Форма входа
0/0
Идолы театра. Долгое прощание - Евгения Витальевна Бильченко
- Дата:24.09.2025
- Категория: Культурология / Науки: разное
- Название: Идолы театра. Долгое прощание
- Автор: Евгения Витальевна Бильченко
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Идолы театра. Долгое прощание - Евгения Витальевна Бильченко. Жанр: Культурология / Науки: разное. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Идолы театра. Долгое прощание - Евгения Витальевна Бильченко:
Автор книги, используя образы философии Фрэнсиса Бэкона, именует ложных кумиров нашего времени «идолами театра». Современные идолы восполняют нехватку нашего мужества быть. На экране постмодерна идолы играют роли Рода, Пещер и Языка. Род рождает кумиров крови и почвы, компенсирующих нехватку мужества быть частью коллектива. Пещеры рождают сексуальных кумиров, компенсируя нехватку мужества принять Бога. Язык рождает рыночных кумиров политической истерии, компенсируя нехватку мужества быть собой. Эпоха традиции не предполагала «идолов», но лишь сам Театр – Возвышенное, подмостки которого осуществляли блокировку Зияния смерти Сиянием Антигоны, событием Распятия. Лишь обманывая, лицедеи говорили правду. В обществе лицемеров никто ничего не скрывает, но больше нет ничего истинного. Правда транслируется напрямую и от этого перестает быть истиной. Возвышенное утрачивается, на смену ему приходит разрушительный смех. Если внушить человеку, что умирать – весело, убивать он будет с особым цинизмом. Обществу идолов автор противопоставляет Логос – по-новому осмысленную Традицию: не корпоративную тяжесть ностальгического прошлого, а коллективный смысл, пропущенный сквозь призму индивидуального сознания субъекта, добровольно открытого универсуму, способного сочетать в себе космичность и патриотизм, свободу и ответственность.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Читем онлайн Идолы театра. Долгое прощание - Евгения Витальевна Бильченко
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
быть придатком: сервисным расширением возможностей субъекта, продолжением его телесности, кибер-протезом. Из приложения он превратился в диктатора, управляющего самим человеком. Отыне не техника кружит вокруг человека, а человек кружит вокруг своей техники, управляющей им. Либеральная мечта о том, что человек не сможет создать машину, которая превосходит его разум, завершилась. Такая машина была создана. И это не просто искусственный интеллект: это – оцифрованное им наше же собственное бессознательное, что гораздо опаснее, ибо мы попадаем в зависимость не о твнешних техногенных сил объектности, а от объективаций себя самих. Инфернальные сущности из палеолитической бездны вышли в «глобальное село» и стали новой его мифологией. Чего стоит одна только метафизическая ненависть оного этноса к другому, например, националистически настроенных украинцев – к русским, чего стоит эта непреодолимая Тень одержимости? Ксенофобия и расизм являются симптомами метафизической ненависти в общесте виртуального контроля.
Экран как господствующее означающее, причем, плавающее означающее, – это идол театра. Чтобы эффективно управлять человеком, ему необходимо создать иллюзию свободы. Эта иллюзия создается при помощи иллюзии выбора. Человек якобы волен выбирать, как ему жить: в якобы безнадежно тоталитарном монстре прошлого, с его дисциплинарным контролем, или в якобы прекрасном, комфортабельном мире мультикультурного наслаждения? Для обозначения последнего возник и распространился малый феноменологический нарратив постмодерна: «просто жить», не думая о политике и высоких идеалах. Чувство уюта, мещанской удовлетворенности, комфорта и благополучия очень метко обозначено в скандинавских странах модной ныне категорией «хюгге»: яркие глянцевые журналы в аэропортах Дании, Швеции, Финляндии, Германии пестреют утешительным образом опрятного домика на берегу реки с непременными зелеными горами на заднем плане. Как сказал бы Милан Кундера устами одного из своих героев, американского сенатора: «дети бегают, и трава растет»,[108] – вершина буржуазного китча, понимающего так, что в СССР и других враждебных, «плохих», странах (сейчас – это Россия и Донбасс) дети не бегают и трава не растет. А если «там» (в пространстве Чужого, в атопии) трава не растет, то и люди там – какого-то «второго сорта»», – значит, их можно и должно убивать. За невинной улыбкой китча скрывается неслыханная жестокость, идол сентиментального мультикультурализма прячет циничный империализм коллективного Запада.
Принудительность постмодерной эстетики, – эта, по словам классика, «невыносимая легкость бытия», воплощенная в зиянии онтологической скуки, – предполагает трожество эстетики над этикой. Индивидуальное Воображаемое в лице субъекта как страдающего эгоиста модерна (Эдипа) разрушило всякое классическое (трагическое) Символическое и кастрировало всякую мораль, отринув Бога, Отца, традиции, сакральный опыт в агонии репрессивного смеха. В результате субъект оказался лицом к лицу с зияющей пропастью своего Реального – бессознательного, с его необузданными чувственными инстинктами и желаниями, анархически прорвавшимися наружу.
