. В нашем блиндаже сыпались стены, в лампе из гильзы колыхалось пламя.
Конечно, каждый раз, когда фашистам удавалось попасть в цель, стрелявшие злорадствовали, но это им даром не сходило. На полковом участке фронта все отлично знали наш самоотверженный наблюдательный пункт и как могли его оберегали и защищали. В том числе и артиллеристы дивизионного артполка (который в июле был преобразован из 65-го обычного в 118-й гвардейский). С началом обстрела я докладывал [193] Паскину, он — начальнику артиллерии дивизии полковнику И. И. Лукьянову, и тот отдавал приказ — подавить стреляющую батарею. А искать ее было не надо — звуковая разведка артполка сразу засекала батарею и немедленно выдавала координаты всем, кого это касалось. Лукьянов отбирал наиболее выгодные в тот момент средства (батареи) и давал команду на открытие огня. Причем стрелял залпом и сразу на поражение. Через несколько минут повторялся еще один или несколько огневых налетов.
В целом же, хоть и были мы в обороне, жизнь была сложной. Особенно когда проводили разведку боем, а это было дважды за полтора месяца, когда требовались достоверные сведения о противостоящем противнике: произошла замена или нет. Естественно, при этом мы несли потери. А учитывая, что любая оборона всегда имеет больше ограничений, чем наступающие войска, то и с пополнением было сложнее.
Что же касается меня, то кроме боевых забот на мои плечи свалилась еще одна напасть — неожиданно я заболел малярией. Это тяжелая, изнуряющая болезнь. И хоть я принимал огромные дозы хинина, малярия выбила из меня всё — обмундирование висело на моих плечах, как на распялке. Хорошо хоть малярийные приступы не совпадали со временем, когда приходилось управлять огнем, вести бой. Удивительное дело: на протяжении всей войны от Сталинграда до Берлина я ничем не болел, хотя зимой и летом был только в поле, а вот здесь подхватил малярию.
Оборона на Северном Донце — это, конечно, не бои в Сталинграде. Но напряжение тоже большое. За весь оборонительный период не было такого дня, чтобы не появлялась «рама» — так мы называли разведывательный самолет «фокке-вульф». По своей конфигурации самолет напоминал оконную раму (двойной фюзеляж). Этот разведчик сослужил немцам отличную [194] службу: он не только выдавал координаты всего, что видел на земле, — естественно, все это обстреливалось, но и прекрасно корректировал огонь. При этом «рама» поднималась на достаточную высоту и оказывалась неуязвимой для зенитного огня. В связи с этим основные перемещения войск, смена позиций, подвоз боеприпасов, другого имущества и т. д. проводились, как правило, в ночное время.
Но больше всего нас обижало то, что такого рода бои «наверху», на наш взгляд, недооценивали: Совинформбюро по радио передавало, что на фронте (называли наше направление) идут бои местного значения. И все. Иногда вообще о нас ничего не говорили. А в это время у нас шла сильная огневая схватка, проводилась разведка боем, а то на каком-то участке отражалась атака противника, немецкая авиация бомбила наплавной мост через Северный Донец, или происходило еще какое-то событие. Для нас все это было существенно, а в масштабах страны — так, песчинка. Тогда же хотелось, чтобы о нас говорили ежедневно.
Особенно напряженные бои шли на протяжении всего июля месяца. В это время (с 5 по 23 июля) шла тяжелейшая битва на Курской дуге. И сейчас мне приятно вспомнить, что задача — не допустить, чтобы с нашего участка были сняты немецкие войска и переброшены под Курск, нашей дивизией и армией в целом все-таки была выполнена. Следовательно, если не прямое, то косвенное отношение мы к Курской битве тоже имели.
На фронте в годы войны говорили об Орловско-Курской битве, а не о битве под Курском, как теперь. И наверняка это больше отражало истину. А если быть еще точнее и справедливее, то эту битву, на мой взгляд, надо было назвать Белгородско-Орловско-Курской. Эта битва, как известно, была хоть и скоротечной, но масштабной и состояла из двух главных этапов: [195] первый — с 5 по 23 июля 1943 года — оборонительный, второй — с 12 июля по 23 августа — наступательный. По датам видно, что наступательный этап двумя неделями накладывался на оборонительный. Кратко разберем битву в целом.
Утратив после Сталинграда стратегическую инициативу, но показав весной 1943 года все-таки еще свои возможности, Гитлер, однако, не мог смириться с тем, что инициатива теперь останется у Красной Армии. Мало того, его постоянно преследовала идея реванша за сталинградский котел. Надо было хоть как-то реабилитировать себя в глазах немцев. И вот выдался такой случай.
