Круглый год с литературой. Квартал четвёртый - Геннадий Красухин
- Дата:20.06.2024
- Категория: Разная литература / Цитаты из афоризмов
- Название: Круглый год с литературой. Квартал четвёртый
- Автор: Геннадий Красухин
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Первая книга Лаврова «Уплотнение жизни» вышла в 1931 году. Вторая – «Золотое сечение» в 1933-м.
Существует запись о поэте А. Гладкова от 17 мая 1934 года: «Лёня Лавров часто странен […] иногда он несёт бог знает что, но если начнёшь с ним спорить, сразу поддакивает. Как-то он мне читал наизусть ненапечатанные стихи Мандельштама, а сегодня, когда я попросил его прочесть, вдруг отрёкся и сказал, что он их вообще не знает…» Что-то предчувствовал, очевидно, Лавров, и предчувствие его не обмануло: он был арестован.
В 1935-м приговорён к трём годам ИТЛ «за участие в контрреволюционной группе» (шёл по одному делу вместе с Я. Смеляковым). Но быстро амнистирован. Подготовил книгу «Лето», которую в 1941 году передал издательству. Сохранилась внутренняя рецензия Фадеева на этот сборник. Кисло-сладкая. Фадеев многое потребовал убрать. Но в целом рекомендовал «Лето» к печати.
Из-за начала войны книжка не вышла. Вышла она через много лет после смерти автора (он умер от туберкулёза 13 сентября 1943 года): у друга Лаврова Валентина Португалова сохранилась машинопись. Её и издали в 2011 году с предисловием Португалова и приложением, где напечатаны более поздние стихи.
Но в советское время тоже после смерти автора издавали его сборник «Из трёх книг» (1966), куда вошли стихи как из двух первых напечатанных прежде книг, так и из «Лета».
* * *Вот смешной случай. Писатель по фамилии Шолохов не хочет брать псевдонима, хочет оставить свою фамилию, присоединив к ней какую-нибудь другую. И, не долго думая, Георгий Филиппович Шолохов присоединяет к своей фамилии название родного хутора – Синявский. Знал бы Георгий Филиппович (родился 11 ноября 1901 года), как будет его однофамилец в 1965 году реагировать на фамилию Синявский!
Но теперь ничего не поделаешь. Курьёз этот вошёл в историю литературы не как курьёз, а как обозначение донского писателя.
К счастью для его нобелевского однофамильца, этот Шолохов в литературе вряд ли задержится. Хотя написал много. Повесть «Преступление» 1928), романы «Суровая путина» (ч. 1–3, 1932–1937), «Далёкие огни» (кн. 1–2, 1939–1941), повесть «Семья Кудимовых» (1941) – всё это о дореволюционном быте, об участии героев в революции. Великая Отечественная изображена в рассказах в сборнике «Змей-Горыныч» (1944), в романе «Волгины» (кн. 1–3, 1947–1951). О молодёжных проблемах написан роман «Беспокойный возраст» (1951). Наконец, воспоминания: автобиографическая трилогия «Горький мёд» (1961–1964). Умер 1 мая 1967 года.
Посмотрел я его библиографию. Заголовки: «Верность современности», «На переднем крае», «Счастливый мастер», «Нестареющее мастерство», «Его книги – сама жизнь», «Современно, молодо».
Как говорится, что-то слышится родное в долгих песнях ямщика! Ну, конечно, слышатся заголовки рецензий на плохие книги, которые литначальство приказывало считать хорошими. Вот и появлялись под такими заголовками дурные рецензии на дурные книги в нашей «Литературной газете». Даже для удобства иные сотрудники скатывали подобные названия отовсюду. Чтобы потом заваливать ими начальство: какое-нибудь да пропустит!
* * *Оказывается, у фильма «Кубанские казаки» есть свой музей. Вот чего не знал. Фильм, где хорошие актёры играют беззастенчивую ложь – показывают жизнь колхозников даже не при социализме, а при коммунизме, и выдают её за всамделишную колхозную жизнь 1949–1950 годов.
Вот как заливается некий экскурсовод по поводу этого фильма:
«Это советская музыкальная комедия режиссёра Ивана Пырьева по сценарию Николая Погодина. Фильм рассказывает о колхозном счастье. Лента стала лидером проката. Люди говорили, что если уж есть самое прекрасное место на земле, то это маленькая станица Курганная. Фильм снимали на Кубани – в Курганинском, Новокубанском и Гулькевичском районах. Сегодня в музее Курганинска фильму «Кубанские казаки» посвящён целый зал. Там и костюмы актёров, и их личные вещи, и даже воссозданный кабинет председателя колхоза».
Дожили! Наверное, по аналогии создали музеи кинокартин «Падение Берлина», «Счастье» и прочих сталинских сладких историй. Видите: «Люди говорили, что если уж есть самое прекрасное место на земле, то это маленькая станица Курганная». Стало быть, верили, что в Курганной находится рай?
