Эффект летучей мыши. 10 уроков по современному мироустройству помимо черных лебедей - Фарид Закария
- Дата:01.04.2025
- Категория: Политика / Публицистика
- Название: Эффект летучей мыши. 10 уроков по современному мироустройству помимо черных лебедей
- Автор: Фарид Закария
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Благодаря глубоким течениям сегодняшней глобализации она сильно отличается от предыдущих версий. Инвестиции перемещаются по всему миру. Товары производятся в одном ряде стран, а затем продаются, реализуются и обслуживаются в других. Иногда товар перемещается пять или шесть раз туда и обратно. Информация тоже мгновенно распространяется. За всем этим скрывается непрерывное движение людей – 5 миллионов иностранных студентов, 270 миллионов мигрантов, 1,5 миллиарда туристических поездок в год. Можно ли обратить этот процесс вспять? Возможно, темпы роста замедлятся или несколько снизятся, однако в мире существует настолько много сил, толкающих глобализацию вперёд, что полномасштабное обращение вспять потребует масштабного перелома с огромными последствиями. Однако стоит помнить, что в современной истории это уже происходило – и может произойти снова.
Последняя великая эпоха глобальной интеграции пришлась на первые годы двадцатого века. В мире в основном царил покой и мир. Технологические революции, двигавшие эпоху, поражали воображение: телеграф, телефон, радио, поезда, пароходы, автомобили и электрическое освещение. Торговля достигла небывалого размаха. Описывая то бурное время, экономист Джон Мейнард Кейнс заметил, что люди привыкали к немыслимым ранее удобствам: «Житель Лондона мог заказать по телефону, попивая утренний чай в постели, различные товары со всей Земли, в таком количестве, какое он считал нужным, и вполне обоснованно ожидать их скорой доставки к своему порогу». Люди путешествовали за границу без паспортов и общались так, как никогда раньше. Десятки миллионов иммигрантов обосновались на новых землях, таких как Америка, Канада и Австралия. С 1870 по 1914 год число рабочих, проживающих за границей, увеличилось в пять раз. К 1914 году около 15 % населения Соединённых Штатов составляли иммигранты, и только сейчас, спустя столетие, страна приблизилась к этому показателю.
Соотечественник Кейнса лорд Брайс, один из самых зорких наблюдателей эпохи, заявил в 1902 году, что «в экономических целях всё человечество стремительно становится одним народом». Позже, в том же десятилетии, Норман Энджелл в своей книге «Великая иллюзия» утверждал, что основные европейские страны стали настолько взаимозависимыми, что развязывание войны, очевидно, привело бы к самопоражению. Нарушение глобальной торговли и обнищание врага (и торгового партнёра) обошлось бы дороже, чем любой возможный экономический выигрыш от победы. «Воинственные народы не наследуют землю; они представляют собой разлагающийся человеческий элемент», – писал он.
Энджелл знал, что война обойдётся дорого и не принесёт результатов, но Европа всё же решила провести эксперимент. Через четыре года, пропитанных кровью, погибло 20 миллионов человек, а переплетённая экономика Европы лежала в руинах. Четыре огромные многонациональные империи – Российская, Австро-Венгерская, Османская и Германская – рухнули. Война вызвала экономический и политический вихрь, принёсший коммунизм в Россию и фашизм в Германию и Италию. Затем наступила Депрессия и ещё одна, более кровопролитная, мировая война. По многим показателям потребовалось около 60 лет, чтобы мировая торговля и туризм вернулись к пику, достигнутому до Первой мировой войны. Последнюю великую эпоху глобализации подорвала не экономическая или технологическая реакция, а политика.
История не повторяется, но рифмуется. И хотя мы живём в новый век глобализации и технологических изменений, мы наблюдаем возвращение одной из самых старых историй в международных отношениях – подъём новой великой державы и беспокойство, которое он вызывает у существующего гегемона. Жёсткая политика может вернуться с подъёмом Китая и усилением великодержавного соперничества между ним и США – двумя крупнейшими экономиками планеты. Можно с уверенностью сказать, что, учитывая уровень взаимозависимости между двумя странами, продолжительный конфликт будет изматывающим, дорогостоящим и, в конечном счёте, крайне непродуктивным для рядовых граждан обеих стран. Но, как обнаружил Норман Энджелл, это не означает, что этого не случится.
Короче говоря, глобализация не погибла. Но её можно убить.
Урок девятый
Мир становится биполярным
«Каждое утро в бесконечном марте американцы просыпались и обнаруживали себя гражданами несостоявшегося государства», – писал Джордж Пакер в первые недели вспышки COVID‑19. Чувство шока, вызванное пандемией и неудачной реакцией Америки, было вполне реальным, но возникло оно на фоне растущего беспокойства о состоянии страны. После финансового кризиса 2008 года, который запятнал репутацию Америки, многие опасались, что страна находится в глубокой опасности. Некоторые экономисты писали о замедлении производительности и роста – «светской стагнации». Другие отмечали растущее неравенство, третьи – поразительный рост смертности от алкоголизма, наркомании и самоубийств, так называемой гибели от отчаяния. Избрание звезды реалити-шоу в 2016 году стало признаком краха политики. (Даже те, кто видел в Трампе спасителя, считали, что система сломана; они просто думали, что он решит проблему.) А затем пришла пандемия, пролив резкий свет на трудности США – от неэффективного правительства, некачественного здравоохранения до злостной поляризации. «На протяжении более чем двух столетий Соединённые Штаты вызывали у остального мира самые разные чувства: любовь и ненависть, страх и надежду, зависть и презрение, благоговение и гнев, – писал ирландский комментатор Финтан О'Тул в апреле 2020 года. – Но есть одна эмоция, которую до сих пор никогда не испытывали по отношению к США, – жалость».
COVID‑19 не просто ускорил разговоры об американском упадке; он сделал это в контексте опасений по поводу подъёма Китая. Подобно тому, как приходящая в упадок инфраструктура Америки часто сравнивалась с сияющими городами Китая, неэффективная реакция Вашингтона на пандемию противопоставлялась эффективной борьбе Пекина с болезнью. Несмотря на то, что Китай изначально стал эпицентром коронавируса, ему удалось не только сгладить его кривую, но и сокрушить его – с поразительной скоростью и масштабами. В какой-то момент китайское правительство ввело частичную или полную изоляцию 800 миллионов человек, а в другой момент – протестировало 10 миллионов человек в Ухане менее чем за три недели. Администрация Трампа попыталась отвлечь внимание от собственных проблем, переложив вину на Китай, который изначально ошибся в борьбе с вирусом и ввёл в заблуждение весь мир. Многие страны, потрясённые обманом, тем не менее поразились компетентности Пекина. В Китае же комментаторы расценили риторику Вашингтона как признаки упадка
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Тень летучей мыши - Михаил Нестеров - Боевик
- Железный воин - Graham Mc Neill - Боевая фантастика
- Эмоциональный интеллект - Дэниел Гоулман - Психология
- Новые Миры Айзека Азимова. Том 4 - Айзек Азимов - Научная Фантастика