Первая Мировая. Война между Реальностями - Сергей Переслегин
- Дата:15.07.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / Прочая научная литература
- Название: Первая Мировая. Война между Реальностями
- Автор: Сергей Переслегин
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Президент Лубе объявляет о помиловании и освобождении Дрейфуса, который помилование принял, чем оттолкнул от себя многих сторонников, жаждущих довести дело до конца и наказать «убийц» из Военного министерства. Понять этих людей можно, но можно понять и Дрейфуса: его в случае отказа от помилования ждал Чертов остров, с которого за всю историю этой мрачной тюрьмы не вернулся почти никто.
В общем, Дрейфус не был героем.
Не был он и политиком, не хотел становиться вождем партии.
Министерство Вальдека—Руссо внесло проект амнистии всем участникам конфликта, как с той, так и с другой стороны, но упустило из вида, что Дрейфус, помилованный ранее, под амнистию не попал, и за ним сохранилось право требовать пересмотра дела.
В принципе Дрейфус никакого пересмотра не хотел, но он был человеком дисциплинированным, а в 1903 году пересмотра дела потребовало уже само Военное министерство – с подачи Жана Жореса. В 1906 году Дрейфус был оправдан, признан невиновным и восстановлен в армии в звании майора.
Хоронили его в 1935 году с национальными почестями…
Дело Дрейфуса демонстрирует неустойчивость внутренней жизни во Франции, но и тревожный для Германии уровень пассионарности французского народа. Эта пассионарность проявлялась то как антисемитизм, то как борьба с коррупцией (Панамский скандал), то как монархизм, то как радикализм, но неизменно ее основа была антигерманской и милитаристской.
Франция стремилась к реваншу.
Это превращало ее в державу с предсказуемой внешней политикой. В сущности, Франция перестала быть ее субъектом и актором, поскольку любая другая страна всегда могла разыграть беспроигрышную «эльзасскую карту» и добиться изменения французской политики в желаемом для себя направлении.
Проблема в том, что Германия была скована эльзас-лотарингской проблемой почти в той же степени, что и Франция.
В результате обе стороны утратили пространство для маневра. Война между ними – в той или иной редакции, раньше или позже, была неизбежной. Для Германии было необходимо держать Францию в политической изоляции и провоцировать превентивную войну один на один.
Франция смирилась с тем, что в одиночку она не имеет никаких шансов вернуть потерянные провинции и даже не сможет отразить новое германское нападение. С этого горького и трезвого понимания: «Немцы сильнее!» началось возрождение страны.
Прежде всего, все силы и средства вкладываются в создание линии крепостей по восточной границе республики. Франция строит классические для конца XIX века «скелетные крепости», создавая из них две укрепленные линии – Бельфор-Эпиналь и Туль-Верден.
Эти крепости, конечно, не были вполне неприступными, но они обеспечивали серьезное преимущество обороняющейся стороне. Когда «южные крепости» были в общих чертах готовы, оперативная ситуация в Европе заметно изменилась. С этого момента ключевое значение для будущей войны приобретает территория Бельгии, Люксембурга и Нидерландов.
Германская империя: юнкерство против грюндерства
Возможно, марксистский анализ и не вполне адекватен в качестве метода исторического исследования, но ничего другого все равно нет.
С марксистской точки зрения наиболее серьезной проблемой Германской империи конца XIX – начала XX века было экономическое и политическое двоевластие, что с неизбежностью приводило к раздвоению политических и военных усилий страны.
Империя была создана О. Бисмарком, Х. Мольтке (старшим) и императором Вильгельмом I как классическая континентальная военная держава.
В. Ленин справедливо указывал, что капитализм развивался в германском сельском хозяйстве медленно, «прусским путем». В результате в стране сложился своеобразный агропромышленный порядок с сохранением экономической основы существования класса мелких и средних землевладельцев – юнкерства.
Эти землевладельцы составляли большинство в рейхстаге, в министерствах, в офицерском корпусе и генералитете армии.
Юнкеры рассматривали Францию как неизменного противника (и настаивали на превентивной войне), Австрию как конкурента и временного союзника. Их устраивала дружба с Россией – с их точки зрения, страной «юнкерской», «классово близкой». Они признавали за Великобританией роли «мастерской мира», «владычицы морей» и «мирового арбитра». Это их не беспокоило, пока Англия не становилась прямым военным союзником Франции, что в Викторианскую эпоху «блестящей изоляции» выглядело малореальным.