Апофеоз чувственности, встреча с которой была «невыносимой» по тяжести, с которой на человека ложился груз вновь образованной легкости и анархической вседозволенности, побудила субъекта, утратившего свою субъектную независимость, к добровольному преданию себя в руки транснациональных элит и структур глобализма, которые создали новое Символическое – машину желаний – Символическое Реальное цифрового мира глобального села, сети, электронного концлагеря. В виртуальной диктатуре Символическое как заместитель Отца, его гротескная копия, использует эстетические означающие для легализации неуправляемой чувственности: так формируется эффект эстетизации катастрофы, легитимации зла, китчизации насилия. Эстетика начинает выполнять функции этики, направляя выбор человека в пользу зла, приукрашенного модным глянцем. Если субъект является носителем пассивной толерантности, – всеприятия, – он не просто потакает злу, он отдает ему предпочтение, потому что зло выглядит гламурнее, зло обольщает большей привлекательностью, зло обольщает снобистскими изысками и нежностями.
Поэтому на самом деле никакого выбора принудительная эстетика человеку не предоставляет. Это – чистая игра идолов. Тоталитарные монстры ушли в своё модерное прошлое: дисциплинарного общества, образованного по типу сталинского командно-административного центра вертикального государственного управления, больше нет. Значит, мы выбираем между глобализмом и отсутствующим. Внутри кокона глобализма нам предлагается поиграть в выбор между кошельком и жизнью, добрым и злым полицейским, Fa и Anti-Fa, бегая по замкнутому кругу и мечась между эстетизированным либерализмом и откровенно катастрофическим национализмом, этницизмом Реального и космополитизмом Символического, национальной химерой рода и «мировой» демократией рынка. Атакуемый двойными посланиями, человек ощущает глубочайшую неудовлетворенность жизнью: его комфортная свобода оборачивается несвободой. Его кажущаяся аполитичность является глубоко политической. Панэстетизм постмодерна становится средством маскировки машины пропаганды либерального фашизма.
Чтобы поддерживать в человеке иллюзию свободы и иллюзию выбора, из его сознания машина предприняла попытку начисто убрать онтологию. Она её просто отменила. Бытийности «нет», и «нет» тех цивилизаций и культур, что упрямо тяготеют к экзистенциальному стоянию в просвете бытия. Россию отменяет мир, потому что глобализм отменяет онтологию как избыток, зияние, лишнее, ненужное – слишком Реальное – не подвергшееся эстетизации и китчизации, «некрасивое», «немодное». Так в свое время гитлеровская машина убирала еврейство – Реальное, слишком Реальное, – для фашистского мироустройства избыточное этическое образование – совесть, самость, истинность, онтологичность, не подверженную эстетизации, неприкрашенную мораль в противовес приукрашенной безнравственности.
Деонтологизация в клиповой ситуации постмодерна предполагает смену бытийной категории самости на более «менеджерское» понятие «идентичность»: ведь с самостью мы рождаемся, она – экзистенциальная, метафизическая и примордиальная, а «идентичность» можно легко сформировать, исходя из пользы ситуации. Также в самом понятии «идентичность» выделяются «приписанная идентичность» и «сконструированная идентичность», с явными преференциями в пользу последней как более «индивидуально» релевантной и вариативной. «Приписанная идентичность» как Священное Предписание Бытия не предполагает ничего исключительно внешнего, отчужденного, репрессивного, никакой чрезмерной объективации: она является экзистенциальностью, это – метафизическая идентичность, с которой человек воспитывается в сакральной Традиции с рождения, не подвергая её сомнению и критическому анализу, в слепом оргиастическом слиянии с Отцом как с внутренним архетипом. Можно сказать, что приписанная Отцом идентичность – это одновременно примордиалньая врожденная идентичность, укоренная в самость субъектности, в априорные формы ее созерцания и рассудка. Бог, Отец, священное приписывают субъекту быть именно таким в символическом смысле слова, но человек и является таким в Реальном, потому что зазора между Реальным и Символическим нет, бессознательное и сверхсознательное, желания и культура, Отец и Сын, чувственность и язык структурируют друг друга и синтагмально слиты в единое целое мистериального общения, в соборный и сакральный миф премодерна.
С появлением метафоры (поэтической дистанции Воображаемого, зеркала) в модерном обществе Эдипа начинается индивидуализация: человек теперь волен сам выбирать, какой идентичностью ему обладать, между ним и нормами культуры пролагает себе путь критическая рефлексия. Апогей рациональности приходится на эпоху Просвещения, начиная с которой традиционная приписанная идентичность стигматизируется как «патриархальное зло» и отдается предпочтение сконструированной идентичности. Постмодерн в полной мере показал крах конструирования через бегство от свободы – новое рабство. Человек в состоянии информационного шока оказался не способен построить и сконструировать
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Идолы театра. Долгое прощание - Евгения Витальевна Бильченко бесплатно.
Похожие на Идолы театра. Долгое прощание - Евгения Витальевна Бильченко книги
- Сказки народов мира - Автор Неизвестен -- Народные сказки - Детский фольклор / Прочее
- Сказки немецких писателей - Новалис - Зарубежные детские книги / Прочее
- Сексуальная жизнь Иммануила Канта. Милый Кёнигсберг - Жан-Баптист Ботюль - Психология
- Странная женщина - Марк Котлярский - Русская современная проза
- Шартрская школа - Коллектив авторов - Европейская старинная литература / Науки: разное