Группа немецких армий «Центр» под командованием фельдмаршала Клюге, удерживая Орел, своими главными силами глубоко вдавливала линию фронта на восток и, нависая с севера над Курском, создала тем самым орловскую дугу. Одновременно группа армий «Юг» под командованием фельдмаршала Манштейна в ходе весенней эпопеи (которая разыгралась в районе юго-западнее Харькова) вынудила наши войска отойти и оставить значительную территорию, в том числе Харьков и Белгород. Линия фронта южнее Курска была значительно отброшена на восток. Таким образом, образовалась Курская дуга с нашими войсками — она, имея в центре Курск, значительно выступала на запад. Этот выступ (120 км по фронту и 200 км в глубину), конечно, вызывал у немецкого командования соблазн «подрезать» его под основание, окружить и в конечном итоге уничтожить группировку наших войск. Тем самым можно было бы устроить второй Сталинград, но уже для советской стороны. Немецким командованием и был составлен такой план действий. Он предусматривал нанесение удара с севера — из района Орла и с юга — из района Белгорода. По этому замыслу ударные клинья врага должны были сомкнуться далеко [196] восточнее Курска. Тем самым достигалась цель окружения крупной группировки наших войск.
Но надо отметить, что, несмотря на дерзкую идею, Гитлер уже не тешил себя авантюристическими помыслами о покорении России. Он больше думал, как выпутаться из этой истории, сохранив свое лицо и тем более не допустив разгрома Германии. Очевидно, Сталинградская битва его надломила. Плюс тяжелая внутриполитическая обстановка в Италии, где как раз уже свергли Муссолини, а дуче был главным союзником Германии. Об этом свидетельствует немецкий генерал Типпельскирх в своей книге «История Второй мировой войны 1939–1945» (М., 1974). В частности, он писал, что в одной из речей перед наступлением под Курском Гитлер заявил о своем твердом решении перейти к стратегической обороне. «Германия, — сказал он, — должна отныне изматывать силы своих врагов в оборонительных сражениях, чтобы продержаться дольше, чем они; предстоящее наступление имеет целью не захват значительной территории, а лишь выпрямление дуги, необходимое в интересах экономии сил. Расположенные на Курской дуге русские армии должны быть уничтожены — нужно заставить русских израсходовать все свои резервы в боях на истощение и тем самым ослабить их наступательную мощь к предстоящей зиме».
Немецкое командование отдавало себе отчет в том, что позиционная оборона не удовлетворяла требованиям поставленной цели — изматывания противника, пишет далее Типпельскирх. Фактически она изнуряла свои силы значительно больше, чем силы противника. В то же время генерал отмечает, что разведка русских, конечно, обнаружила подготовку войск вермахта к наступлению и, разумеется, русские приняли необходимые контрмеры. Правда, он лукавит, совершенно ничего не говоря о нашей контрподготовке, которая была лейтмотивом нашей Ставки ВГК. [197]
Буквально за несколько часов до начала немцами артиллерийской и авиационной подготовки наши тысячи орудий минометов и самолетов наносят мощнейший удар по изготовившимся к наступлению войскам противника — по их живой силе, скоплениям танков, огневым позициям артиллерии и пунктам управления. В результате немецко-фашистские войска понесли значительный урон и не смогли сразу прорвать нашу оборону. Вводя все новые и новые резервы, немецкое командование все-таки рассчитывало выполнить приказ фюрера — окружить и уничтожить наши войска в районе Курска. Конечно, достигнув этой цели, они решили бы важную стратегическую задачу — получение определенной реабилитации за катастрофу под Сталинградом. Но повергнутым в Сталинградской эпопее не суждено уже было подняться с колен. 9-я немецкая армия, наступавшая с севера, продвинулась всего лишь на 12 километров, а 4-я танковая армия, нанося удар навстречу с юга, прошла 35 километров и заглохла.
- Танковые сражения 1939-1945 гг. - Фридрих Вильгельм Меллентин - Биографии и Мемуары
- Сборник трудов участников городской научной конференции «Дух и культура Ленинграда в тылу Советского Союза в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов» - Сборник статей - История
- Крючков. КГБ накануне путча (сборник) - Валентин Варенников - Биографии и Мемуары
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Ядерное оружие Третьего рейха. Немецкие физики на службе гитлеровской Германии - Дэвид Ирвинг - Прочая документальная литература