Сейчас известно, что фильм снимали в колхозе-миллионере. Таких в стране было несколько – сталинских маяков для подражания всем остальным колхозам. Попасть туда было невероятно трудно: чистая работа, приличные деньги на трудодни, рекордные выработки тех, на кого трудился коллектив, – как правило, получавших звание героя соцтруда.
Я этот фильм смотрел третьеклассником в глухом смоленском селе. Фильмы в сельский клуб завозили раз в месяц. И показывали несколько сеансов. Электричества в селе не было. Работал автомобильный движок. Картину показывали не целиком, а по частям. После каждой механик останавливал просмотр и менял бабины.
Видел я, как смотрели этот фильм колхозники. Ни о какой станице Курганной им известно не было. Для них этот фильм не был рассказом об их жизни, даже сказкой не был. Всё-таки в сказку хоть как-то верят. А здесь нищие, голодные колхозники смотрели фильм о какой-то другой жизни, другом времени, даже другой стране.
Позже я узнал, что Пырьев и не стремился к правдоподобию. Он снимал комедию под названием «Весёлая ярмарка». А «Кубанские казаки» – это уже творчество Сталина: ему важно было показать миру, каковы при нём казаки, о которых было известно, что до войны их репрессировали.
А с чего это я вдруг заговорил о фильме?
Я не о фильме, я – о музее этому фильму. И узнал я о существовании этого музея от кубанского поэта Владимира Архипова, родившегося 11 ноября 1939 года. Прочитал его стихотворение «В музея фильма Кубанские казаки»:
Умчаться в степи хочетсяНа ветре-скакуне.Хожу притихшим кочетомВ музейной тишине.В тачанке, словно в танке,Я гордо восседал.И саблю, как гражданку,Я нежно целовал.Из Вятки, Краснодара,От речек и берёзЯ памятнику КлареЛюбовь-поклон привёз.Не скроешь счастье ставнями.Не рвётся с прошлым нить.Отсюда и СоюзуТы можешь позвонить.Умчались кони-вехи.Осталась синева.И в двадцать первом векеОна, любовь, жива!
Вот, оказывается, чему радуется поэт: «Отсюда и Союзу / Ты можешь позвонить». То есть позвонить в прошлое, в СССР, которое было закрыто ставнями, но сталинский фильм их распахнул.
Владимир Архипов пишет очень много. В духе тех стихов, которые я процитировал. Успевает отозваться на все значимые мероприятия. Даже на такие, что 2015 объявлен Годом литературы:
Хорошо на свете жить,С книжкой умною дружить!Над Невой и по АмуруХодит Год литературы.От Кубани и до ВяткиОт стихов трещат тетрадки.Чтобы строчкам дать силёнок,Едут авторы в «Орлёнок».Триста школьников-поэтовЖдут подсказки и совета.Нет прекрасней тех мгновений —Слушать их стихотворенья!Волны хлопают в ладоши,Потому что стих хороший.Говорят мне вдруг орлята:«Будешь, дедушка, вожатым!»На морском ветру – не в зале —Галстук детства повязали.Есть поэзия в России —Значит, мы душой красивы!Хорошо на свете житьИ с поэзий дружить!
Конечно, мелодия стиха отдаёт «Дядей Стёпой» Михалкова, «Уронили мишку на пол» Барто. Но Архипова, судя по всему, это не смущает. А чего ему смущаться. Должность он занимает хорошую: номенклатурную. Он главный редактор альманаха «Кубань литературная». Его имя присвоено сельской библиотеке. В 2008, 2009, 2010 годах – победитель Московского международного конкурса «Золотое перо». Дважды был лауреатом Всероссийской православной литературной премии имени Святого благоверного князя Александра Невского (2007, 2009).
Так что не удивительно, что его поэзию так чествуют. Ведь из неё можно, заимствуя его же выражение, «Союзу позвонить».
* * *С Валей Аграновским мы оказались на одном пикнике в Подмосковье, куда нас в начале 60-х привезли приятели. Валя дружил тогда с Ритой Фирюбиной, падчерицей министра культуры Фурцевой. С ней и приехал.
Валей друзья звали Валерия Абрамовича Аграновского, младшего брата блистательного Анатолия Аграновского, в чьей тени он находился.
И это чувствовалось. Несмотря на то, что Валя любил старшего брата, он, всё-таки знакомясь, никогда не называл себя по фамилии, но всегда: «Валерий Аграновский».
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Четвертый путь к сознанию - Георгий Иванович Гурджиев - Науки: разное / Эзотерика
- Религия и культура - Жак Маритен - Религиоведение
- Кремлевский визит Фюрера - Сергей Кремлев - Политика