Юнкерство делало ставку на сильную сухопутную армию и ставило задачу «колонизации Вислы». Это, как ни странно, роднило юнкеров с немецкими левыми, также озабоченными польскими проблемами.
При О. Бисмарке Германская империя носила сугубо юнкерский характер, то есть оставалась «увеличенной Пруссией». Известно, что, когда «железного канцлера» спросили, что он думает о разделе Африки, Бисмарк ответил: «У меня с одной стороны Франция, а с другой – Россия. Вот и вся моя карта Африки».
Но армия нуждалась в современном оружии. Это стимулировало рост промышленности, дополнительно ускоренный полученными от Франции контрибуциями. Промышленность зависела от источников сырья и все в большей степени требовала от правительства политически обеспечить доступ на рынки сбыта, прежде всего восточноевропейские и средиземноморские.
Германская промышленность, как и американская, была молодой и создавалась по последнему слову техники своего времени. Норма прибыли в законопослушном германском государстве была выше, чем в либеральной Англии, а состав инженерно-технических кадров – в целом лучше. Гумбольдтовская реформа, несмотря на политический «откат» 1850-х годов, принесла свои плоды. В результате Германия начала выигрывать у Англии в конкурентной борьбе, тем более что «мастерская мира» в то время практиковала «свободную торговлю», а Германия имела возможность защищать свой внутренний рынок протекционистскими тарифами.
Великобритания также введет тарифы, но это произойдет только после мировой войны, а пока Германия успешно создает высокоразвитую индустрию, и этой индустрии быстро становится тесно внутри страны.
Новый имущий класс – грюндеры – не связан с землей. Его представители часто не владеют сколько-нибудь серьезной недвижимостью. Их капитал носит финансово-промышленный, а не агропромышленный, как у юнкеров, характер. Это означает, что Германия теперь заинтересована не только в экспорте товаров, но и в экспорте капитала. А значит, нужны колонии.
Юнкеры видят Германию сильнейшей европейской сухопутной державой, грюндерам этого мало. Для них Германия – ведущая мировая держава, господствующая на морях и мировых рынках, опередившая Великобританию и занявшая ее место неоспоримого мирового лидера.
Юнкерам нужна сильная армия, флот для них «предмет роскоши», не говоря уже об убыточных колониях.
Грюндеры нуждаются в торговом и военном флоте. Чтобы оправдать затраты на флот, они должны вести активную колониальную политику, причем их агитация опирается на колониальные «сокровища» – африканские золото и алмазы. Такие аргументы понятны юнкерской партии, против них не может до конца устоять даже Бисмарк, и Германия начинает активно вкладываться как в Юго-Западную, так и в Юго-Восточную Африку.
Конечно, все люди, знакомые с четырьмя действиями арифметики, понимают, что золото и алмазы если когда-нибудь и окупят затраты на колониальную политику, то через десятилетия.[28] Но это и не рассматривается как стратегическая цель. Достаточно того, что для их добычи в Африке будут построены немецкие железные дороги на деньги немецких банков. Экспорт капитала, обеспеченный потенциальными ресурсами колоний, дает немедленную прибыль.
Далее по официальной версии в колониях должно будет активно развиваться сельское хозяйство (прежде всего, посадки кофе), и туда хлынет поток переселенцев. Это уменьшит остроту социальных проблем в самой Германии, поскольку наиболее активный недовольный элемент станет осваивать Африку и нести туземцам германскую культуру.
В действительности немецкие пассионарии искали возможности продвижения у себя на родине – через военную службу, высшее образование или через участие в левом движении. Не преуспевшие в этом эмигрировали в основном в США и Канаду. Что же касается колониальной экспансии, то к 1914 году Германия владела почти 3 миллионами квадратных километров колоний, где проживало около 14 миллионов туземцев и 24 тысячи германских подданных,[29] из которых где-то около половины были чиновниками колониальной администрации. (Для сравнения: из Италии в Ливию эмигрировали 110 тысяч человек, в Тунис – 90 тысяч, в Сомали – 22 тысячи.)
- Курс Йоги 135. Йога с партнером - Виктория Бегунова - Самосовершенствование
- Тренировка ума по семи пунктам в соответствии с учением Атиши - Шамар Ринпоче - Буддизм
- Общество с ограниченной ответственностью (ООО): от регистрации до реорганизации - Виталий Семенихин - Юриспруденция
- Фигуры на плоскости - Максим Осипов - Фэнтези
- Еврейское остроумие. Чисто еврейская профессия - Юлия Белочкина - Анекдоты